план будущей кампании. Предполагалось, с помощью французской эскадры, перевезти войска в Финляндию и, обойдя укрепления Выборга, явиться под стенами Петербурга, захватить Неву, поднять восстание в Прибалтийском крае и, заключая мир, потребовать возврата всех завоеваний Петра Великого. Шведы настолько уверены были в своих победах и успехах, что гордо говорили: «лишь бы Господь Бог остался нейтральным, то можно расправиться с русскими. Война теперь или никогда! — кричали все в Стокгольме, — не исключая даже женщин». «Propatria et libertate»! — гордо заявляли члены риксдага. Все были охвачены воинственным порывом. И война была объявлена России при громе труб и литавр 21 июля 1741 года.

Немедленно по объявлении королевского указа о разрыве с Россией, в Стокгольме образована была особая комиссия, с целью выработки условий будущего славного мира. Решено было требовать от России больших земельных уступок. Границу Швеции имелось в виду провести восточнее Ладожского и Онежского озера, т. е. захватить столько, сколько никогда Швеции не принадлежало, иначе говоря, шведы не убив медведя, делили уже его шкуру.

Война была объявлена, но шведские войска оказались еще не собранными и не приведенными в боевой порядок. Вследствие этого Стокгольмское правительство приняло меры к тому, чтобы королевский указ о разрыве возможно позже дошел до Петербурга.

Русские власти в Петербурге, узнав от своего посланника в Стокгольме о готовящейся войне, сейчас же послали полки в Финляндию. Наши войска сосредоточивались около Выборга.

Они находились под командой гр. П. П. Ласси, главным помощником которого состоял генерал Яков Кейт. Гр. Ласси был ирландец по происхождению. При Петре I он вступил в русскую службу и участвовал в Великой Северной войне. Достаточно сказать, что он участвовал в 31 кампании и в 18 осадах крепостей. Все это красноречиво говорило о его обширной боевой опытности.

Шведские войска, расположенные в Финляндии, состояли временно под начальством генерала Будденброка и приближались к Вильманстранду. Узнав об этом, гр. Ласси немедленно двинул свой корпус на встречу шведам. Сражение произошло под Вильманстрандом 23 августа 1741 года. Численный перевес был на стороне русских, но зато шведы занимали возвышенность, которая значительно обеспечивала их положение. Шведы превосходно защищались и своими орудиями причинили большой урон русским. Под сильным огнем наши гренадеры дрогнули и стали уже отступать в губительном беспорядке. Шведы, увлеченные своим успехом, сошли с возвышенности, желая преследовать отступавших. Этот шаг погубил их. Русские скоро оправились и дружным натиском овладели высотами. Кроме того, русского огня не вынесли финские полки, находившиеся в составе шведской армии. Финны, объятые паникой, произвели большую суматоху, перестали слушаться офицеров, в бегстве сбивали с ног своих начальников и искали спасения в лесу и на ближайшем острове.

Елизавета Петровна

После этого взята была русскими и сама Вильманстрандская[11] крепость. В ней укрывался незначительный гарнизон. Комендант крепости поднял белый флаг. Это означало, что он сдается. Но, несмотря на то, стрельба с крепостных валов продолжалась. Подобного вероломства не стерпели русские солдаты и в страшном озлоблении предали все огню и мечу.

Шведы отступили по направлению к г. Фридрихсгаму. Русские, не имея с собой достаточного количества фуража и провианта, вернулись в Выборг. Победу торжественно отпраздновали в Петербурге. Михаил Ломоносов написал большую напыщенную оду, восхваляя первые трофеи царствовавшего младенца Иоанна Антоновича.

Вскоре после Вильманстрандского поражения к шведским войскам прибыл их главнокомандующий Карл Левенгаупт. Несмотря на то, что русских сил перед ним не было, он ничего не предпринял для обеспечения за собой удачи дальнейших действий. Он занялся распространением среди русских воззваний, которые никакого успеха не имели.

25 ноября 1741 г. на Всероссийский престол взошла дочь Петра Великого — Елизавета Петровна. Шведы рассчитывали, что она исполнит их желания, возвратит завоевания отца, и тем положит конец войне. Но они ошиблись в своих ожиданиях. Елизавета не пожелала омрачить начала своего царствования уступкой русских земель. Война продолжалась.

Вновь во главе наших войск стал гр. Ласси и они двинулись к Фридрихсгаму.

Лагерь шведов под Фридрихсгамом представлял удручающую картину. Прежде всего крепость не была приведена в полное оборонительное состояние. Воздух болотистой местности около города, где расквартировались шведские войска, был отравлен, вследствие того, что тут до такой степени небрежно зарывали покойников, что в одном месте валялась нога, в другом — торчали руки и т. д. В лагере распространилась горячка и люди ежедневно умирали сотнями. Землянки, в которых укрывались шведы, были так сыры, что платье плесневело на теле. Эти же землянки заменяли им могилы. Их наполняли трупами, сбрасывали крышу и затем засыпали землей. Трупы зарывались без всяких почестей. Солдаты роптали. 2 марта 1742 г. в Фридрихсгаме распространился слух о наступлении русских. Поднялась невообразимая суматоха; все точно потеряли головы и делали одни несообразности. Никто не хотел понять, что снег лежал выше человеческого роста, а при таком условии армия неожиданно под стенами крепости появиться не может.

Только в июне русские войска в состоянии были двинуться из Выборга по направлению к Фридрихсгаму.

Вся побережная полоса Финляндии представляла для шведов ряд превосходных дефиле[12] и удобных для защиты позиций. При речке Мендолакс шведы избрали одну из подобных почти недоступных позиций и великолепно укрепили ее. Но дух пал среди шведских воинов и в таком случае никакие укрепления не в состоянии помочь. Воинский дух — душа каждой армии. Где нет этого духа, где отсутствует сознание воинского долга и дисциплины, там войска, как крепкого оплота государства, не существует. Война 1742 г. особенно наглядно показала это. Первоклассная позиция у Мендолакса была ими брошена без единого выстрела. А чтобы иметь понятие об этом редком укреплении, достаточно сказать, что когда к нему подошли русские, то из любопытства приказали нескольким гренадерам взобраться с фронта на крутой ретраншемент. Гренадеры с большими усилиями взбирались более часа. Легко себе представить, что случилось бы, если сверху свистели пули и катились ядра.

26 июня 1742 г. шведы без боя покинули Фридрихсгам, служивший им отличным складочным местом. Шведы могли затем последовательно преградить путь наступления русским при р. Кюмени, у г. Борго, в окрестностях Гельсингфорса. Но они этого не сделали. В среде их войска наблюдалась полная деморализация: финские солдаты бросали ружья и убегали в свои деревни, шведские офицеры толпами уезжали в Стокгольм, чтобы принять участие в риксдаге, а главнокомандующий потерял власть и обаяние над подчиненными.

Рассказывают, что к гр. Ласси пришел финский крестьянин и сообщил о намерении шведской армии выступить из Гельсингфорса по направлению к Або. Тот же крестьянин указал