Н. В борьбе с японской разведкой / М. Энтин // Пограничник. — 2010. — № 10. — С. 72–75.

7. Сыромятников Б. А. Трагедия СМЕРШа. Откровения офицера-контрразведчика / Б. А. Сыромятников. — М.: Яуза: Эксмо, 2009. — 480 с.

8. Корякин Е. Дальневосточная стратегия. За что чекист получил полководческую награду / Е. Корякин, А. Мережко // ФСБ: за и против. — 2010. — № 1. — С. 116–119.

Н.В. Греков,

д. и.н., профессор, Омская гуманитарная академия, Омск, Россия

Деятельность контрразведки «СМЕРШ» по пресечению измены и дезертирства в войсках во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг

Главное управление контрразведки (ГУКР) «СМЕРШ» было образовано 19 апреля 1943 года в соответствии с постановлением Совета народных комиссаров СССР Действовавшие в Красной армии до появления этого органа особые отделы, подчинявшиеся Народному комиссариату внутренних дел (НКВД), были переподчинены Народному комиссариату обороны (НКО). Обе структуры, как предшествующая, так и вновь созданная, были предназначены для решения одних и тех же задач, а реорганизационные изменения вводились для повышения эффективности контрразведывательной работы. Как отмечалось в инструктивных предписаниях главной задачей «СМЕРШа» являлась «борьба со шпионской, террористической и иной деятельностью иностранных разведок в частях Красной Армии». В числе основных задач в соответствии со специальными постановлениями Государственного Комитета Обороны (ГКО) СНК СССР называлась борьба с дезертирством и вредительством на фронтах, предательством и изменой Родине, пресечение попыток перехода на сторону противника.

Жестокие уроки первого периода войны заставили командование Красной армии обратить самое серьезное внимание на проблемы дезертирства и измены в войсках. Так, по далеко не полным данным особых отделов Западного, Северо-Западного, Южного, Юго-Западного и Ленинградского фронтов, в июне-декабре 1941 года было совершено 102 групповых добровольных перехода советских военнослужащих на сторону врага, кроме того, удалось пресечь 159 групповых и 2773 одиночные попытки этого деяния.

Правительственные директивы, постановления ГКО, приказы Ставки Верховного Главнокомандования указывали на необходимость принятия военной контрразведкой решительных мер по пресечению дезертирства и измены Родине. Так, постановлением ГКО от 17 июля 1941 года в соответствии с чрезвычайными условиями военного времени особые отделы НКВД были наделены правом ареста дезертиров, а в «необходимых случаях» — правом расстрела на месте. Заменившему их органу также разрешалось «в необходимых случаях» расстреливать дезертиров (по постановлениям управлений и отделов контрразведки «СМЕРШ»).

На разных этапах войны работа органов военной контрразведки строилась в соответствии с менявшейся военно-политической ситуацией. Например, в 1941–1942 гг, когда наши войска несли тяжелые потери в ходе упорных оборонительных боев, основные усилия особые отделы вынуждены были направлять на борьбу с дезертирами, изменниками и т. п. С 1942 года усилившаяся военная мощь СССР позволила Красной армии вырвать инициативу из рук противника и перейти от обороны к наступлению. Советское командование накопило опыт проведения крупных наступательных операций. Существенно окрепла в войсках дисциплина, возрос их боевой дух.

УЛУЧШИВШАЯСЯ общая обстановка на фронте и в тылу в свою очередь во многом способствовала сокращению случае дезертирства, измены и членовредительства. Борьба с этими преступлениями, начиная с 1943 года, постепенно утратила прежнюю остроту. Таким образом, этот год, завершивший перелом в ходе войны, стал также годом реорганизации военной контрразведки, значительного повышения эффективности ее действий, в том числе и в борьбе с дезертирством и изменой.

Благоприятные условия для последовательной реализации мер по борьбе с тяжкими воинскими преступлениями в тот период сложились, например, в соединениях и частях Северо-Западного фронта. После успешного завершения Демянской наступательной операции (15–28 февраля 1943 г), в ходе которой удалось ликвидировать демянский плацдарм противника, наши войска, накапливая силы, перешли в основном к позиционной обороне, а неприятель, не имея возможности вести активные действия, вынужденно предпочел оборонительную тактику. Сложившаяся ситуация существенно не изменялась вплоть до середины ноября, когда решением Ставки ВГК Северо-Западный фронт, образованный в июне 1941 года, был расформирован. Но после окончания Демянской операции командование армий и соединений фронта получило возможность провести анализ прошедших боев, выявить причины неудач. Особое внимание уделялось повышению боеспособности войск.

Управление контрразведки фронта также воспользовалось относительным затишье на передовой и приступило к систематизации накопленного опыта с целью совершенствования профилактической работы. Учитывалось в первую очередь то, что ГКО вменил в обязанность ГУКР «СМЕРШ» и его органам на местах «постоянно информировать военные советы и командование соответствующих частей, соединений и учреждений Красной армии о результатах борьбы с агентурой противника, дезертирством и изменой Родине». В связи с этим начальник фронтового управления контрразведки генерал-майор Я.А. Едунов представил 17 июня 1943 года военному совету фронта перечень мероприятий, которые было бы целесообразно провести в соединениях и частях по предупреждению измены Родине «в форме перехода на сторону противника» и которые условно можно разделить на три направления: обеспечение непроницаемости линии фронта, политико-воспитательная работа в войсках, увеличение внимания к нуждам солдат на передовой.

Из 31 пункта списка этих мероприятий 12 содержали предложения по первому направлению, т. е. максимальному усилению контроля, исключающего возможность просачивания агентуры противника и изменников через линию фронта. Контрразведка отмечала, что из-за неправильной расстановки постов переднего края и боевого охранения большие участки пространства перед нашей обороной остались вне какого-либо наблюдения. Фронтовое управление контрразведки предлагало армейскому руководству «СМЕРШ» обратить особое внимание на организацию полевой караульной службы, особенно на флангах и стыках подразделений. По его мнению, возможность «изменнических попыток» обусловливалась близостью линии обороны противника, усилением его пропаганды путем распространения листовок и через громкоговорители, особо тяжелыми условиями, в которых оказывалась та или иная часть, прибытием на передовую неизученного, «политически засоренного пополнения».

При наличии подобных предпосылок к дезертирству и измене командирам частей предлагалось перед линией нашей обороны выставлять секреты из надежных бойцов, которые должны были пресекать попытки перехода к противнику, задерживая или уничтожая изменников. Следовало немедленно выставлять секреты там, где уже имели место случаи перехода, а все открытые участки должны быть заминированы и перекрыты проволочными заграждениями. В целом же надлежало «добиться такого положения, при котором не оказалось бы ни одной лазейки», при этом от находившихся на передовой бойцов и командиров контрразведка требовала постоянной бдительности. В частности, всех появившихся в расположении части или боевого охранения гражданских лиц или военнослужащих других частей следовало немедленно задерживать и докладывать об этом командирам. Ответственность за соблюдение «строжайшего режима» на передовой возлагалась на командно-политический состав.

Между тем военная контрразведка указывала на серьезные недостатки в работе командного состава, провоцировавшие возникновение изменнических настроений. К примеру, начальник управления «СМЕРШ» Северо-Западного фронта информировал военный совет: «Имеют место случаи самоуправства, рукоприкладства, грубого, издевательского и несоветского отношения со стороны отдельных командиров к подчиненным, а в отдельных частях 23-й гвардейской стрелковой дивизии случаи носят массовый характер, что в значительной мере облегчает работу врагу». Генерал Едунов предлагал военному совету предупредить весь командно-начальствующий состав фронта, что за «вышеуказанные бесчинства» виновные будут привлекаться к строгой ответственности