виде фейерверков и всяких иных «фаер-шоу», и как вполне интимное созерцание костра или пламени камина. Вспомните афоризм: «Есть три вещи, на которые можно смотреть бесконечно: огонь, воду и…» Третьим членом изначально выступало наблюдение за работающими людьми, а потом возникла целая серия вариантов: «паркующаяся блондинка», «глаза любимой» и  т.  д.

Вот таков огонь, овладев которым первобытные люди превратились в людей современных. Огонь изменил, создал человека как новое биологическое существо, отличное от других животных. Огонь, можно сказать, создал, по крайней мере заложил основы нашей цивилизации. Неслучайно во многих мифологиях (китайской, славянской) огонь входит в состав стихий, из которых создан мир: Огонь, Вода, Земля, Дерево, Металл. Предприимчивые люди используют это себе во благо: дают платные советы по организации жилища на основе правил фэн-шуй, в которых эти стихии играют важную роль, а роль Огня и вовсе определяюща.

Напоследок приведу первые строки (два «члена» из семи) длиннющего стихотворения Константина Бальмонта «Гимн огню».

  1

Огонь очистительный,

Огонь роковой,

Красивый, властительный,

Блестящий, живой!    

 2

Бесшумный в мерцаньи церковной свечи,

Многошумный в пожаре,

Глухой для мольбы, многоликий,

Многоцветный при гибели зданий,

Проворный, веселый, и страстный,

Так победно-прекрасный,

Что когда он сжигает мое,

Не могу я не видеть его красоты, ―

О красивый Огонь, я тебе посвятил все мечты!  

Все-таки без иронии к выспренному Бальмонту относиться трудно…

Опера

Ах, опера!

На всю жизнь запомнилось начало юмористического эссе Юлиана Тувима об оперетте: «Велики и неисчислимы мерзости сценического зрелища, именуемого опереттой. Нищета идиотского шаблона, тошнотворной сентиментальности, дешёвой разнузданности, убийственных шуточек, хамство "безумной роскоши", бездонная чёрная тоска извечных ситуаций, банальность унылых "эффектов"  – весь этот протухший торт, начинённый мелодраматическими сладостями, политый приторными сливками, каким-то кремом с малиновым сиропом, то бишь "мотивчиками", всё это неприличие, сладострастно облизываемое кретинами из партера и мелобандитами с галёрки, весь этот театральный организм, именуемый опереттой, должен быть, наконец, пнут в соответствующее место столь основательно, чтобы всё в нём перевернулось».

Безжалостно как-то… Хотя про «очаровательные недоразумения», присущие оперетте, Тувим пишет заразительно и точно: «Отец не узнаёт дочку, поскольку та в новых перчатках; целующаяся пара не замечает входящего в комнату полка тяжёлой артиллерии и т.  д.».

Я не так строг по отношению к оперетте, хотя она моей любовью не пользуется. Другое дело – опера! При мысли о ней я легко сбрасываю с себя противоестественную накидку объективности: обожаю!

Подозреваю, что я дожил до времен, когда слово «опера» для многих (верю, что еще не большинства) означает название популярного интернет-браузера. Не стану ворчать по этому поводу: ничто уже не повредит мои отношения с оперным искусством.

Принято считать, что опера возникла как разновидность аристократических забав, переросших в популярное зрелище для народа, и относят ее рождение в XVII век, в  Венецию, потому что первый публичный оперный театр возник именно там и тогда. Про театр – это, вероятно, правда, а про рождение жанра, думается, нет. Если попытаться узнать, когда люди стали друг перед другом петь, излагая с помощью пения, декламации и игры на музыкальных инструментах какие-то сюжеты, то окажется, что все это было в античной Греции, Древнем Египте, в  Древней Индии и  Китае. Что способ изложения и передачи из поколения в поколение народных эпосов и религиозно-мистических сюжетов был в точности таким, как и в современной опере: пение и мелодекламация. Музыкально-драматургическая усложненность, вовлечение в единый сюжет многих действующих лиц, разделение «на голоса», ансамбли, хоры и участие большого оркестра, сложные декорации и костюмы – все это, в конечном счете, не более чем метаморфозы, развитие исходного древнего жанра мелодекламации.

Если бы я писал статью об опере для какого-нибудь словаря, я должен был бы написать, что опера – это синтез слова, музыки и сценического действа, что слово «опера» появилось в XVII веке, но широко употребительным стало ближе к веку XIX, потом следовало бы изложить краткую историю оперы, назвать ее жанры, перечислить наиболее известные оперы и их творцов. Но я не пишу статью для словаря…

Если бы я писал об опере что-то просветительское, для начального самообразования, то следовало бы все-таки сказать, как развивалась опера, проходя путь от мадригалов и пасторалей к появлению арий, дуэтов, терцетов, как усложнялось музыкальное оркестровое сопровождение, возникли инструментальные увертюры и антракты, как совершенствовалась техника пения, как все большее значение приобретали либретто, его смысловое содержание и характеры персонажей… Я написал бы о том, как параллельно в разных странах развивался оперный жанр, о том, что в конце концов сложились великие самостоятельные оперные традиции: итальянская, французская, немецкая и русская… Я бы вспомнил имена Монтеверди, Люлли, Пёрселла, Скарлатти, Перголезе, Генделя, Глюка, а дойдя до  Моцарта, я уже не знал бы, что делать дальше. Потому что написано было бы много, а самое главное – только начинается: впереди весь XIX век, в котором было написано вообще почти все, что мы называем оперой, и то, что до сих пор составляет основной репертуар оперных театров мира: Россини, Верди, Доницетти, Беллини, Масканьи, Берлиоз, Гуно, Бизе, Сен-Санс, Массне, Вагнер, Глинка, Бородин, Мусоргский, Чайковский… А еще я должен был бы рассказать о типах певческих голосов.

Но я не пишу брошюру для просвещения юношей и пенсионеров…

Я пишу нечто иное и странное: самовыражаюсь в жанре эссе, признаюсь в любви к опере. Вот и все.

Нет, не все. Я хочу и вас заразить оперой, ибо болезнь сия прекрасна и доставляет немало удовольствий.

«Операция Ы»

Среди людей не только моего поколения, но и, как мне кажется, и среди нынешней молодежи советские комедии остаются популярными. У этих фильмов появилась новая – мировоззренческая!  – роль: они приоткрывают окно в ушедший мир, в другую цивилизацию, основанную на других ценностях. И мир этот оказывается привлекательным! Хотя современная пропаганда вот уже тридцать лет пытается его очернить и внушить, что ничего ужаснее Советского Союза не было…

«Операция Ы»  – один из фильмов, оказавших столь мощное воздействие на русскую культуру, что место ему не только в моем перечне, но и в пантеоне величайших шедевров кинематографа. Да-да, ничуть не менее значительное, чем фильмы Бондарчука, Тарковского, Кончаловского, Михалкова и прочих признанных мэтров.

Количество зрителей, посмотревших «Операцию Ы» в  кинотеатрах Советского Союза в первый год проката