- Я не знаю, - сказала она. - А почему тебя так этозаботит?

Молчание затянулось. Он посмотрел на нее, затем всторону, потом снова перевел взгляд на нее, его темные мысли бурлили в глубинеего глаз. Вместо ответа он сказал ей:

 - Ты утверждаешь, что ничего не знаешь Грейс, но ты нашлатуман. Ты прошла через него. Ты должна знать больше того, что мне рассказала.

- Я точно знаю, что не хотела вторгаться в твоивладения, - послышался ее слабый голос. - Я знаю, что не хочу, чтобы мне былобольно. Я знаю, что хочу домой. Я просто хочу вернуться домой.

Когда черты его лица ожесточились, она мысленновоспроизвела свои слова. «Что она такого ляпнула, что оказало на него, такойзловещий эффект?»

  - Почему? -  потребовал он, хлестнув единственнымсловом.

Она нахмурилась и посмотрела на него снизу вверх.

- Сейчас ты сбиваешь меня с толку.

- Там остался мужчина, который тебя ждет?

- Нет, - «какое это имеет значение? Только если...конечно он не ревновал». Эта мысль изумила ее. Она была не из тех женщин,которые могли пробудить столь  сильные эмоции в мужчине. Не вспышки молнийгорячей страсти, и уж конечно, не ревность. - Я скучаю по маме и тете, Дарий. Яскучаю по брату и своей уютной квартирке. По своей мебели. Мой отец сам сделалее перед смертью.

Дарий расслабился.

- Ты спрашивала, почему меня интересует медальон. Эторади своего дома, - сказал он. - Я сделаю все, чтобы его защитить. Также как иты будешь делать все, чтобы вернуться к себе.

- Как то, что я обладаю медальоном, может навредить твоемудому? - спросила она. - Я не понимаю.

- И не нужно, - ответил он. - Где сейчас твой брат?

Ее глаза сузились, а подбородок вздернулся, показываянеповиновение.

- Я не сказала бы тебе, даже если бы знала.

- Я уважаю твою верность и даже восхищаюсь ей, но этов твоих же интересах рассказать мне - проходил он сквозь туман или нет.

- Я уже сказала тебе. Я не знаю.

- Что ставит нас в тупик, - сказал он, - Как онвыглядит?

Чистое упрямство синих и зеленых глаз, смотрящих другна друга, вызывали шторм бирюзового моря. Она поджала губы. Дарий понял, чтоона не собирается ему отвечать.

- Так, я смогу узнать, не убил ли я его уже, - ответилон, хотя он был не уверен, что сможет узнать кого-то из своих жертв, увидь оних снова. Убийство было его второй натурой, и он едва обращал на них внимания.

- Не убил ли его уже? - произнесла она задыхаясь. - Ончуть выше шести футов. Рыжие волосы. Зеленые глаза.

Так как Дарий не различал цвета, пока не встретилГрейс, описание, которое она дала, совершенно ничего не значило.

  - У него есть какие-нибудь особые приметы?

- Я..., - когда она старалась сформулировать ответ,пробежавшая дрожь по ее позвоночнику, заставило тело задрожать. Ее глазанаполнились слезами. Одинокая слезинка скатилась по ее щеке.

На его руках вздулись мышцы, как будто он боролся ссоблазном стереть ее. Он наблюдал, как она медленно скользит и плавно капает наее ключицу. Он заметил, что ее кожа побледнела - слишком побледнела.

 Девушка была смертельно испугана.

Он услышал в голове крик своей совести, которой думал,давно уже угасла. Он угрожал этой девушке, запер ее в незнакомой комнате,прижал к полу, но она не теряла силу духа. Представление о смерти ее братасломило ее так, как не удалось ничему другому.

Была вероятность, большая вероятность, что он могубить ее брата. Как бы она отреагировала на это? Будут ли тогда эти глаза цветаморя смотреть на него с ненавистью? Поклянется ли она пролить его кровь, чтобыотомстить?

- У него есть какие-нибудь особые приметы? - сноваспросил ее Дарий, почти опасаясь ответа.

- Он носит очки, - ее губы и подбородок дрожали. -Всегда. Они в проволочной оправе, потому что он считает, что они делают его видболее  презентабельным.

- Я не знаю, что такое очки. Объясни.

- Такие к-круглые для глаз, чтобы х-хорошо видеть, -Ее дрожь стала сильнее, настолько, что ей стало тяжело сформулировать слова.

Он выдохнул и даже не заметил, что до сих порзадерживал дыхание.

  - Человек, носящий очки не входил в туман, - Он зналэто, потому что нашел бы очки после того, как голова покатилась бы по полу. -Твой брат в безопасности. - Он не стал говорить, что Алекс случайно мог попастьв другой портал - портал Джавара.

Грейс стала плакать еще сильнее, но уже от облегчения.

  - Я не могла даже думать о такой возможности... икогда ты сказал... я так перепугалась.

Может быть, он должен был оставить ее в покое тогда,но контраст перемен, исходящий от нее, действовали на него, как невидимыеоковы. Он не мог двигаться и не хотел. Он ревновал к тому, что она чувствовалак другому человеку, независимо от того, что им был ее брат. Но сильнее ревностион чувствовал притяжение. И так же, чувство собственника, из-за которого, ончувствовал необходимость утешить ее. Он хотел обнять ее, окружить своей силой изапахом. Хотел заклеймить ее собой.

«Как глупо», подумал он мрачно.

Та любовь, которую она испытывала к своему брату, былатакой же, какой он испытывал к своим сестрам. Он сражался бы насмерть, чтобызащитить их. Он бы... Его губы скривились в оскале, и он с силой загнал этимысли в самый далекий уголок своего сознания.

Грейс поджала губы, но рыдания снова вырвались насвободу.

- Прекрати это, женщина, - сказал он более жестко, чемнамеревался. - Я запрещаю тебе плакать.

Она только сильнее заревела. Крупные слезы катились поее щекам, задерживаясь на подбородке, а затем скатывались на шею. У уголков ееглаз пошли красные пятна и распространились на виски.

Время тянулось медленно, этот долгий мучительныймомент, казался самой вечностью, пока она, наконец, услышала его приказ иуспокоилась. Всхлипывая на каждом вдохе, она закрыла глаза. Ее длинные темныересницы легли тенями на расцветшие красным щеки. Он молчал, давая ей времявзять себя в руки. Если бы она снова заплакала, то он не знал, что бы онсделал.

-  Что я могу сделать…, чтобы помочь тебе? - спросилон чопорно. «Как давно он предлагал кому-либо утешения?» Он не мог вспомнить, идаже сейчас не знал, почему предложил ее.

Ее веки затрепетали и открылись. В водянистой глубинеее глаз не было обвинения, не было страха. Только любопытство.

  - Ты вынужден был причинять боль многим людям? -спросила она. - Чтобы сохранить свой дом - я верно поняла?