Пантарчук прижался к спинке пластмассового стула, вскинул подбородок:

– Напрасно, Саша.

Александр взял огурец и смачно захрустел:

– Что напрасно, Петя?

– Не веришь в чудеса напрасно, – ответил Пантарчук и шумно вздохнул. – Впрочем, может, ты прав. Какие это чудеса, все это присутствует на самом деле. Со мной много чего происходило последнее время, и не только со мной одним, Саша. Сейчас мне кажется, что ничего этого быть не должно, но все это случалось. И я не думаю, что это какая-то странность.

– И ты туда же, – махнул рукой Александр. – Я тебе вот как отвечу, Петя. Посмотри на этот огурец, – показал огрызок огурца. – В него я верю, потому что вижу и ем, – положил в рот и прожевал. – А НЛО или, тем паче, Нечистая сила что это такое, как их надо употреблять, с маслом или со сметаной?

– Не очень давно, даже совсем недавно, я точно так же рассуждал, – загадочно усмехнулся Пантарчук и поддел вилкой новый кусок мяса. – Но ведь Прондопул есть, а стало быть, Вельзевул существует.

– Какой Прондопул? – не понял Александр и тыльной стороной ладони убрал со лба светлый короткий чубчик. – Это что еще за абракадабра?

Пантарчук не ответил, но в свою очередь серьезно спросил:

– Так ты, стало быть, на Дьяволе крест ставишь?

Хозяин улыбнулся, понимая это как шутку:

– Мне больше нравится сказка о Творце, – отозвался весело. – Все-таки он – Создатель, а Сатана – Разрушитель.

– В этом я согласен с тобой, абсолютно согласен, Создатель и Разрушитель, – воскликнул Петр. – Вот насчет сказки у меня сомнения, а так ты прав, – он повернулся к остальным и вдруг предложил: – А не посетить ли нам Лысую гору сейчас, раз уж мы приехали сюда? Надо же разобраться окончательно. Может, даже поставить точку. Ну, как, Александр, отведешь нас туда? Не страшно?

Василий и Диана переглянулись. По телу прополз холодок. Вместе с тем их потянуло к Лысой горе. Василий даже хотел сказать, что проводник не нужен, но сдержался, поймал ладонь девушки и крепко сжал. Но аппетит пропал. Водитель и охранник поежились.

Александр усмешливо глянул в глаза Пантарчуку:

– В чем разбираться? Какие точки ты собрался ставить? Не смеши, Петя, нормальных людей. И чего бы мне бояться? Хотите удостовериться, что Лысая гора существует? Ну и пожалуйста. Только вы будете разочарованы. Потому что сказки так и останутся сказками. А пока все-таки надо доесть шашлык, не зря же готовили. Закончим трапезу и двинемся. Покажу вам Лысую гору, хотя по нашим нынешним представлениям я бы назвал ее пригорком.

Через час они всей гурьбой вышли за калитку.

Лысая гора встретила неприветливо. Уже подъем на нее от речки был сопряжен с трудностями. Все вокруг препятствовало: ноги скользили по сухой траве, дышалось тяжело, мгновенная усталость заставляла часто останавливаться, появлялось сильное желание повернуть назад. А наверху долго не могли остановить дрожь в ногах и отдышаться.

Александр подвел всех к каменным развалам, показывая, где археологами когда-то велись раскопки. Разбросанные камни, трава под ногами. Он развел руками, вот и все, на что можно посмотреть, пожалуй, это самое интересное место на горе, потому что больше тут глядеть не на что.

Но у Василия на этом месте возникла необъяснимая тревога. У Дианы также появилось беспокойство. Она одной рукой вцепилась в рубаху Василия. И Пантарчук испытал некоторый дискомфорт, какое-то неудобство, как будто костюм стал мал. А у охранника и водителя непроизвольно застучали зубы. И лишь Александр был по-прежнему насмешливо весел.

Петр оглянулся вокруг. Ничего. Но дискомфорт нарастал. Невидимая сила придавливала к земле, стесняя движения. Он, преодолевая себя, на чугунных негнущихся ногах невольно попятился, спиной оттесняя от камней Василия и Диану. Все тихо отступили на три-четыре шага.

И тут перед глазами возник пыльный столб, вихрем ушел в небо, затмевая солнечный свет. Окутал людей, смешав все их мысли. Они закрыли глаза, хватаясь друг за друга. Пыль противно заскрипела на зубах. Затем вдруг пыльный столб пропал, в ушах зазвенела тишина, оглушив полным безмолвием.

А когда слух вернулся и мысли стали приходить в порядок, Александр поднял глаза на гостей и растерянно замер. Люди были с ног до головы черны от пыли. Он озадаченно выдавил:

– Что это было?

В ответ ни единого слова. Все ждали, что будет дальше. Ощущение тяжести у Пантарчука не проходило. Его прижимало к земле, прогибая в спине. Василий и Диана также чувствовали скованность, словно их все туже стягивали крепкие жгуты, освободиться от которых не удавалось. У водителя и охранника свело скулы и дрожали ноги. Тогда Петр собрался с силами, захрипел, сжимая зубы, выпрямил спину и громко пробасил:

– Покажитесь, Прондопул. Мы знаем, это вы.

– Что вам тут надо? – раздался сбоку жесткий голос архидема.

– Обычная экскурсия, человеческое любопытство, – ответил Пантарчук, поворачиваясь к нему лицом. – Ходит много слухов об этой горе. Вот и пришли посмотреть.

Глаза Александра остекленели от изумления. Он не мог объяснить себе, откуда взялся Прондопул и кто он такой. Вместе с тем казалось, что больше всего Александра поразило не появление Прондопул а, а идеально сидящий на нем костюм. Архидем приковал его глаза к пиджаку с торчащим из нагрудного кармана кончиком кроваво-вишневого носового платка.

– Не стоило этого делать, Петр Петрович. Не стоило, – холодно заметил архидем. – Когда обыкновенные черви тревожат покой Властелина Игалуса, он не прощает этого. Вы принесли с собой мерзкий дух Йешуа! От вас разит этим духом. Здесь нет ему места. Вы разозлили Игалуса. Он превратит вас в букашек.

– Помнится, с моими друзьями он уже пытался это сделать, – отозвался Пантарчук, – но, похоже, дух Йешуа сильнее. – Каждое слово Петру давалось с трудом, лицо покраснело, мускулы напряглись. – У вас тоже не получилось то, что вы задумывали, архидем. Пороки не так притягательны, как вам хотелось бы.

Размытый взгляд архидема вспыхнул и погас. Петр почувствовал, как тяжесть, давившая сверху, стала уменьшаться и совсем пропала. Василий и Диана тоже ощутили, что скованность тел улетучивается и появляется легкость. Василий расправил плечи и уверенно проговорил:

– Даже бессмертные не могут предотвратить бессилие перед духом Истины, архидем.

– Ты самонадеян, – сухо прервал Прондопул. – В цепочке человеческих жизней всегда найдется звено, где она обязательно разорвется. Ты не последний. Все повторится, как повторяется человеческая жизнь.

Архидем повел рукой в направлении Александра и тело того стало корчить, на лице одна гримаса сменялась другой, голос то пищал, то разносился рыком. Потом неожиданно издал вой охранник Пантарчука, встал на четвереньки и по-волчьи сделал прыжок, и все увидели вместо человеческого