Я вздохнул. Меч на мгновение взвился над моей головой, а потом на алчную половину своей длины вошёл в грудь недоумённо дёрнувшегося отблеска смерти. Его улыбка угасла, на лице появились суровые морщины.

Я отвернулся, решив не досматривать этот сюжет. Я и так знал, что сейчас происходит за моей спиной. Вот, он твёрдой рукой, с хрустом вырывает меч из своей хрипящей груди. Вот яростно отшвыривает изумлённый клинок. Вот без улыбки и иронии смотрит мне в спину. Вот с его губ слетают слова…

— Дурак! — голос разрывался от гнева. — Неужели ты думал…

— Конечно, нет, — я посмел предвосхитить его предрекаемый вопрос, — просто мне показалось, что так ты меня лучше поймёшь.

— Да, я хорошо понял тебя, — он как-то сожалеюще рассмеялся. — Но, что теперь, Кэй? Что дальше, дьявол?

— Дальше? — я равнодушно пожал плечами. — А дальше всё то же самое. Я ведь уже всё рано не остановлюсь. И мне, в сущности, наплевать на твои рассеянные хмельным ветром запреты.

— Но, мы ведь можем закончить всё прямо сейчас, — белоснежный клинок с раздражённым скрежетом вырезал на полу затейливый цветок. — Разве не страшно? А, Кэй?

— Страшно, — я сделал пару первых шагов, — очень страшно. Но, я всегда думал, что умирать надо на ходу, в пыли ещё не пройденных дорог.

— Да неужели ты не понимаешь, идиот, что всё это бесполезно! — пятирогий неожиданно оказался возле меня. — Никогда! Никогда тебе не уйти туда, где я не смогу закрыть твои глаза! Никогда!

— Тогда, зачем ты так кричишь? — мне снова становилось скучно. — И почему так суетливо мелькает твой клинок?

— Потому что всегда есть шанс, — он схватил меня за плечо, — а я не люблю такие шансы.

— Всегда и никогда? — я рывком высвободил мгновенное занывшее плечо. — И кто из нас дурак?

— А, может, поспорим? — теперь я уже остановился без посторонней помощи. — Проверим — всегда или никогда.

— Ну, если я выиграю, тогда всё понятно, — я немного безумно ухмыльнулся. — А если, не дай пламя, проиграю?

— Тогда я приду за тобой, — сейчас взгляд пятирогого был острее его сабли, — второй и последний раз.

— Приемлемо, — думал я недолго. — Прощай.

— Прощай, — его ответ прилетел ко мне ледяным эхом. — Так или иначе.

Я не знаю, откуда здесь взялся ветер, но его гремящая песня шальными колоколами била в моей голове, в сияющем полете врезаясь в хохот, вновь принявшего меня в свои светлый покои пламени. Я не помню, как мерцающая в переливах опаленной темноты дорога вновь вывела меня к, казалось, навсегда потерянной мечте. Я не улыбаюсь лишь потому, что эта улыбка была бы лишней.

Я иду в такт танцу Предвечного огня, уже не обращая и доли внимания на пожары души и плоти. Я алчно и неотвратимо приближаюсь к краю выбранного пути. К последнему краю, после которого мне останется сделать лишь один шаг. В густом от искр и надежд воздухе призывно бьют аккорды предрешённого финала. Да, этот шаг будет последним. Так или иначе.

Я стою над Великой бездной, имя которой — Вечность. Лишь рёв огня и стоны сгорающего сердца остаются свидетелями этих внезапно опустевших мгновений. Я кричу — громко, безумно. Из глаз льются огненные слёзы, с губ срываются неведомые и мне самому вирши. Я делаю последний шаг.

Я лечу, опьянённо дрожа и захлёбываясь восторженным криком от явившейся ко мне бесконечности дорог. Я поднимаю свои, возможно впервые по настоящему счастливые глаза навстречу восставшей передо мной Вечности. Я смеюсь. А она лениво бросает на меня недоумённо-небрежный взор, снисходительно усмехается и начинает новый отчёт.