Тебе не наполнить их душ пустоты[1].

Светлана еще раз перечитала написанное. Все правильно, убожество. Она так и не смогла найти нужных слов. Она изменила себе, оставив тех, кого называла братьями и сестрами, в час нужды. Так откуда ей взяться, песне, которая исцелит душу? Скомканный лист полетел в угол. Княжна достала нож. Простой, самый обычный, который использовала на привалах, когда помогала чистить рыбу или нарезать овощи в похлебку.

Лезвие острое, впору бриться. За этим следила Бешеная. Все ножи точила она. Барчук сперва возражал, доказывал, что не женское это дело. Но дочь воеводы стояла на своем. Тихий шелест металла по оселку успокаивал ее. И Барчук смирился. А Зануда – тот всегда рад был переложить работу на плечи другого, особенно если она была необходимой, но не особо приятной ему.

Левой рукой княжна выдернула три шпильки, и коса, до того накрученная вокруг головы, упала за спину. Длинная отросла, до самой земли. Говорят, хунну плетут из женских волос тетивы для луков и арканы. Тот-то было бы им счастье. Светлана своими волосами гордилась по праву. Коса выходила толщиной в руку, тяжелая.

Она взялась за волосы у самого затылка. Лезвие прикоснулось к шее, приятно холодя.

– И правда, когда же я повзрослею?

В коридоре топот чужих шагов. Ах, нет, они крадутся. Но к Светлане не могли подкрасться даже схимники. Кто-то слегка толкнул дверь.

– Заперто.

– Ломай.

Любовно отточенное старой подругой лезвие не подвело. Коса упала на пол, свернувшись неровными кольцами, словно сброшенная змеей шкура. Княжна погладила себя по горлу, встряхнула разом укоротившимися волосами, прокашлялась.

Кто-то снаружи ударил кулаком как раз туда, где был засов. Дерево оказалось слабее плоти. Дверь распахнулась. Два парня в одежде мастеровых влетели внутрь. Но в их руках поблескивали мечи венедского образца, правда, чуть короче и шире. Такие предпочитали егеря некоторых полков. Светлана обернулась. Глаза ее сузились, совсем как у Ловца. Парни замерли. Они ждали сопротивления, а здесь – девушка с обычным ножом, да еще как-то странно хрипит и покашливает.

– Мы за тобой, – сказал один. – Добровольно пойдешь или силой волочь?

Светлана не отвечала. Сейчас нельзя. Она продолжала массировать горло, иногда покашливая. Ворвавшиеся растерялись. Все шло совсем не так, как они себе представляли. Девушка мимоходом отметила, что эти двое – прикоснувшиеся к схиме. Чьи-то послушники? Механика?

– Ты участвовала в убийстве нашей матери, – наконец изрек второй. – Отпираться бесполезно. Мы отследили златомостского соглядатая, бывшего там, и все из него вытрясли.

Конечно, бесполезно. Похоже, эти двое четко знают, кто их враг. А в таком случае факты – только помеха. Легче карать, не задумываясь.

– Ты отвлекла ее разговором, пока убийца подкрадывался сзади! Она сама обвинила тебя, она никогда не ошибалась.

А парень-то накручивает себя. Не готов рубить безоружного противника. Пока не готов. Да и что ему сказать? Что все ошибаются, даже схимники, даже Ведьма. Ведь это – ее ученики.

– Брось нож! – Первый двинулся на нее, поднимая меч.

Светлана же бросила быстрый взгляд на свою котомку. Главное, что ее волновало, – не забыла ли она пристегнуть скрипку в кожаном футляре. Инструмент на месте.

– Хватит возиться! – прозвучало снаружи.

Коридор был полон. Похоже, все сбежались сюда, не понимают, в чем заминка. Думают, их братья получили отпор. Ну конечно, Бешеная считалась худшим бойцом, но дралась часто. Барчук – средним, но брался за меч редко. Зануда, давший достойный отпор анту, – еще реже. Чего же они напридумывали про ту, которой с оружием никто и никогда не видел? Думают, она их голыми руками разбросает?

Острие меча коснулось горла девушки.

– Брось нож, я сказал, – процедил сквозь зубы ученик Ведьмы.

И грянул «вопль гнева». Сперва девушке показалось, что она хлебнула расплавленного олова. Горло обожгло непереносимой болью. Но стоявший ближе всех к ней ученик Ведьмы выронил меч и повалился на пол. Из его ушей текла кровь. Второй в ужасе отпрянул в коридор, сбив по пути кого-то. Княжна подхватила котомку и с разбегу прыгнула в окно, вынося своим телом хлипкую раму. Приземлилась она мягко, сразу уходя в кувырок, гася инерцию, держа сумку на отлете, чтобы не повредить скрипки. Дождь из осколков стекла окатил Светлану, оставляя на теле множество мелких порезов. Но это все ерунда. От мечей раны гораздо опаснее.

Как же сейчас благодарна была Светлана Зануде. В прежние времена он не жалел времени, доводя ее упражнениями до полного изнеможения. И сейчас, как тогда, в толпе, тело сделало все само. Оно ведь тоже хотело жить. А потом Светлана побежала. Из таверны выскочили двое с мечами, бросились следом. Видимо, им меньше всех досталось. Остальные тоже придут в себя слишком скоро. На полноценный «вопль гнева» ученица Искателя еще не была способна. Но она достигла главного: выгадала несколько драгоценных мгновений и улизнула из-под носа преследователей.

В северной части города что-то горело. Дым стоял столбом. По улицам метались вооруженные люди. Светлана вспомнила, что слышала какой-то взрыв, но не обратила внимания, увлеченная рифмовкой непослушных строчек. Бежать по большим улицам было сложно. Суетящиеся горожане так и норовили броситься под ноги. К тому же кто знает, кого ловит городская стража? Бегущий человек всегда вызывает подозрение. Ученики Ведьмы двигались не в пример быстрее. Люди шарахались в стороны, едва лишь завидев целый отряд крепких парней с мечами.

Светлана юркнула в переулок, попыталась оторваться от преследователей на извилистых припортовых улочках. Да только города она не знала. А ее преследователи, похоже, совсем наоборот. Несколько раз они выскакивали на ее пути. Пока княжне удавалось вовремя свернуть, метнуться на соседнюю улочку. Бегала она быстрее, при этом почти не устала. В кои-то веки упражнения схимы дали себя знать, когда на кону стояла жизнь. Но в какой-то момент Светлана поняла, что окончательно заплутала. Теперь она уже не сомневалась: преследователи окружили ее со всех сторон, грамотно перекрыли пути отхода и гонят в какое-то определенное место. Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться и надеяться, что там удастся выскользнуть опять.

Поворот, еще поворот. Впереди двое с мечами, свернуть, обогнуть кучу мусора. Девушка споткнулась о камень, словно нарочно выпятивший свой острый бок из мостовой. Удержалась на ногах, свернула в совсем узкий проулок. Под ногами уже утоптанная земля. Горожане не сочли нужным даже замостить ее. Наверно, мало кто сюда заглядывал. Позади – шаги преследователей. Они ведь тоже обучались схимником, а значит, не устанут так уж быстро, раньше вымотают свою жертву, вынужденную метаться в сужающемся круге.

Тупик. Вот и все. Хорошая попытка спастись, но неудачная. Назад уже не вернуться. Три переулка сплетались здесь, и из всех трех вышли преследователи. Все те же крепкие парни в одежде простых ремесленников, но слишком уж умело держащие оружие. Небольшая площадка, стиснутая с трех сторон домами. А четвертую перегораживают ученики Ведьмы. Теперь Светлана могла сосчитать их. Одиннадцать человек. Некоторых долгая погоня разозлила, других раззадорила. Видно, пробудила охотничьи инстинкты. Человек всегда любил охоту, особенно на двуногую дичь.