– Ну и зачем подыгрывать архонту, пусть даже и осмотрительно? – спросил Строцци.

– Понимаете, Равейль с Валорой – не святые мученики, – улыбнулась Замира. – Они не намерены жертвовать собой ради нашего блага. Им своя жизнь дорога. Для этого им нужно выиграть время. Если Страгос поверит, что они послушно выполняют его приказания, то продолжит следовать своему плану и даст им очередную порцию противоядия, что позволит им оттянуть неизбежный исход и, если повезет, отыскать средство для исцеления.

– А если за это время Страгос настроит веррарцев против нас? – спросил Роданов.

– Повторяю, я буду действовать осмотрительно и с предельной осторожностью, надеясь на ваше доверие и понимание. Собственно говоря, это все, о чем я прошу.

– Весьма странная просьба, – заметила Кольвард. – Вы не просите нас о помощи?

– Если у берегов Тал-Веррара появится не один, а сразу несколько пиратских кораблей, то веррарцы немедленно отправят Страгоса в поход, и тогда нам несдобровать. Нет, лучше, если я поставлю под удар только свой корабль.

– Вы поставите под удар всех нас, – возразил Роданов. – И наша участь, и участь Порт-Транжира будут зависеть только от вас, а это нам вовсе ни к чему.

– А разве в последние семь лет дела обстояли иначе? – Замира обвела взглядом капитанов. – Наши судьбы всегда зависели от поступков каждого из нас. Если бы хоть один из нас, к примеру, по глупости начал грабить корабли на севере, или случайно захватил бы галеон какой-нибудь царствующей особы, или устроил бы безжалостную резню, или ошалел бы от жадности… Это всех нас поставило бы под угрозу. Так что считайте, я вас предупреждаю чисто из вежливости.

– А если ваша задумка не сработает? – спросила Ранс.

– Ну, тогда наказывать вам будет некого, – сказала Замира. – Меня же все равно убьют.

– Ах вот оно что! – воскликнула Кольвард. – Ты хочешь, чтобы мы пообещали не вмешиваться в ваши дела, несмотря на то что ваши поступки нарушают основное правило нашего… союза?

– Что ж, считайте, что именно об этом я и прошу, поскольку иного выхода не вижу, – ответила Замира.

– А если мы не согласимся? – негромко спросил Роданов. – Если мы вчетвером тебе это запретим?

– В таком случае все мы окажемся у той самой черты, которую очень не хотелось бы переступать, – твердо сказала Замира, с вызовом глядя ему в глаза.

– Я возражать не стану, – заявила Шевона Ранс. – Клянусь, Замира, что в ваши дела вмешиваться не буду. Если ваши старания пойдут мне во благо, тем лучше для меня, а если вы не вернетесь, то оплакивать вас я не собираюсь.

– И я клянусь, – сказала Кольвард. – Замира права. Наша безопасность всегда зависела от того, кто из нас решится на самый безумный поступок. Если представилась возможность разделаться с Максиланом Страгосом, я буду молить всех богов, чтобы вам даровали удачу.

– Что ж, капитан Дракеша принимает эти обещания и голосует за свое предложение, – сказала Замира, вопросительно глядя на Роданова и Строцци.

– Ох, не нравится мне все это, – вздохнул Строцци. – Впрочем, даже если эта безумная затея добром не кончится, за «Скопой» все равно ни одному кораблю не угнаться. – Улыбнувшись, он хрустнул пальцами. – Так и быть, потрясите юбками под носом у Страгоса, может, он и соблазнится. Но я в эти дела ввязываться не желаю.

Все умолкли, глядя на капитана Роданова.

– Пожалуй, я не воспользуюсь любезно предоставленной мне возможностью проявить неуважение к присутствующим, – сказал Эфрим, задумчиво потирая лоб. – По-моему, все это весьма безрассудно, но, с вашего позволения, позвольте мне считать обещание Замиры об осмотрительности такой же клятвой, как мое обещание не вмешиваться в ее дела. Так что… отправляйтесь вершить свою безумную затею.

– Благодарю вас, – сказала Замира, чувствуя, как по телу пробежала жаркая волна облегчения. – Ну вот, так гораздо лучше, чем в клочья друг друга разрывать.

– Все это должно оставаться строго между нами, – напомнила Кольвард. – Я клятвы не прошу, я на нее полагаюсь. Возможно, в Порт-Транжире есть и другие соглядатаи Страгоса. Если о нашем сегодняшнем разговоре станет известно другим, то мы здесь только зря время теряем, а уж из Замировой затеи и вовсе ничего не выйдет.

– Клянусь всеми богами хранить молчание, – заявил Строцци.

– Клянусь всеми богами, – повторили остальные.

– Вы сразу в море выходите? – спросила Кольвард.

– Нет, сутки дам своим людям на берегу отдохнуть, они это заслужили, – ответила Замира. – И добычу побыстрее постараюсь распродать. Раньше чем дня через два-три в море не выйду.

– До Тал-Веррара три недели пути, – напомнил Роданов.

– Вот именно, – кивнула Замира. – Оррину с Валорой надо за противоядием успеть, так что придется поторапливаться. – Она подошла к Роданову, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. – Эфрим, я же вас никогда не подводила.

– Верно, не подводила, – ответил он. – С самой войны не подводила. Ох, как-то нехорошо это прозвучало. Замира, вечно вы меня в неловкое положение ставите! В общем, берегите себя.

– Эй, про меня не забудьте! – улыбнулась Кольвард.

– Что ж, я сегодня щедрая, – сказала Замира. – Только руки не распускайте, а то и обрубить могу.

Она с улыбкой поцеловала морщинистый лоб Жакелены, неловко обняла ее – мешали эфесы сабель у пояса – и подумала: «Так вот всегда в этой жизни и получается…»

3

В половине одиннадцатого вечера Замира и Эзри поднялись на борт «Ядовитой орхидеи», где их встретил Утгар.

– С возвращением, капитан! Как день прошел?

– В бесконечных спорах, – вздохнула Замира. – Сперва Судолома уговаривала, потом капитанов. Так что стакан вина я заслужила. Да и по детям соскучилась. Эзри?

– Да, капитан?

– Приведи Равейля с Валорой ко мне в каюту. Немедленно.

В каюте, небрежно сбросив на койку камзол, сабли, четырехуголку и кольчугу Древнего стекла, Замира со стоном опустилась в любимое кресло. Паоло с Козеттой забрались к матери на колени, а она загрубевшей рукой встрепала им кудри, вдохнула родной запах и нежно погладила тоненькие детские пальчики – у Козетты они такие крошечные, неловкие, а у Паоло уже длинные, уверенные… О боги, дети так быстро растут!

Милый детский лепет успокаивал: Паоло рассказывал, как весь день отважно сражался с чудовищами, обитавшими в одном из рундуков, а Козетта объявила, что, когда вырастет, станет королем королевства Семи Сущностей. Замира хотела было объяснить дочери разницу между королем и королевой, но вовремя сообразила, что для этого потребуется несколько дней, а то и больше, особенно если малышка заупрямится.

– Буду королем семисучьев! – сказала Козетта.

– Ладно, – согласно кивнула Замира. – Только как станешь королевствовать, не забудь о своих бедных родственниках, солнышко.