— Петенька надо! Я тебя умоляю!

— Завтра в это же время, на этом же месте, — бросилась на шею, чуть не упали опять. И визгу. Филипповна на визг заглянула и застала их обнимающихся, резко юркнула назад. Нет, «юркнула» это не для стокилограммовой бой-бабы.

— Всё! Всё.

— Правда, сделаешь? Я надеялась, схватилась как за последнюю соломинку. Заказала у одной, она-то сшила, но мне не нравится и Марис сморщился.

— Галина Леонидовна! — сделал строгое лицо.

— Волшебник!

— Ещё ведь ничего не сделал.

— Что хочешь, проси. А какое платье будет?

А какое будет? Чёрно-красное и туфельки к нему красные с чёрным бантиком. И ремень красный к платью с пряжкой из червлёного серебра. Стоп. А что мы хотим? Вот удачный момент.

— Галя, а ты генерала Цвигуна знаешь?

Не отошла ещё от платьев, удивлённо глянула.

— Дядю Семёна? Понятно, знаю. Он же муж моей тёти. Его жена — тётя Вера сестра моей матери. А что? У тебя неприятности? — наморщила лоб. Сейчас помогать бросится.

— Нет, нет. У меня как раз всё хорошо, — Пётр указал на заваленный бумагами стол, — Хочу книгу одну написать. Консультация нужна.

— Про чекистов? Про шпиёнов? Здорово. Чур, первая читаю. Хорошо поговорю. Завтра в этом же месте отчитаюсь. Побежала, — и убежала, чмокнув в щёчку.

Чуть Филипповну не сбила, подслушивающую под дверью.

— Тамара Филипповна, сделайте мне кружечку кофе.

Именно, что кружечку. Первые ростки кооперации Краснотурьинского художественного училища и Богдановического фарфорового завода пробились. Совсем другой вкус у кофе стал, чем из стаканов.

Бариста осуждающе качнула головой.

— Пятая сегодня.

А кто сказал, что будет легко?

12

Троцкий говорил:

— Со Сталиным спорить очень сложно: я его цитатами, а он меня — ссылками.

Цвигун приехал сам. В этот же день. Тишков уже разделался с финансами и собирался домой, как опять «распахнулась» дверь. Нужно найти плотников и «уговорить» их перевесить дверь, пусть наружу открывается.

— Пётр Миронович, тут товарищ пришёл. Говорит, что вы его вызывали, — нда, а сзади генерал-полковник чуть ли не в парадной форме.

Пётр Цвигуна не видел. Ну, может, в той жизни, на бездонных просторах интернета. Только вот никто другой пожаловать не должен был. И этот поспешил чересчур. Тоже платье надо. Для жены Веры. Ну, да что уж, сам о встрече просил.

— Пётр Миронович, вызывали, — ржёт и руку протягивает. Значит, не арестовывать.

Как его звать-то? Семён, а дальше? Ай, молодца. Видя замешательство Тишкова, генерал сделал ход первым. Представился.

— Цвигун, Семён Кузьмич, — мордатый, в белом мундире. Красавец.

— Проходите. Присаживайтесь. Чайку, кофию. Конфеты Гуливер остались после набега кубинской делегации. Или печеньки? — стоящая на пороге Филипповна с тоской посмотрела на часы, висевшие на стене рядом с портретом Ильича. Первого.

— После кубинцев. Тогда конечно. Чайку лучше, и без сахара, — Филипповна исчезла.

— Что привело вас в сию юдоль скорби? — Пётр уселся напротив.

— Племянница попросила. Говорит от меня зависит написания очередного хорошего романа про разведчиков, — Цвигун наклонился над столом и подпёр пухлые щёки руками.

А что Пётр знал про этого толстячка. Как-то читал книгу про золото партии, сейчас уже автора и название не вспомнить. Там намекалось, что, скорее всего, не сам генерал застрелился и не из-за рака. Андропов поспособствовал. Смел пешку в борьбе за власть. А вот дальше в той же книге написаны совсем интересные вещи. После смерти Цвигуна на личной квартире проводится обыск, под предлогом изъятия секретных документов. И ошеломил он видавших виды оперативников. В тайниках были обнаружены то ли шесть, то ли пять трехлитровых банок с драгоценными камнями. А все полые части старой железной двуспальной кровати с массивными металлическими шарами бриллиантами оказались заполнены. Плюсом золотые слитки общим весом 35 килограмм. И вишенкой на торте полтора миллиона долларов купюрами в 100 долларов.

Улов. Зачем одному человеку столько? Откуда взял? И куда собирался девать в СССР? Или собирался за кордоны? Старый и больной?

А может, врут коммунисты и загробный мир есть. И церковники врут. Туда можно попасть с сокровищами. И они там нужны. Ведь зачем-то храмам и монастырям завещали несметные сокровища богатеи и власть имущие. Как-то монаси их (сокровища) ТУДА переправляют. Не на себя же тратят. ВОПРОС!

А ещё мы знаем, что Цвигун написал сценарии к целой куче фильмов про разведку. В том числе и «Фронт без флангов», «Фронт за линией фронта». Консультировал съёмочную группу «Семнадцати мгновений весны». Сам книги про разведчиков писал. И вообще, не глупый и хороший мужик. Наверное.

— Точно, Семён Кузьмич, есть у меня такая задумка. Тему вот только выбрал совсем не простую. Бросить бы. Но зудит. Вы-то меня должны понимать, — Филипповна принесла чай. Когда успела. И пары минут не прошло. Точно она на контору работает, и была предупреждена о появлении БИГ боса.

— Хм, вкусные конфеты. Закажу секретарю. Таких красавиц у нас нет. Капитан у меня рыжий и худой, как глист. Правильно, меня кормит, а сам сохнет, — посмеялись.

— Равновесие должно быть в природе, — опять посмеялись.

— Ну, излагай тему.

— Ликвидация Троцкого.

— Твою ж…Нда. Не мелочишься. Любишь с трудностями бороться. Стоп. Стоп. Я понял, чего ты просить будешь. Куба. Рамон Меркадер нужен. Хотя…

— От же ты гусь. Судоплатов? Угадал? — и взгляд серьёзный. Совсем не шутейный.

— Заметьте, не я это сказал.

— Заметил. Так Судоплатов, значит.

— Меркадер тоже не помешает.

— Судоплатов в тюрьме. Ещё больше года сидеть. Впрочем, не проблема, сделаю тебе свидание.

— А по амнистии он в честь пятидесятилетия не выйдет?

— Не та статья. Ты, то про всю эту историю, откуда знаешь? — глаза добрее не стали.

— Не в космическом пространстве живу. Среди людей.

— Людей! Мелят языками незнамо что, а нам потом разгребай. Что ж, Пётр Миронович, обещал Галинке тебе помочь, значит помогу. Завтра отправь человечка к нам на Лубянку. Пропуск будет. Я ему кое-какие документы не секретные дам и разрешение на свидание. Герой твой во Владимирской тюрьме. Спасибо за чаёк и конфетки. Приятно было познакомиться.

А вот надо было? Пётр сам себе поражался. Ну, вовсюда залесть нужно.

13

С детства запомнилась строчка из инструкции к швейной машинке: «Шпульку наденьте на шпиндель моталки так, чтобы шпонка шпинделя вошла в прорезь шпульки»!

За платьем пришли впятером. Настоящая гоп-компания. Сама «Халя», тут всё понятно. Марис Лиепа — ожидаемо. Генерал-полковник КГБ Цвигун Семён Кузьмич — можно было догадаться. Его жена Вера — родная сестра Виктории Брежневой и тётка Галины. Её ведь в итальянское посольство не звали? И