Дабиров рассмеялся.

– Привилегированная помощница. Это у некоторых вызывает раздражение.

– А мне плевать на них.

– Не надо так, Нора. Люди могут неправильно понять. А народ у нас горячий, отчаянный.

– Особенно твой заместитель. Он такой горячий, что, когда смотрит на мою задницу, я чувствую себя сидящей на раскаленной сковороде.

– Что поделать, если ему приглянулась твоя задница? Она всем нравится.

– Я только твоя, и никто другой мне не нужен.

– Потому что я командир? Или плачу тебе больше, чем другим?

– А разве мне не за что платить? Или кто-то другой дает тебе больше, чем я?

– С тобой, женщина, невозможно разговаривать.

– А надо не разговаривать, а делать.

– Все, дорогая, я сказал, переодевайся!

– Слушаюсь, мой командир.

– И постель заправь! Очень не люблю, когда в доме беспорядок.

– Конечно, дорогой. Все сделаю как надо. Я по-другому не умею.

После завтрака Дабир вызвал к себе начальника охраны и командира первой боевой группы. Он объявил им, чтобы все бойцы, находящиеся в доме, носа не казали за пределы усадьбы. Никто не сказал ничего против.

Позже главарь банды имел разговор с инструктором. Этот человек, гражданин Грузии Леван Гуадзе, прошел длительную подготовку у американцев, что, впрочем, не помогло ему в 2008 году. В первом же столкновении с частями Российской армии, вошедшими в Южную Осетию, Гуадзе потерял почти все свое подразделение. Несмотря на это, он не только не пострадал, но при прежнем президенте пошел вверх по карьерной лестнице.

Вот только она оказалась короткой. Президента выдворили из страны, Гуадзе ушел в горы. Американцы не забыли о нем. Уже в качестве инструктора он формировал отряды для ведения диверсионной войны на территории России. Но чтобы пользоваться авторитетом и влиянием среди наемников, надо было иметь боевой опыт. Его не приобретешь в пятидневной войне.

Поэтому Гуадзе часто отправлялся вместе с отрядами на боевые выходы. Пошел он с группой Дабира и сейчас, имея при этом довольно большие полномочия. Без его согласия Дабиров не имел права принимать решения, связанные с ведением боевых действий.

Разговор с Гуадзе прошел в деловой обстановке. Дабир ввел грузина в суть своего плана. Тому ничего не оставалось, как одобрить его. Хотя бы потому, что если бы он не сделал этого, то должен был бы представить свой план, которого у инструктора попросту не было.

С девяти часов движения в усадьбе прекратились, и дом Батаева выглядел как обычно. Хотя все люди, оставшиеся в ауле, знали, что там встал на постой отряд, пришедший на Кавказ из Грузии. Местные жители давно ничему не удивлялись. У них имелись другие заботы. Они должны работать, чтобы кормить семьи, а кто и откуда пришел к хозяину, никого не касалось.

Проснувшись в девять часов, Королев был уверен, что Дабир в ночь нанес где-то удар всеми силами своей группировки. Поэтому он сразу же позвонил оперативному дежурному бригады. Но на удивление тот сообщил, что никаких происшествий, связанных с попыткой дестабилизировать ситуацию в регионе, не произошло.

Положив трубку, майор проговорил:

– И что бы это значило? Непонятно.

Он принял душ, побрился, оделся, собрался пройти в офицерскую столовую, где повара должны приготовить завтрак для боевой группы антитеррористического управления, как в дверь постучали.

– Открыто! – громко сказал Королев.

В проеме возникло конопатое лицо молодого солдата.

– Разрешите обратиться, товарищ майор?

– Войди сначала.

Солдат с бляхой посыльного шагнул в комнату.

– Обращайся, – разрешил Королев.

– Меня дежурный послал, приказал узнать, когда вы сможете прийти к командиру бригады.

– Так и сказал, пойди, дескать, узнай у майора группы спецназа, когда тот соизволит явиться к командиру соединения? – Королев улыбнулся.

– Так точно!

– Нормально. Ступай, скажи дежурному, что я буду у комбрига ровно через десять минут. Кстати, полковник Белозеров уже в управлении?

– Так точно, он с восьми всегда на службе, в половине девятого проводит развод.

– Ступай!

– Есть!

Ровно через десять минут Королев постучал в дверь кабинета комбрига и приоткрыл ее:

– Разрешите?

– Входи, майор.

– Здравия желаю!

– Здравствуй!

Старшие офицеры пожали друг другу руки.

Комбриг указал на стулья за столом совещаний:

– Присаживайся, Вячеслав Михайлович.

Королев сел поближе к рабочему столу, за которым в кресле устроился командир бригады.

Полковник взял в руку остро наточенный карандаш, повертел в пальцах, бросил к ежедневнику.

– К нам вылетел помощник начальника антитеррористического управления полковник Бирюков. Наверняка по поводу провалившейся операции по банде Дабирова.

Королев пожал плечами.

– Кто знает? Да, скорее всего по Дабиру. Хотя группе может быть определена и другая задача.

– Для того чтобы ее перенацелить, необходимо присылать черт-те куда целого полковника ФСБ?

– Возможно, на Бирюкова возложено руководство группой.

– Это значит, что тебя отстранят?

– Нет! Александр Тимофеевич в командование боевым подразделением не вступит, просто будет курировать его работу. Должен же генерал что-то предпринять после неудачного применения группы.

– Понятно, прилет Бирюкова – чистая формальность.

– Почему? Он человек опытный, прошел не через одну горячую точку. Любой его совет весьма полезен.

– А мое командование приказало составить подробный отчет по применению взвода. И что мне в нем указать?

– Наверное, то же самое, о чем писал в своем рапорте старший лейтенант Куликов.

– Замечательно! Его взвод полетел с вами на усиление и вернулся ни с чем, так?

– И такое бывает.

– Ладно. Разберемся. Пленного вы заберете или мне его в штаб округа отправить?

– Мы заберем. Не подскажете, когда должен прибыть Бирюков?

Командир бригады посмотрел на часы:

– Прибытие рейсового самолета Москва – Ростов в десять ноль-ноль, то есть через двадцать минут. На аэродроме полковника ждет вертушка, которая где-то в полдень доставит его в бригаду.

– Понятно, благодарю. До прибытия полковника я хотел поговорить с пленным.