- Катись ты со своими глупыми играми, - низко прорычалДарий,  вспомнив о предыдущих проделках.

Уголки губ Брэнда растянулись во весь рот: - О! Ужехлещут эмоции? Я буду считать, это означает, что ты жаждешь мою голову на блюдце.

- Твоя голова там и окажется..., для начала, -заставляя себя показаться расслабленным, он сел в кресло. Упершись предплечьямив отделанную бархатом спинку, произнес. - Что заставило тебя превратиться наэтот раз?

- Скука и однообразие, - произнес сухим тоном егоприятель. - Мы пытались начать первый раунд турнира. Но мы не могли перестатьбыстро закончить сражение. Мы находимся на грани полного безумия.

- Вы заслуживаете сумасшествия, после того хаоса чтовы натворили.

Брэнд снова улыбнулся: - Так, так, так Дарий. Тыдолжен благодарить меня, а не угрожать мне.

Он нахмурился.

Выгнув брови дугой, Брэнд сказал: - Не говори мне, чтоя выиграл пари. Не тогда, когда здесь никого нет, чтобы засвидетельствовать моюпобеду.

 Он еще сильнее нахмурился. - Кроме этих паршивых пари,что я еще я могу сделать, чтобы развеять эту скуку?

- Не пересмотришь решение насчет женщин?

- Нет, - быстро ответил он. Прекрасное лицо Грейсзамерцало в его сознании, и в низу живота что-то сильно напряглось. Во дворцебольше женщин не будет. Не тогда, когда такие крошечные, как Грейс, становятсяпричиной такой реакции в нем.

Брэнд, казалось, не заметил его замешательства.

- Тогда давай с играем в другую игру? Попробуем заставитьтебя засмеяться.

- Или разозлить?

- Да, или это. Уже прошло много лет, когда кто-тоудалось пробить твои барьеры.

Он покачал головой. - Мне жаль, но мой ответ остаетсявсе тем же.

- С каждым годом ты становишься все более и болееотдаленным. Более холодным. Игра - больше для твоей пользы, нежели  нашей.

С плавностью, врожденной у всех драконов, Дарийподнялся на ноги, задвигая вперед кресло. Уж теперь-то он в этом совсем ненуждался, не, тогда когда он боролся так отчаянно за самоконтроль. Одна усмешкаи он мог бы рухнуть. Одна слеза и он мог бы развалиться. Один крик и его самаяглубокая агония могла бы сорваться с цепи. «О, да». Он знал, что есликогда-нибудь и наступит тот день, когда потеряет свой контроль, то это будет вовзрыве  водоворота эмоций.

- Я так поступаю не без причины, Брэнд. Если я откроюдверь своим эмоциям, то буду не в состоянии исполнять свой долг. Тыдействительно этого хочешь?

Брэнд грубо провел своей рукой по косам.

  - Ты мой друг. Хотя я понимаю важность того, что тыделаешь, я желаю найти тебе удовлетворение. И что бы это сделать, нужноизменить твою жизнь.

- Нет, - сказал он твердо. Когда Грейс шагнула черезпортал, его жизнь изменилась бесповоротно и не в лучшую сторону. Нет, ему ненужно было больше изменений. - Я живу в однообразности.

Понимая, что аргумент не сработал, Брэнд изменилтактику. - Мужчины отличаются от тебя. Я отличаюсь. Мы нуждаемся в чем то, чтозаймет наши мозги.

- Мой ответ до сих пор нет.

- Мы нуждаемся в азарте и схватках. Упорствовал Брэнд.- Мы хотим выяснить, что делают вампиры, а все вынуждены оставаться здесь иждать.

- Нет.

- Нет, нет, нет. Как я устал от этого слова.

- Но ты должен с этим смирится, потому что только этоя могу тебе предложить.

Брэнд подошел к столу, и небрежно поводил пальцем поповерхности... - Я ненавижу угрожать тебе, и ты это знаешь, я бы не сделалэтого, если бы я видел, какие-либо другие пути, - добавил он быстро. - Но еслиты будешь отказывать нам во всем, Дарий, то в твоем доме воцарится хаос. Мыбудем драться по малейшему поводу. Мы будем продолжать нарушать столовый режим.Мы продолжим....

- Ты высказал свою точку зрения, - Дарий увиделправдивость в словах своего друга и вздохнул. Если он не смягчится в некоторомроде, он будет не знать покоя. - Передай воинам, что я позволю заключить импари, если они поклянутся кровью держаться подальше от моих апартаментов. - Егоглаза сузились, и застыли на Брэнде. - Но помяни мое слово. Если хоть один воинподойдет к моим покоям без моего разрешения, он проведет весь следующий месяц вбастионе.

Подбородок Брэнда вздернулся, и его золой пристальныйвзгляд впился в него. Тишина, навился над мини, как и любопытство. Дарийникогда не запрещал приходить в его покои. Его воины в любой могли прийтипросто так или с проблемами. То, что он запрещал это впредь, выгляделостранноватым.

Он оставил это без комментариев.

Брэнд мудро не задавал никаких вопросов. Он простокивнул. - Решено, -  сказал он, одаривая Дария дружественными похлопываниями поплечу. - Я полагаю, ты увидишь удивительные изменения в каждом.

«Да, но к лучшему ли они?» Перед тем, как вернуться ктренировкам на арене, Дарий сказал: - Отправь гонца к Джавару. Я хочувстретиться с ним.

  - Считай что уже сделано.

  Весело насвистывая, он развязно вышел из комнаты также быстро, как и вошел.

  Всего только раз, Дарий позволил его взглядусосредоточиться на лестнице, ведущей к его апартаментам. Коварная потребностькоснуться шелковистой кожи Грейс ткала запутанную сеть во всем его теле, такуютугую, как будто она сидела у него на коленях.

Брэнд говорил, что воины сходят с ума, но это Дарийходил по опасному лезвию безумия. Он взъерошил рукой свои волосы. ОставивГрейс, он не избавился от ее образа на своей кровати, он светился настолькореально у него голове, как будто он стоял перед ней. Он понял, что был спокоентогда, когда находился там, где была эта так сильно взволновавшая его женщина.Но это означало, что он не был спокойным у всех на виду. Лучше всего бороться сней сейчас, до того как его тяга к ней увеличится.

Поглаживая два медальона, висевшие на нем, он прошелпо дорожке, которую его пристальный взгляд созерцал, пока он стоял в дверномпроеме. «Она дала бы ему ответы, которые он хотел услышать», подумал онрешительно, и он будет действовать как Хранитель. Не как человек, не какживотное. А как Хранитель.

«Решено». Он выпустил медальоны и отворил дверь.

 Перевод: dekorf

Даже не скрипнули петли. В самом деле, не было ниодного звука. В один момент, все двери в спальне были закрыты, а в следующий -две створки дверей - распахнулись.

Грейс стояла слева, невидимая, скрытая в тени колонниз слоновой кости. Когда Дарий шагнул мимо нее, его ноги запутались в свернутойкак жгут простыне.

Он крякнул и начал заваливаться.