Матильда не сдержала смешок.

– Это наверняка сделал Генри, – сказала она.

Мама кивнула. И застонала.

– Теперь в кафе целый день будут заходить люди, а мне придётся им отказывать, – пожаловалась она. – Это очень плохо для репутации заведения.

Но Матильда не поняла почему.

– Ну, так не отказывай им, – предложила она.

Мама покачала головой.

– Но у нас нет столько шоколада, чтобы всем его дарить.

– Это не проблема, – возразила девочка. – Просто купи его.

Мама удивлённо взглянула на Матильду. Затем задержала дыхание, задумалась, крепко обняла дочь и чмокнула её в лоб.

– Ты настоящее сокровище, моя большая Матильда, – сказала она и бросилась в дом.

Матильда пригляделась к надписи на стене. Как Генри вообще сумел это сделать? Но теперь ей, по крайней мере, стало ясно, почему енот так устал. Он всю ночь покрывал каракулями стену Виллы Чудес! С улыбкой на лице девочка вошла в кафе.

«Ну погоди же, мелкий проказник!» – думала она.

– Генри, вставай, встааа-вааай! – кричала Матильда, потряхивая енота за лапу.

Генри попытался зарыться поглубже в подушки. Но девочка не сдалась.

– Вылезай, мой шоколадный мишка! – ласково попросила она. – Ты должен мне помочь.

Матильда достала меховой комок из стиральной машины. Генри повис у неё на руках, как очень мокрая половая тряпка. Девочка, кряхтя, затащила его за стойку. Генри зевнул. Внезапно он вскочил и задрал вверх свой чёрный нос, принюхиваясь.

– Шоколад! – выдохнул он, продолжая шмыгать носом.

Мама рассмеялась.

– Да, маленький ты прожорливый зверёк. И тебе тоже достанется. Но для начала ты должен нам помочь. В конце концов, именно ты устроил всю эту неразбериху.

Генри надул губы. Но Матильда заметила, с каким любопытством он следил за тем, что делала мама. Она накупила много маленьких шоколадных плиток и теперь нарезала жёлтую бумагу и заворачивала их. А Матильда должна была поставить сверху штамп кафе, чтобы на каждой шоколадке появилась надпись «Мыльный орешек».

«Логично, – подумала Матильда. – Так люди смогут вспомнить, где их так мило обслужили».

– А мне что делать? – не понял Генри.

– Тебе нужно приложить лапку сначала к подушечке для печати, а потом к обёртке, – объяснила мама.

Генри с сомнением посмотрел на свою лапу.

– Мою замечательную лапку?

Матильда рассмеялась и придвинула поближе подушечку для печати.

Генри попробовал, и, судя по всему, процесс ему понравился. Потому что вскоре он обогнал и Матильду, и маму. Матильда с трудом удержала енота от того, чтобы он не отпечатал свою лапку на всём, что видел вокруг. В конце концов у неё на щеке и на руке тоже обнаружилось по отпечатку лапы.

– Эй, ты, нахальное существо! Лапы вверх!

– И вовсе я не нахальный! – возмущённо заявил Генри, но лапы поднял. Прежде всего, чтобы Матильда погладила его.

– Живот на изготовку! – блаженно проворчал он и даже позволил вымыть себе лапы.

В этот день помощь по кафе доставила Матильде особенное удовольствие. Крохотные плитки шоколада сложили в аккуратную коробку, с которой Матильда ходила по кафе. Потом она вышла на улицу и раздала остатки прохожим, вежливо предлагая:

– Заходите к нам в кафе.

Люди радовались шоколаду и с интересом разглядывали маленького енота, сидевшего у ног девочки.

– Идея с рекламой получилась отличная, – шепнула Матильда Генри.

– И это была моя идея, – гордо заявил он.

Матильда рассмеялась.

– Хорошо, что ты у нас есть.

Генри довольно кивнул, с чавканьем уплетая шоколад, который Матильда дала ему в награду.

На Вилле Чудес ни один день не похож на предыдущие. И сегодня дело было совсем плохо, потому что на повестке дня была уборка в детских комнатах.

Матильда и Йоши как раз тащили вверх по лестнице коробку мягких игрушек. Генри восседал на самом верху в обнимку с плюшевым львом.

– Ты такой мягкий и такой прекрасный, – сюсюкал он, водя львиным хвостом по своей щеке. – Но, к сожалению, твои зубы слишком остры. – Он отбросил льва в кучу и вытащил из-под своей лапы тряпичного ягнёнка. – А вот ты мне подходишь куда больше.

– Если ты это не прекратишь, я заберу их все обратно в комнату, – возмущённо перебила енота девочка. – Избавляться от лишних мягких игрушек – это ужасно.

– И почему только взрослые этого не понимают? – Йоши свободной рукой почесал лоб. – На что тебя купила тётя Ина?

– На подвесное кресло. Она сказала, что если я наконец не уберу игрушки на чердак, то мне негде будет качаться.

Йоши кивнул, поставил на пол коробку и открыл люк на чердак.

– Не грусти. Если ты по ним совсем уж соскучишься, всегда сможешь навестить их тут наверху.

Матильда опустила вниз выдвижную лестницу. Затем она достала из коробки Генри.

– Оппа, дальше тебе придётся идти самому. Может, ты уже забыл, но ты енот, а не ленивец.

– Ну ни минутки не даёшь мне понежиться, – обиженно буркнул Генри.

Затем рванулся вперёд и за ноль целых ноль десятых секунды оказался на самом верху крутой лестницы.

Матильда и Йоши с коробкой, пыхтя, последовали за ним.

На чердаке было пыльно и царил полумрак.

Сквозь грязное чердачное окно внутрь падал тусклый свет, позволяя разглядеть расставленную повсюду старую мебель и какие-то ящики.

– Ох, – вздохнула Матильда, убирая паутину с губ, – да здесь целую вечность никого не было.

Внезапно кто-то завизжал и зашипел.

– Генри! – испуганно вскрикнул Йоши. – Что случилось?

Маленький енот выпрыгнул из-за шкафа, взобрался на плечи к мальчику и спрятался у него за спиной.

– Там… там… там… – заикаясь, произнёс он, – там что-то есть!

– Я пойду посмотрю, – предложила Матильда, стараясь говорить уверенным голосом.

На самом же деле у неё подгибались колени.

Шаг за шагом она приблизилась к старой витрине, на которую указывал Генри.

Повисла гробовая тишина. И тем громче казался детям скрип старых половиц. И вот Матильда остановилась.

Из темноты на неё уставились два тёмно-красных глаза.