Женщины со своих мест пристально наблюдали то за мужчинами, то за танцовщицами.

Профессия девадаси – танцовщиц – презренная для многих. В индуистских храмах девадаси одновременно занимаются проституцией, которая считается священной. И как бы ни была красива и талантлива девушка, занятия танцами ставят на ней клеймо доступности.

Немало танцовщиц очень богаты, щедрые дары и плата за их талант позволяли скопить целое состояние. В них влюблялись, их осыпали золотом и драгоценностями, им даже поклонялись, но никто из знатных женщин не приглашал танцовщиц в гости и не угощал. Они даже не служанки, они доступные женщины – девадаси.

Но посмотреть-то на их умелые движения, столь возбуждающие мужчин, можно? Изображая смущение, женщины косились и старались запомнить…

Шах-Джехан почувствовал пристальный взгляд с той стороны, где сидели женщины. Его часто и много разглядывали, почему бы не посмотреть на молодого красивого мужчину, к тому же наследника престола и любимца падишаха. Всем удался Шах-Джехан – красив, умен, удачлив, даже сыновья рождаются один за другим, уже четвертого подарила супругу Арджуманд Бегум.

Джехан решил, что смотрит Ладили, но он ошибся, девушка сидела, низко опустив голову и стараясь скрыть красные от слез глаза.

Принц оглянулся и увидел… Арджуманд! Этого просто не могло быть, жена лежала в своих покоях после рождения сына, да и с чего бы ей сидеть среди придворных девушек? К тому же глазастая незнакомка, так похожая на Арджуманд, была заметно моложе.

Девушка, не скрывая, разглядывала принца.

Джехан обернулся к стоявшему за его спиной верному Джафару:

– Кто это?

Тот почему-то смутился:

– Твоя родственница Фарзана, она сестра Арджуманд. – Чуть помолчал и добавил: – Моя невеста.

Это уточнение развеселило Джехана:

– Ты женишься на дочери Асаф-Хана? Мы с тобой будем свояками?

Джафар вздохнул:

– Если получится.

– Что тебе мешает? Асаф-Хан не согласен отдать дочь за моего друга? Я поговорю.

Их оживленная беседа, как и пристальный взгляд Фарзаны, не укрылись от внимания Нур-Джехан, она-то ничего не упускала из виду. Решив поговорить после пира с принцем всерьез, красавица продолжила внимательно наблюдать, беззаботно улыбаясь при этом.

Джехан решил не терять времени, он наклонился к тестю:

– Асаф-Хан, в честь рождения еще одного внука и моего сына хочу просить вас породниться.

Асаф-Хан изумленно уставился на принца. О каком родстве тот говорит, разве они не самые близкие родственники благодаря Арджуманд и Мехрун-Ниссе? Куда уж ближе – быть шурином падишаха и тестем принца?

– У меня есть молочный брат – Джафар, а у вас красавица дочь…

– Фарзана? – оживился Асаф-Хан.

– Не знаю, как ее зовут, но знаю, что Джафар очень хочет взять ее в жены. Как вы на это смотрите?

Асаф-Хан важно кивнул:

– Согласен.

– Мы можем объявить о будущей свадьбе прямо сейчас?

Асаф-Хан с Гияз-Беком не раз обсуждали такую возможность, сын знал, что Итимад-уд-Даула не против породниться с умным и близким к принцу Джафаром, а потому снова кивнул.

Теперь Джехан повернулся к отцу:

– Отец, я сосватал свою свояченицу дочь Асаф-Хана за своего молочного брата Джафара. Вы благословите такой брак?

– Что? – рассмеялся Джехангир. – Нур-Джехан, ты слышала? Предстоит свадьба еще одной твоей племянницы!

Нур-Джехан внимательно посмотрела на наследника:

– А принц Шах-Джехан не собирается еще раз жениться? Я была бы рада помочь и ему выбрать красивую невесту.

Хуррам мгновенно понял все – это Нур-Джехан вынудила Арджуманд предложить ему взять в жены Ладили!

Глаза твердо глянули в глаза.

– Нет! У меня есть любимая жена. И другой не надо.

Это стало началом их противостояния с Нур-Джехан. Противостояния долгого и тяжелого, закончившегося после смерти падишаха Джехангира победой Шах-Джехана, но только потому, что у падишаха просто не было другого достойного наследника.

А несчастную Ладили все же выдали замуж за принца Шахрияра, и она родила дочку. Нур-Джехан не собиралась считаться с чувствами падчерицы и злилась только на неразборчивость младшего принца, приведшую к страшной болезни. Джехангир мог быть пьяницей и любителем опиума, страдать от астмы, но никакое заболевание нельзя сравнить с проказой. Не бывает прокаженных падишахов, Нур-Джехан понимала это прекрасно и все цеплялась за власть даже после смерти мужа.

Но до этого еще был бунт любимца падишаха, его наследника принца Шах-Джехана.

Что изменилось в отношениях отца и сына? Почему безмерно обласканный до того Шах-Джехан пошел против отца?

Нур-Джехан привела в исполнение свою угрозу – Ладили выдали замуж за Шахрияра, ради чего принца привезли в столицу, отмыли, приодели и снабдили тонкими, красивыми перчатками цвета человеческой кожи, чтобы не бросались в глаза изуродованные болезнью пальцы.

Падишаху было все равно, он страдал астмой и страстно желал отправиться в любимый Кашмир, где в горах дышится куда легче. Мечта о свободном вдохе и полях цветущих маков была столь сильной, что затмевала разум. Но с делами справлялась Нур-Джехан, позволяя мужу витать в облаках опиума и снов.

Придворным давали понять, что принц Шахрияр ничуть не хуже Шах-Джехана, и ему стоит оказывать не меньшие почести.

Семья самой Нур-Джехан была в разладе. Умерла Рауза Бегум, и Гияз-Беку словно обрезали крылья. Он так любил свою жену, что не мыслил жизни без нее и начал просто угасать. Асаф-Хан, хоть и получил большую часть обязанностей и прав отца, все чаще отодвигался сестрой в сторону.

Когда весть о болезни падишаха пришла в Аллахабад, где жил Шах-Джехан с семьей, Арджуманд вдруг засобиралась в дорогу.

– Что ты задумала, Арджуманд?

– Я сама поеду к падишаху. Ты должен вернуться в Агру, иначе следующим падишахом станет твой никчемный больной брат!

Джехан покачал головой:

– Ты не хуже меня знаешь, что всем заправляет Нур-Джехан.

Арджуманд подошла к мужу настолько близко, насколько позволял большой уже живот.

– Значит, я поеду к Нур-Джехан. Ей больше не на ком тебя женить, Ладили замужем. Ты должен вернуться в Агру или хотя бы получить прощение отца.

– Нет, это опасно.

Джехан осторожно прижал жену к себе. Он был в отчаянии, потому что не смог защитить любимую, их жизнь больше десяти лет была сплошными разъездами, Арджуманд не знала покоя, но все равно рожала и воспитывала детей. Она была возлюбленной, матерью его детей, заботливой женой и лучшей советчицей во всех вопросах. Джехан мог рассказывать ей обо всем, что беспокоило, жаловаться, не боясь, что упадет в глазах любимой, просить совет. Они давно стали единым целым, но было то, с чем Арджуманд не соглашалась.