– Даю тебе еще полчаса, и чтоб через полчаса духа твоего на службе там не было! – проговорила в трубке Наталья. – Дуй домой, готовься. Я за тебя ответственна. Не понравишься – меня потом мой паяльником прижжет.

Это у нее были теперь самые ходовые шуточки. В таком кругу вращалась. Кошмар. В принципе, Маргарите не хотелось снова в тот круг. Но здесь, в этом, просто не было пока за кого зацепиться. И получалось, что не остается ничего другого, как возвращаться. Впрочем, она надеялась, что это временно.

– Через полчаса выхожу, непременно, – ответила она Наталье.

Через полчаса Маргарита не вышла, но в назначенное время, в половине одиннадцатого вечера, с полиэтиленовым пакетом под мышкой, в котором лежали туфли, стояла, пряча лицо от ветра в воротник, на конечной остановке своего автобуса, ждала машину – светлую «Вольво», как ей было сказано. Машина подкатила, «Вольво», не «Вольво», но светлая точно, задняя дверца открылась, и оттуда высунулась Наталья:

– Прыгай!

Натальин Джабраил сидел за рулем, полагавшийся Маргарите Руслан – рядом с ним, на пассажирском сиденье. Джабраил, пусть и увидела его только в профиль, обнаружил себя вполне интересным молодым мужчиной, с хорошими ушами и даже вроде печатью интеллигентности на лице, Руслан же, тотчас обернувшийся к ним назад и уже всю дорогу не садившийся в кресле нормально, оказался непривлекателен во всех смыслах: какой-то весь коряжистый, бугристый, шишкастый, явно маленького роста и рот – будто дупло в засохшем дереве. А уж говорил он – словно это засохшее дерево и пыталось изъясняться. Отдельными односложными фразами, скрипучим рассаженным голосом – щепки у него там были вместо голосовых связок.

– Ну, ты и удружила мне, – потерянно шепнула Маргарита Наталье, когда ненадолго остались вдвоем – пока Джабраил парковал машину на стоянке, а Руслан, размахивая руками, вроде как руководил им.

– А тебя что, что он платит за твой билет, – это к чему-нибудь обязывает? – отозвалась Наталья.

– Так ты же сказала: паяльником прижжет?

– Вот еще, прижжет он! – фыркнула Наталья. – Ни к чему тебя ничего не обязывает. Они меня попросили – я тебя пригласила. Ты им милость оказала, что согласилась. Пусть они сначала еще докажут, что достойны тебя. Отрывайся по полной программе.

Маргарита поднималась по ступеням крыльца и думала: оторвусь. Что в самом деле, почему нет. Есть возможность – надо оторваться.

На входе в клуб стоял металлоискатель. Около него толклись, пытаясь держаться как можно незаметнее, человек шесть здоровенных лбов, одинаково одетых в черные костюмы, белые сорочки и с бабочками на шеях.

Джабраил с Русланом быстро переговорили на своем родном языке с гортанными всхрапами, велели Маргарите с Натальей постоять возле дверей и, прыгая через ступень, побежали вниз.

– Пошли пушки в машину прятать, – со смешком сказала Наталья.

– Какие пушки? – не поняла Маргарита.

– Которые стреляют, – все так же посмеиваясь, ответствовала Наталья. – Пистолеты. Или револьверы. Не знаю, как их правильно называть.

– Ты что, настоящие? – ахнула Маргарита.

– Ну, не игрушечные же.

– И ты что, у них видела?

– Ой, Ритка, отстань! – В голосе у Натальи прозвучало раздражение. – А ты ни у кого будто не видела?

– Нет, – сказала Маргарита.

– Значит, увидишь, – коротко на этот раз отозвалась Наталья.

Джабраил с Русланом вернулись, все вчетвером, дав охранникам подержать связки своих ключей, они благополучно миновали ворота металлоискателя и оказались внутри.

– Гуляй, девушка! – заступив Маргарите с Натальей дорогу, широко повел перед ними рукой Джабраил.

– Гуляй! – подхватил Руслан, повторяя его жест.

Он действительно оказался мал ростом, как Маргарите и показалось в машине, и жест Джабраила, воспроизведенный им, вышел таким же корявым и коряжистым, как и он весь сам.

С гладко, зеркально выбритым, светлоглазым шатеном, сидевшим через два стола, не скажешь, что атлетического сложения, но с замечательно гордым, красивым разворотом плеч и такою же посадкой головы, Маргарита встретилась глазами, только опустилась на свое место. У него была великолепная модная стрижка – короткие на висках и затылке и длинные на остальной голове, разделенные посередине пробором, падающие на лоб двумя ржаными крыльями прямые волосы, открытое веселое лицо, шелковый темно-синий галстук с карминной редкой полоской и сверкающей крупным камнем золотой заколкой чудесно гармонировал с прекрасным, похоже, что пошитым на заказ, искристо играющим на складках черным костюмом. Шатен, когда встретились взглядами, улыбнулся ей, приветственно помахал рукой, и Маргарита непроизвольно отозвалась ответной улыбкой. Отвела взгляд – и тотчас снова взглянула. А он своего, вероятней всего, и не отводил, и взгляды их опять встретились. Маргарита почувствовала, как где-то внизу спины, у крестца, ее пробрало ознобом. О, это был ее тип, она бы хотела быть здесь не с этим Русланом, а с ним! И он был не слишком старше ее, лет на пять, на шесть, точно, что до тридцати. Почему она здесь не с ним? Почему?

На эстраде, между тем, уже неистовствовал наряженный под клоуна артист разговорного жанра, со страшной силой травя анекдоты, к публике он обращался «Леди и джентльмены». Из дискотеки в соседнем зале прорывалось буханье динамиков на низах – там свое отрабатывал оркестр.

– Девушка! Все твое! – обводя рукой накрытый стол, снова обращаясь к ним обеим в единственном числе, проговорил Джабраил.

– Все твое! – эхом, как в прошлый раз, повторил Руслан.

Ладно, сказала себе Маргарита. Отрываюсь.

– Наливай, – подставила она Руслану бокал, кивая на бутылку красного.

Руслан вырвал из бутылки выкрученную штопором и заново вставленную в горлышко самым кончиком пробку, радостно наклонил над Маргаритиным бокалом.

– Пей, Рита, – сказал он, сразу наполняя бокал до верха. – Пей, сладкая. Девушка пьет – душа играет. Душа играет – жизнь веселая.

– Ой, Русланчик, – засмеявшись, наклонилась к нему, оперлась о его плечо, дунула ему на шею Маргарита, – я вас так сегодня буду веселить, так веселить!

Руслан, плавясь в победной улыбке, обхватил ее за талию, другой рукой дотянулся о колена и сжал его – будто в клещах.

– Веселись, Рита, веселись. Люблю, когда девушка веселится.

Колено было больно, и Маргарита убрала оттуда его руку. После чего, не переставая смеяться, освободилась и от руки на талии.

– Я сказала, не веселиться, а веселить.

– Весели, весели, – согласился Руслан.

Он не уловил разницы.

Джабраил тоже не уловил.

– Ната, весели и ты, да? – сказал он, беря бутылку с красным вином и наливая в Натальин бокал.

Наталья подмигнула Маргарите.