только разворачивались и выискивали невидящими глазами, куда подевалась их цель.

Смотреть на Златодана было не просто. Его грудная клетка вмялась, судя по всему, от удара тяжелой руки. Правая рука неестественно вывернулась, как и ноги, согнутые в обратную сторону. На губах выступила кровавая пена, поднимающаяся все выше с каждым вздохом.

— Держись! — Выкрикнул я ему прямо в лицо, стараясь причинить как можно меньше боли, пока поднимал на руки.

К сожалению, аккуратно это сделать было невозможно. Ни о каких носилках речи не шло, их попросту никто и никогда не носил с собой. Да и волокуши сооружать не было времени. Пришлось доставлять мужчине массу незабываемых ощущений, от чего тот едва не потерял сознание.

— Уходим! — Выкрикнул я, бросаясь в обратном направлении.

В горячке боя, единственным ориентиром осталось положение Жели с Елицей, первыми бросившимися назад. Хотя целительница и притормаживала, делая некоторые пассы руками, словно выбирая навык из списка, появившегося перед глазами.

— Притормози. — Поравнялась она со мной.

В ее в руке появился небольшой светящийся шарик, который женщина протянула раненному. Причем метила она прямо в рот и, чтобы попасть, пришлось едва ли не остановиться.

Зато дальше было все гораздо проще. Тело мужчины начало восстанавливаться прямо у меня на руках. Первой на место встала грудная клетка, с громким хрустом, от которого я едва не выбросил бедолагу в ближайшие кусты. Следом и рука с ногами, со щелчками, вернулись на места, заставляя Златодана не просто стенать, а по-настоящему орать во весь голос.

На этом все и закончилось. Мы продолжали бежать сломя голову, позабыв не только о врагах, но и о союзниках. За какие-то пару минут мы растянулись так, что последние уже не могли разглядеть первых. К счастью, никто больше не препятствовал нашему продвижению. Или скорее, паническому бегству, до самого края леса.

Только увидев просвет в бесконечной тьме, позволили себе выдохнуть, переходя на шаг. Отряд быстро собрался в кучу. Усталость не позволяла сильно радоваться, но на лицах читалась счастье. Даже Елица улыбалась, бросая косые взгляды на, покоящегося на моих руках, Златодана.

— Ну все, теперь нам точно некуда торопиться. — Довольно потянулся, хрустя множеством косточек, Огнеслав.

— Это еще почему? — Возмутилась Маша. — Мы уже почти у цели.

— Тебе повезло. Твой ятаган почти не пострадал. А мелкие изъяны можно легко поправить. То же самое можно сказать про Боянку с Агнией. А с остальными как быть?

После его слов повисло неловкое молчание. Почти никто не убирал оружие в ножны. Причем причина была банальнее некуда. Его попросту невозможно было туда убрать. Колояр сжимал два обломка, длинной около ладони. У Избавы с Тихомиром остались жутко кривые железки, совсем не похожие на те казачьи шашки, что были еще полчаса назад. Почти то же самое было и у Кристины. Да даже Ксюша не могла похвастаться, что ее клинок остался нетронут.

— И что теперь делать? — Жалостливо спросила готесса, нежно баюкая искалеченную саблю.

— Перековывать. — Уверенно ответил кузнец. — Видел я здесь кузню. Надо только местных подбить, чтобы дали добро на работу.

— С этим проблем не будет. — Уверенно ответила Желя. — Но как быть с Баженом и Колояром? У них нечего перековывать.

— С этим, конечно, могут возникнуть проблемы. — Почесал затылок избранник бога-громовержца. — Если у местных, или у вас самих, не припасено чего-нибудь для перековки, нам не удастся ничего сделать.

— Надо проверить запасы. — Задумалась Маша. — Мне кажется, видела что-то подходящее.

— Завтра этим и займемся. — Поддержала Желя, указывая вперед. — А пока, нас ждут на празднике.

Лес уже перестал быть таким непроглядным и, сквозь редеющие деревья можно было разглядеть деревню. Ее внешний вид сильно изменился. Нас не было всего несколько часов, а дома перестали выглядеть на столько старинными. Оставалось только гадать, когда местные успели залатать дыры в крышах и обновить краску на резных элементах.

К тому же везде разгуливали нарядные мужчины и женщины, напевая какие-то странные песни. И странными они казались не из-за мелодии. Мотивы были весьма просты и вполне задорны. Но вот их тексты.

До нас доносились лишь отголоски, но даже этого было достаточно, чтобы покраснели не только лица, но даже кончики ушей. Уж чего-чего, а такого не ожидал никто, даже весьма начитанная и многоопытная Желя. Да и Ксюша смотрела на происходящее с круглыми глазами.

— А это нормально? — Тихо прошептала Избава, нервно покусывая губу.

— Я, конечно, слышала, что наши предки были еще теми развратниками, но такого не ожидала. — Добавила Желя.

И действительно. Даже по тем обрывкам, что пролетали сквозь густые заросли, было понятно, что ничего приличного там не было. Бесконечное описание того, как, в каких позах и где нужно сношаться супругам, при этом еще и с комментариями, на подобие того, с кем можно делиться женой или мужем, вывело нас из колеи.

— Что-то я уже не хочу на свадьбу идти. — Неуверенно промямлила Боянка.

— А мы и не пойдем. — Спокойно сказала Ксюша. — Сама свадьба только для родственников. Нас приглашали на праздник. Который уже во всю идет. — Добавила она чуть тише.

У самого края леса, где еще недавно была высокая трава, а сейчас все было выкошено подчистую, собралась большая группа молодежи. Ну как молодежи, приблизительно наши ровесники. Молодежью же здесь считались совсем еще дети, которым едва ли можно было дать на вид лет пятнадцать. Они тоже весело смеялись, что-то пили и играли в жмурки.

Вот только эта игра была не совсем обычной. Воде завязывали глаза и, в зависимости от того, кто это был, парень или девушка, все присутствующие его пола, выходили из игры, создавая большой круг. Оставшиеся внутри начинали подшучивать и всячески дразнить воду, стараясь не попасться тому в руки. Ну а если попадались, то, под громкий смех, сливались в весьма страстном поцелуе. После чего уже на пойманного надевали повязку и, игра продолжалась.

Нас, как и положено, первыми заприметили дети. Они высыпали с одного двора, где у них был собственный праздник и, со всех ног побежали к лесу. По пути к ним присоединилось и несколько стариков со старушками, в руках которых было по паре крынок.

Нас даже не спросили ни о чем, тут же всучив чаши и заставив выпить содержимое. Досталось даже едва двигающемуся и, кое-как остававшемуся в сознании Златодану, после чего тот подпрыгнул как ужаленный и, широко распахнув глаза, начал бегать взад вперед, что-то бормоча себе под нос.

Напиток оказал схожее воздействие и на всех остальных. С каждым глотком усталость как водой смывало, оставляя после себя море энергии и, как