[отдела] Пуокра) и сказал, что т. Левин меня ждет. После этого я заходил к Левину на квартиру и был у него раза три или четыре. После моих посещений Левина и его словесной информации о съездовских разногласиях мне были переданы совершенно конспиративно (первый раз Румянцевым и второй раз Левины[м], для личного ознакомления) некоторые материалы съезда, которые не были опубликованы в печати, главным образом выступления и декларации нашей оппозиционной группы. В последнее посещение Левина он мне сказал, что в связи с его отъездом из Ленинграда он меня передает в группу Гошка-Федорова (быв[ший] инструктор Пуокра, ныне слушатель Академии Толмачева), от которого я и должен был в дальнейшем получать как словесную, так и письменную информацию. Еще Левин словесно подготовлял к предстоящей подпольной работе. Он мне говорил: «Нас обвиняют во фракционности, а сами что делают: созывают собрание актива Центрального района. В этот актив допускаются только избранные. Выступает докладчиком от губкома Антипов. Протокол вести запрещает и говорит: «Нужно, мол, ребята, во что бы то ни стало выловить всех оппозиционеров, а для этого необходимо на каждом заводе, фабрике и на всех предприятиях из своих, твердых ребят создать тройки, члены этих троек должны, в свою очередь, тоже создать тройки, и эти тройки должны выявлять оппозиционеров». Левин говорил: «Разве это открытая работа? Разве это не подпольщина, разве это не фракционность, разве это не заставляет нас соответствующим образом построить свою работу?» Я лично также возмущался этим методом партийной борьбы с нами и был совершенно согласен, что и нам нужно перейти в подполье с тем, чтобы не расшифровать себя и не быть высланным куда-нибудь к черту на кулички. Так смотрел Левин, так смотрел и я. Материалы, получаемые мною от Румянцева и Левина, были отпечатаны на тонкой папиросной бумаге на машинке через копировку.

Поручения мне Левиным давались следующие:

Получить у Шредера в Пуокре материалы по окружной партконференции и переговорить с Гришиным (военкомдив 43‐й) на предмет привлечения его к нашей работе. Кроме того, мне было поручено Левиным узнать, нет ли наших ребят в 4‐й кавдивизии. Работа с Гришиным и в 4‐й кавдивизии поручалась мне Левиным потому, что я раньше и в той, и в другой дивизии служил. Материалов окр[ужной] партконференции Шредеру достать не удалось, ибо, по его словам, они были у Вас в портфеле. Связаться с Гришиным мне также не удалось, так как его я не встречал, в отношении же 4‐й кавдивизии я сам ничего не предпринимал за отсутствием времени и удобной обстановки. По отъезде т. Левина я связался с Гошкой-Федоровым. Бывал у него несколько раз на квартире, был и он у меня дома тоже несколько раз. За период связи с Гошкой я получал от него следующие материалы, также отпечатанные через копировку на машинке, на тонкой папиросной бумаге: 15/VIII 1) стенограмма речи Зиновьева на Апрельском Пленуме ЦК; 2) стенограмма речи Троцкого; 3) стенограмма второй речи Зиновьева; 4) стенограмма речи Троцкого на Июльском Пленуме ЦК и ЦКК о результатах перевыборов Советов.

18/VIII – [19] 26 г. получил проект резолюции меньшинства по докладу ЦКК по делу Лашевича.

26/VIII – [19] 26 г. 1) письма Евдокимова в ЦК; 2) выборки из сочинения Ленина о единстве партии; 3) о нарушении конституции; 4) доклад Зиновьева на Пленуме ЦК; 5) вопрос о зарплате на Пленуме ЦК; 6) об Англо-русском комитете и 7) хозвопросы.

2/IХ – [19] 26 г. письмо неизвестных партийцев одного другому Троцкий и Каменев. Новая стадия в вопросе об Англо-русском комитете. Письмо украинского коммуниста в ЦК и др. партийцев.

Опрос Лашевича в ЦКК и речь Зиновьева по делу Лашевича и др.

14/IХ – [19] 26 г. речь Крупской на Июльском Пленуме ЦК и ЦКК и поправки по жилищному вопросу, внесенные Смилгой и отвергнутые ЦК и ЦКК.

Кроме этих материалов, я читал у Гошки завещание Ленина о членах Политбюро и его письмо по нашей национальной политике. Были и др. материалы, но припомнить сути их не могу, да и в конце концов считаю вполне достаточным и того, что перечислено, ведь факт остается фактом. Эти материалы я все читал, но кроме того я их зачитывал, хотя и не все, на читке, которую я созывал у себя на квартире и на которую я приглашал Румянцева и Дьячкова из ячейки штаба [ЛВО] и Мельникова из ячейки Наркомторга (быв[ший] сотрудник штаба округа). Мельников имел с собой завещание Ленина, которое также было всеми нами зачитано.

Кроме изложенного, не считаю возможным скрывать от Вас и о существовании чисто военного, партийного подпольного центра, который нами именуется «военное бюро», которое создано для руководства работами в войсковых частях нашего округа. В состав этого военного бюро входят: Гошка-Федоров, Ванаг (быв[ший] начтерупр Ленинграда) и я. Мы собирались уже два раза. Первый раз на квартире Ванага, второй раз на квартире Федорова. На первом, организационном, совещании военного бюро мы подсчитали свои оппозиционные силы, которые оказались, по сообщению Гошки, в следующем состав[е]:

В 20‐й див[изии] – 4 группы (в 58, 59, 60‐м и артполках), в каждой группе по 3 человека. Всеми группами в дивизии руководит т. Румянцев, работник подива 20‐й.

В 11‐й див[изии] нашей группы нет, но решено таковую создать и дело это поручить т. Дукальскому, который уже принялся за работу, а по приезде из Москвы имел явку к Гошке-Федорову.

В 16‐й див[изии] нашей группы нет, о создании таковой воздерживаемся за неимением подходящих ребят.

В 43‐й и 56‐й див[изиях] нашей группы нет, но таковые бюро считало желательным создать через военкомдива 43‐й т. Гришина, с которым я должен был договориться, предварительно нащупав его – наш он или нет.

В 4‐й квадивизии нашей группы нет, и решено таковую не создавать до подыскания своего парня.

В ВУЗах имеется группа в Военно-технической академии в числе 12 чел. Руководство работой этой группы идет по гражданской линии.

В Академии Толмачева группа имеется из двух преподавателей и шести слушателей, включая и Федорова. Руководит группой Федоров. Есть в академии слушатель Кузьмин, быв[ший] начпубалта, но, по заявлению Федорова, он, хотя и был в оппозиции, но в данное время держится обособленно от нашей группы.

В штабе, управлении и пуокре группа возглавлялась сперва Румянцевым, а потом мною. Активной работы не вела, как, очевидно, не вели и др. группы в целом, ограничиваясь активной работой групповых руководителей. В нашей группе были, кроме меня, Румянцев, Дьячков, Мельников и Шредер. Последний ни на одном групповом собрании не был.

В политотделе спецвойск раньше группой руководил Ванаг, после его отъезда на курорт руководил Сойко, после провала Сойки руководит Чащинов под наблюдением Ванага. В группу входят один из конвойного полка, один из авто-мотополка, один из Центр[ального] кр[асноармей] ского госп[италя] (Ляхнович). Из полков фамилии мне неизвестны.

По ВУЗовским работникам я должен был поднащупать комиссара школы связи т. Корчагина, но