– а фильм вышел в прокат 16 августа 1965 года, то есть речь идет лишь о 4,5 месяцах, оставшихся до конца года,  – стал рекордным для всего года: почти 70  млн зрителей! Сколько зрителей его посмотрело за всю историю существования – точно сказать не берусь, но думаю, что все жившие в это время люди, понимавшие русский язык, и изрядное количество тех, кто смотрел фильм с переводом. Наверное, не меньше, чем полмиллиарда. Эти же слова можно сказать и о других шедеврах Гайдая: «Кавказская пленница», «Бриллиантовая рука», «Иван Васильевич меняет профессию» и  др.

Весной 1964 года Леонид Гайдай, снявший к тому времени очень успешные короткометражки «Пес Барбос и необычный кросс», «Самогонщики» и  черно-белую кинокомедию «Деловые люди», взялся за новый фильм, утвердив на «Мосфильме» сценарий Якова Костюковского и  Мориса Слободского под названием «Несерьезные истории». Подключившись в качестве третьего соавтора к доработке и переработке сценария, в результате чего изменилось и количество новелл, и их содержание, а также введены новые персонажи, Гайдай уже летом начал кинопробы и в течение года закончил работу над фильмом.

Я не преувеличу, если скажу, что фильм просто потряс всех нас – советских кинозрителей 1965 года! Мне тогда было 15 лет – возраст самых верных поклонников кино. Разумеется, всем жанрам такие, как я, предпочитали комедии и боевики. Ни тем, ни другим мы обделены не были. Если вспомнить фильмы, шедшие на экранах именно в 1965 году, то даже несколько названий подтвердят сказанное: «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен», «Тридцать три», «Спящий лев», «Бей первым, Фреди!», «Лимонадный Джо». Кажется, в том же году вышел и «Разиня» с  Луи де  Фюнесом и  Бурвилем. В общем, толк в комедиях мы – зрители 60-х – знали…

…Даже первый кадр – стандартная заставка киностудии с поворачивающимся лицом к зрителю памятником «Рабочий и колхозница»  – в этом фильме приводил в состояние радостного ожидания, поскольку сопровождался совершенно немыслимыми звуками: какой-то свист, какие-то постукивания по тарелочкам. Потом из нарисованной груды чего-то непонятного формировалась надпись, сделанная «смешным» шрифтом: «Операция Ы», следом за ней надпись «Дети до шестнадцати лет – допускаются!», одновременно раздавался дикий закадровый вопль, после чего хохот в зале начинался, чтобы не умолкнуть до самого конца!

Но кроме бесконечного каскада шуток, гэгов, фильм воспринимался как очень близкий, совершенно «родной», поскольку герои были узнаваемыми, «типичными», детали их быта в точности совпадали с тем, что нас окружало в реальной жизни. Одежда, интерьеры, поведение героев, их мотивации и ценности – все соответствовало эпохе. И даже выбор именно технического ВУЗа для героев «Наваждения» отражал общий настрой времени.

Цитатами из фильма обменивались тут же, в зале, затем выходя из кинотеатра и потом в течение всей жизни. Не могу не доставить себе удовольствие процитировать хотя бы самую малость любимых фраз, способных вызвать улыбку и улучшить настроение практически любому человеку.

Из первой новеллы – «Напарник»

–  Если я встану, ты у меня ляжешь!

–  Она готовится стать матерью!  – А я готовлюсь стать отцом!

–  Ах, ты – зрячий?! Сейчас будешь слепой!

–  В то время, когда наши космические корабли бороздят просторы Вселенной…

–  …Чем в  Америке.

–  Какой-какой матери?  – Парижской. Бога-матери.

–  Ну, граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы… Кто хочет сегодня поработать?

–  Огласите весь список, пожалуйста.

–  Влип, очкарик?!

–  Скоро на тебя наденут деревянный макинтош, и в твоём доме будет играть музыка. Но ты её не услышишь!

–  А компот?!

–  Правильно! И мух отгоняй.

–  Пойми, студент, сейчас к людям надо помягше. А на вопросы смотреть ширше.

–  Надо, Федя, надо!!!

Из новеллы «Наваждение»

–  Нет никаких конспектов, никаких конспектов нет!

–  А что ты слушаешь?

–  Ван Клиберна! Иди, не мешай!

–  В основу работы синхрофазотрона положен принцип ускорения заряженных частиц магнитным полем… пол-лл-ем-мм. Идём дальше.

–  Горчички!

–  Угу!

–  Экзамен для меня всегда праздник, профессор!

–  Билет номер девять. Приём!

–  Что вы сказали? Какой «приём»?

–  Я сказал не «приём», а «при нём». Билет номер девять, а при нём задача.

–  А я не могу! У меня горло.

–  Горло… И голова?

–  И голова.

–  Без мозгов?

–  Без мозгов.

–  У вас случайно колбасы с собой нет?

–  Есть, только докторская.

–  Была докторская, стала – любительская.

–  Там чудеса, там леший бродит, русалка…

–  Постойте, какая русалка?

–  …на ветвях висит… лежит.

–  Шурик! Так вы телепат!!!

–  У-у-угадал?

–  П-почти…

Из новеллы «Операция Ы».

–  Граждане новосёлы! Внедряйте культурку! Вешайте коврики на сухую штукатурку! Никакого модернизма! Никакого абстракционизма! Спасает стены от сырости, вас от ревматизма! Налетай, торопись, покупай (сморкается) живопи́сь!

–  Сворачивайтесь! Дело есть.

–  Где этот чёртов инвалид?!

–  Это несерьёзно!

–  Нет, не пойдет!

–  Я на русалках больше заработаю!

–  Курам на смех!!!

–  Ваши условия.

–  Триста… тридцать!

–  Каждому!

–  Почему «Ы»?

–  Чтоб никто не догадался.

–  До шести лет. Нет, не пойдёт.

–  Всё уже украдено до нас.

–  Извините, не нам, а вам.

–  Нет, на этот раз именно вам!

–  Я вам денежку принёс, за квартиру, за январь.

–  Вот спасибо, хорошо, положите на комод!

–  Бабуля! Закурить есть?

–  А где бабуля?

–  Я за неё.

–  Вы не скажете, где здесь туалет?

–  Нашёл время!

–  Спасибо!..

–  Проклятый! Расхититель социалистической собственности! У мерзавец!

Что еще, как мне кажется, надо сказать, вспоминая советские комедии. В лучших из них сочетались юмор и сатира. Сатира – как жанр – сегодня просто исчезла из жизни. Попытки ее как-то оживить – можно вспомнить усилия такого мастера жанра, как М. Жванецкий, долгие годы ведшего на ТВ рубрику «Дежурный по стране»,  – удачными не стали. Что-то изменилось в самой жизни. Думаю, тут действуют следующие факторы. Один – второстепенный: отсутствие цензуры не понуждает к иносказанию, «фига в кармане» не нужна, ее можно просто поднести прямо к любому носу. Второй фактор, думаю, главный: нет той социальной надежды на изменения к лучшему, на борьбу с недостатками, которая была в обществе в те годы. После всего произошедшего со страной и народом, после активного участия юмористов-пересмешников в разрушении государства и жизнеустройства у народа нет ни