Идите домой, госпожа Экстер, нечего по кустам честных и не очень людей соблазнять.

Оригинальных вопросов у меня прибавилось, а вот ответы на них получить не удалось. Это несколько трудно сделать, когда к твоему лицу с силой прижимают ткань, пропитанную сонным зельем. Я попыталась вывернуться из захвата, но в незнакомце чувствовался опыт маньяка, ведь держали меня крепко, прижав к груди. Наплевав на конспирацию, уже хотела огреть напавшего льдом, но его перчатки вспыхнули изумрудным некромантским светом, поглощая мой выброс. Последнее, что я уловила затухающим сознанием, был какой-то нежный шепот:

– Тшшш. Все будет хорошо. Скоро ты всех-всех преступников арестуешь, дорогая госпожа Экстер.

В себя я пришла рывком. Сначала села, затем открыла глаза. Мозг, слегка одурманенный, с трудом оценивал обстановку. Свою спальню я узнала, а понять, как здесь оказалась, не могла. Сонно потерла лицо. Приснилось или нет? Но стоило взгляду упасть на мой наряд, и сомнения пропали. Я была все в том же платье.

Со стоном откинулась на подушку, рассматривая белый потолок в ночном свете. Это позорнее, чем утопить лодку на мелководье! Мало того, что я позволила незаметно подкрасться к себе, так еще и умудрилась прозевать нападение. Зачем ему было меня усыплять, а потом тащить домой?

От опасной догадки я похолодела и поспешно задрала подол. Белье по-прежнему присутствовало на мне. Значит, версию с маньяком мы отметаем.

Но если вспомнить обращение ко мне «госпожа Экстер» и то, что мужик знает, где я живу и каким-то образом попал в дом, то следует его обратно возвратить в стан маньяков.

Кстати, о доме. Я сняла с пояса сумочку и непослушными пальцами попробовала расстегнуть хитрый замочек. В итоге психанула и просто сломала его, высыпая содержимое на одеяло. Драгоценности были на месте, и ключ тоже.

Вот теперь мне стало по-настоящему плохо. Или мне сломали дверь, или у бородатого был дубликат.

Эта мысль вместе с адреналином подбросила меня на кровати. Небольшой двухэтажный домик я обежала за считанные минуты, проверяя все двери и окна. Входная порадовала и одновременно напугала закрытым замком. Завтра же сменю его на новый!

Ценности тоже остались на своих местах. Но кое-что прибавилось. В гостиной на низком столике в вазе стоял букет ирисов. Я с опаской подкралась к нему. К вазе был прислонен сложенный пополам белый листок. Записка поражала обилием информации. Всего одно слово «Извиняюсь», написанное красивым уверенным почерком.

Спать я пошла в комнату брата. Если кто и надумает заглянуть в гости – пускай удивится.

Утро мне подарило ясную голову, а с ней и план, что делать дальше. Замок однозначно заменить. Я об этом попросила приходящую служанку Розалинду через записку. Наскоро позавтракав, побежала в отделение, чтобы порыться в архиве до начала рабочего дня. Уж больно примечательная внешность у бородатого, может, где и всплывет. Очень хочется его отблагодарить за цветы и остальное…

Но перед этим переслала письмо Берте по даль-камню. Удобная штука, надо заметить, я через него матушке активно вру, будто живу чинно и степенно. Точнее, послание скорее предназначалось Роберту де Эрдану, супругу моей подруги – некроманту и изобретателю с фантазией. Именно он испортил перчатки патрульного, начинив их магией некромантов. До этого их использовали, только чтобы ломать стены и руки с ногами задержанных. Абы кто такие перчатки активировать не может, вот мне и стало интересно, а сколько их существует на данный момент?

А еще нужно подумать, где искать Ринза, который, по утверждению возможного Чарли, дома не появлялся уже три дня. Вся надежда на Ленора.

Привычно раскинула карты, и второй день подряд полюбовалась на неприличную комбинацию, предвещающую проблемы. Ни тебе приятных встреч, ни удачного завершения дел. Даже завалящего сюрприза день мне не обещал.

На улице было непривычно тихо и безлюдно. Я прищурилась, разглядывая яркое утреннее солнце. Надеюсь, что со стороны это так и выглядело. А в действительности я осматривала все подозрительные кусты в округе с новообретенной фобией. Кто знает этого бородача?

– Джу, – недовольно проворчал дежурный, являя мне помятое лицо, – у нас что-то случилось?

Отличный вопрос от того, кто по идее должен был бы быть в курсе.

– Да нет вроде, – пожала я плечами.

– А чего тогда так рано явился? – дежурный посмотрел на меня взглядом обиженного человека, словно мое желание прийти на службу пораньше наносит ему личное оскорбление. Просто плевок в душу.

– Как ни странно – работать, – фыркнула я.

И под бухтение о ничего не понимающей в жизни молодежи пошла в архив.

Как обычно, идея казалась гениальной ровно до ее воплощения в жизнь.

– М-да, – я задумчиво почесала затылок, пытаясь охватить взглядом стеллажи.

Сотрудники архива, призванные помогать следователям в поиске информации в этих дебрях, тоже обычные люди, и на работу особо не спешат. Да и как бы надо было сформулировать вопрос? Дайте мне то, не знаю что?

Придется расчехлять свой самый главный козырь – логику. Важное оружие в арсенале следователя, хотя бывает, и стреляет она с осечками.

Бородатый личность определенно не знакомая в городе, иначе такая яркая ориентировка точно бы мне запомнилась. Да и то, как он неслышно подкрался, говорит об определенных навыках. Например, элитные воры-домушники могут зайти в гости к спящим хозяевам и, не потревожив их, вынести большую часть имущества. За эту версию также говорит и то, что он как-то попал в мой дом.

Но вот преследовать жертву по кустам не совсем та специализация. Да и заготовленная тряпка с сонным зельем. Неужели торговец на черном рынке человеческими органами?!

От этой мысли возникло иррациональное желание сходить к лекарю, чтобы проверить, все ли у меня в комплекте, или чего не хватает. Хорошо, что столь абсурдную версию подтверждать не пришлось, ведь бородатый следил за толстяком и Чарли, а ни один из этих двоих на здорового донора не тянет.

В общем, бородач – сплошная загадка. И вовсе не удивлюсь, если он какой-нибудь секретный агент. Хм… По таким личностям обычно и информации меньше.

Я, скорбно поджав губы, посмотрела на вывеску «Архив. Уровень доступа два». Туда я смогу попасть только с бумажкой, на которой наш любимый начальник, чтоб ему вкусно завтракалось, поставит свой автограф.

Ладно, у меня еще остался загадочный Чарли. Вот на детину у нас точно есть хоть что-то.

Стеллаж с делами этого года вызывал одновременно и гордость за проделанную работу, и глухое раздражение из-за неаккуратности коллег. В первой же наугад взятой папке не хватало несколько