Дверь отворилась, и в каюту вошли Эзри, Коста и Валора… или де Ферра? И как они не путаются в этих многочисленных именах?

– Заприте дверь, – велела Замира. – Паоло, принеси маме четыре стопки. Эзри, откупорьте бутылку синего лашенского, вон она стоит.

Паоло, преисполнившись гордости за порученное ему важное дело, осторожно расставил четыре стопки на лакированной столешнице, уложенной поверх двух сундуков. Коста и де Ферра устроились среди подушек на полу, Эзри извлекла из горлышка бутылки пробку и доверху наполнила стопки вином цвета океанских глубин. По каюте поплыл аромат свежих лимонов.

– Не обессудьте, застольных речей я произносить не умею, – сказала Замира. – Давайте просто выпьем. – Она, приобняв Козетту, одним глотком опустошила стопку, смакуя пряный цитрусовый вкус вина и чувствуя, как горло щекочет жгучий холодок.

– И мне! – потребовала Козетта.

– Тебе мамино питье не понравится, солнышко. Оно невкусное.

– Мне! Хочу!

– Говорю же… Ох, ну ладно, пока сама не обожжешься, огня не испугаешься.

Плеснув чуть-чуть вина в стопку, Замира вручила ее Козетте. Малышка с важностью поднесла стопку к губам и, сделав глоток, отшвырнула стопку на стол, сморщилась и завопила во все горло:

– Сса-а-аки!

– К сожалению, воспитание детей на корабле, среди моряков, обладает рядом недостатков, – невозмутимо произнесла Замира, подхватывая стопку, откатившуюся на самый край столешницы. – Впрочем, следует признать, что моя дочь не без моей помощи расширяет свой словарный запас.

– Сса-а-аки! – с воодушевлением повторила Козетта и, чрезвычайно довольная собой, зашлась заливистым смехом.

Замира шикнула на дочь.

– У меня есть предложение, – с улыбкой сказал Коста. – Предлагаю выпить за ясное понимание. Только сейчас, впервые за много недель, я наконец-то понял, кто на самом деле капитан «Ядовитой орхидеи».

Де Ферра, усмехнувшись, чокнулся с приятелем. Эзри к вину не прикасалась и глаз не поднимала. Замира решила побыстрее закончить разговор, – судя по всему, Эзри надо было побыть наедине с Жеромом.

– Так, Равейль, – начала Замира. – Я и не подозревала, что соглашусь на ваше предложение, пока не стала объяснять его капитанам.

– Значит, вы…

– Я отвезу вас в Тал-Веррар. – Она снова наполнила свою стопку вином и осторожно пригубила. – Мне удалось уговорить своих собратьев не поднимать тревогу, если до них дойдут слухи о наших приключениях на севере.

– Благодарю вас, капитан. Я…

– Слова меня не интересуют, Равейль. – Замира, сделав еще глоток, отставила стопку. – Лучше сдержите ваше обещание – придумайте, как избавиться от Максилана Страгоса.

– Хорошо.

– И позвольте мне объяснить кое-что еще, чтобы никаких сомнений у вас не осталось. – Замира повернула дочь лицом к Косте. – Каждый человек на борту моего корабля рискует своей жизнью ради того, чтобы вы добились успеха. Каждый, ясно вам?

– Д-да.

– Если за отпущенное вам время мы не разведаем, как вам помочь, то… Ну, вы и сами понимаете, что личные встречи со Страгосом не могут продолжаться вечно. Если ничего другого не останется, если время истечет, а расправиться с архонтом можно будет, только принеся себя в жертву, то… В общем, я не стану ждать вашего возвращения. Понятно?

– Если дело до этого дойдет, я его голыми руками поволоку на суд к богам, – заявил Коста.

– К богам! – повторила Козетта. – Голыми руками!

– Ссаки! – воскликнул Коста, приветственным жестом подняв стопку.

Козетта залилась счастливым смехом.

– Благодарю вас, Равейль, за ваш подарок моей дочери, – язвительно заметила Дракеша. – Она теперь всю ночь не уснет, на все лады повторяя полюбившееся ей слово.

– Ох, прошу прощения, капитан. Я не удержался… Когда в море выходим?

– Сегодня вечером половина команды на берег сойдет, а остальные – завтра. А добычу за день успеем распродать. Так что выходим через два дня, а там сами увидите, как «Орхидея» по волнам помчится.

– Спасибо вам, капитан.

– Что ж, на этом разговор окончен, – сказала Замира. – Детям давно спать пора, да я и сама отдохнуть не прочь, вот только дождусь, пока вы каюту не освободите.

Коста намек понял и, одним глотком опустошив свою стопку, направился к выходу. Де Ферра последовал за ним, но его остановил негромкий голос Эзри:

– Жером, загляни ко мне в каюту. На минуточку.

– Только на минуточку? – ухмыльнулся он. – Эзри, с каких пор ты обо мне так плохо думаешь?

– Вот с этих самых, – ответила Эзри.

Ухмылка слетела с его лица.

Наконец дверь капитанской каюты захлопнулась, и Замира осталась наедине с детьми, наслаждаясь редкими мгновениями тишины и покоя. Каждую ночь несколько минут Замира Дракеша воображала, что ее кораблю не грозят никакие беды и что сама она – не капитан, а обычная мать, живущая обычными заботами о детях…

– Мама, а ты научишь меня рубиться на саблях? – спросил Паоло.

Замира ошеломленно уставилась на сына и расхохоталась. Обычная мать? Обычные заботы? О боги, да разве могут быть обычными дети, живущие такой жизнью?

– На саблях! На саблях! – заверещала Козетта, будущий король королевства Семи Сущностей.

4

– Эзри, я…

Он не стал уклоняться от стремительного замаха. Эзри вложила в удар всю свою немалую силу, и на глазах Жана невольно выступили слезы.

– Ты почему мне не сказал?

– Что?

Эзри всхлипнула; второй удар, не меньшей силы, пришелся в правое плечо.

– Ай! Что? Что случилось? – спросил Жан.

– Ты почему мне не сказал?! – выкрикнула Эзри.

Он вскинул руку, перехватил ее кулак – удар в ребра или в солнечное сплетение был бы очень болезненным.

– Эзри, что случилось? Чего я тебе не сказал?

Он опустился на колени посреди узенькой каюты, целуя пальцы Эзри. Она вырывалась, и он разжал руки, но остался стоять на коленях.

– Эзри, ради всех богов, бей меня, если я заслужил. Если тебе хочется меня побить – бей, я не буду сопротивляться. Я никогда не буду тебе сопротивляться, ты же знаешь. Только объясни, чего ты хочешь…

Она сжала кулаки, и Жан приготовился к очередному удару. Внезапно Эзри опустилась на колени, обвила руками его шею и прижалась мокрой от слез щекой к его лицу.

– Ну почему ты мне ничего не сказал? – прошептала она.

– Чего я тебе не сказал? Что я тебе должен сказать? Я тебе все скажу, только…

– Про яд, – всхлипнула она.

– О боги… – выдохнул он, привалившись к задней переборке каюты.