Его внимание привлек ослепительный свет. Снова вспышка. И снова. Все они загорались у дворца Володи. Прибывали девантары. «Они пришли за льдом мечты, — с горечью подумал Артакс. — Вряд ли они прилетели помочь. Так они никогда не поступают».

Лев начал снижаться, намереваясь приземлиться во внутреннем дворике дворца наместника Арама, который вот уже на протяжении долгого времени служил Артаксу резиденцией. Нангог не отпускал его. Если он возвращался в свой мир, то не дольше чем на несколько дней, чтобы заняться государственными делами. Его место здесь, хочет он того или нет.

На террасах огромного дворцового комплекса толпились сотни зевак, наблюдая за происходящим в небе над городом спектаклем. В душе вскипела ярость. Вместо того чтобы помочь, они просто стоят и смотрят. А потом бессмертный осознал, что сам отчасти виноват в таком повороте событий. Улетая, он взял с собой Ашота, который командовал его войсками, и Матаана, управлявшего дворцовыми слугами.

Лев тяжело приземлился в песок, которым был усыпан двор, и, сделав несколько шагов, остановился. К нему тут же бросились воины из дворцовой гвардии, но, узнав правителя, остановились на почтительном расстоянии.

Артакс спешился и хотел помочь Шайе спрыгнуть со спины льва, но та уже расстегнула кожаные ремни и элегантно соскочила на песок.

— Чудесно! Мне тоже нужен такой лев! — заявила женщина. Ее нижняя губа кровоточила.

— Что…

Та лишь отмахнулась:

— Ничего. Прокусила губу, когда приземлились. Ход у твоего льва немного жестковат. Почти как у юного жеребца, которого еще предстоит объездить.

Как же он любил эти ее манеры! Грубоватые и простые, как у воина. В свою первую ночь они показывали друг другу шрамы и рассказывали истории о сражениях и несчастных случаях. Артакс невольно усмехнулся. Что ж, их нельзя назвать обычной парой.

Внезапно Шайя изменилась. Напряглась. Стоявшие на дворцовых террасах зеваки теперь наблюдали за происходящим во дворе. Удивлялись, видя своего обычно столь сдержанного бессмертного, который жил в монашеском смирении, рядом с женщиной. Правитель заметил, что они украдкой перешептываются между собой.

Артакс взял Шайю за руку. Притянул к себе и долго целовал у всех на глазах.

— Я больше не позволю тебе уйти. Мне все равно, что будут говорить о нас. Я скорее откажусь от своего королевства, чем снова потеряю тебя. Ты — вся моя жизнь! — И, словно в подтверждение своих слов, он еще раз страстно поцеловал ее.

Когда они оторвались друг от друга и он посмотрел ей в глаза, взгляд ее смягчился.

— Не переживай. Я больше никогда не уйду. — Женщина лукаво улыбнулась и добавила: — По крайней мере до тех пор, пока у тебя будут хорошая еда и широкая постель.

Он невольно рассмеялся. Бессмертный не знал, каким образом она стала целительницей в Асугаре, но та прежняя Шайя, воительница, которая никогда не лезла за словом в карман и отпускала грубые шутки, ввергая в растерянность бывалых мужчин, похоже, никуда не делась. Та самая Шайя, крепкая, как этот новый мир, когда-то поразившая его тем, что танцевала для него в свете лун-близнецов на спине собирателя облаков.

Когда они рука об руку поднялись по ступеням, ведущим к дворцовому порталу, Артакс осознал, насколько он счастлив. В этот миг, когда в небесах восстали собиратели облаков, а в город спешили девантары, чтобы забрать величайшее сокровище, его интересовало только одно: провести несколько часов наедине с Шайей.

В душе Артакс отругал себя за то, что не выполняет собственные решения. Всего пару часов он провел с Шайей, а затем его потянуло из своих покоев в малый зал совещаний. Доступ туда имели только полководцы высшего ранга и придворные сановники. Он должен был знать, как закончилась битва над Золотым городом, какой причинен ущерб и сколько его людей сумели уйти. Как ни наслаждался он временем, проведенным с Шайей, его мучила совесть. Он дезертировал в самый разгар битвы.

Матаан аккуратно складывал только что принесенные восковые дощечки, а стоявший у дверей Ашот уже принимал новые. Из всех частей города поступали отчеты от шпионов, союзных купцов и посланников при дворах других бессмертных.

— Теперь у нас есть окончательные цифры, — подавленным голосом произнес Матаан. — Из семидесяти трех собирателей облаков, пришвартованных на якорных башнях города на момент нашего прибытия, улетели сорок шесть. Все они сбросили свои поднебесные суда. И это еще не конец. Они посеют смуту во всем Нангоге.

— Сколько погибших? — Артакс взглянул на небо. Луны-близнецы уже висели над крышами. Ему хотелось вернуться в свои покои.

— Трудно сказать… — Матаан поднял одну из дощечек, быстро пробежал глазами по записанным на ней цифрам. — Только во дворце наместника Друсны погибло более двухсот человек. Ветер, дующий от наливающегося дождем горизонта, вернулся. Кажется, он тяжело ранен.

Артакс выругался про себя. Как собиратель облаков мог повести себя так легкомысленно и сообщить своим братьям, зачем нужен лед мечты!

Ашот отослал стоявшего у двери посланника.

— Во дворце друснийцев творятся странные вещи. Судя по всему, там командуют начальник лейб-гвардии и целитель. Володи удалился в развалины длинного дома и никого к себе не пускает…

Известие не удивило Артакса. Если бы он не вмешался, Володи так и остался бы сидеть на палубе падающего поднебесного корабля.

— Мы можем сейчас помочь друснийцам?

— Мы можем послать целителей и перевязочный материал, — предложил Матаан. — А завтра — рабочих. Там весь дворец в руинах. Повсюду валяются медведи и наши львы. Боги будут в ярости из-за того, что мы так плохо обращались с их дарами.

— Об этом будем думать завтра, — решил Артакс. — Вы тоже отдохните немного.

— И еще одно… — Расставив ноги, Ашот стоял у единственных в комнате дверей. — Ты ведь не оставишь ее во дворце, правда?

Артакс упрямо вздернул подбородок и посмотрел другу своей юности прямо в глаза. Как он мог быть настолько глуп, чтобы надеяться, что этот вопрос больше не возникнет!

— Она останется! — решительно произнес он.

Ашот протяжно вздохнул.

— Она кухарка…

— Она — целительница, спасшая мне жизнь среди вечных льдов. Ты же знал об этом, правда?

Полководец понурился:

— Знал.

— Все сатрапы, надеющиеся, что ты возьмешь в жены их дочерей, обидятся, если ты будешь спать с кухаркой, — подал голос Матаан. — Если она останется всего на пару ночей…

— Она останется, и мы отпразднуем шикарную свадьбу, — оборвал он Матаана на полуслове.

— Это неразумно. Может быть, ты и самый могущественный среди людей, но это решение ты не можешь принимать в одиночку, — снова вмешался Ашот. — Ты должен думать о благе империи.