Я был совершенно уверен, что никто из нас понятия не имел, что мы делаем — я, конечно, не имел, — но я знал, что бы это ни было, я не собирался останавливаться. Она не была тестом, к которому я мог бы подготовиться, или матчем, к которому я мог бы подготовиться с помощью практики и бесчисленных часов в спортзале. Впервые в своей жизни я был не в своей тарелке и прокладывал свой путь в отношениях, в которых не был до конца уверен, как ориентироваться, но чувства, которые она вызывала у меня, вызывали привыкание. Чертовски захватывающе, я был одержим своей девушкой. Я был погружен в нее так глубоко, что едва мог дышать, и все же я погружался глубже, опускался ниже, хотел большего и брал это, делая все возможное, чтобы просто быть с ней.

Из-за презрения ее семьи ко мне и моего жесткого графика тренировок, который снова был в самом разгаре, проводить время наедине было для меня проблемой. Я изо всех сил пытался найти баланс между регби и моей девушкой, и большую часть дней я колебался между тем, чтобы изнурять себя в спортзале или на поле, и желанием бросить тренировку, сесть в свою машину и поехать за ней.

Чувствуя себя сильнее, чем когда-либо, я работал до изнеможения, возвращаясь к своим занятиям в спортзале в 5 утра и работая сверхурочно, чтобы наверстать драгоценное потерянное время. Я бросал все силы на то, чтобы вовремя восстановиться, жаждая вернуть себе прежнее положение. Она никогда не жаловалась на то, сколько я тренировался или как часто ходил в спортзал. Она просто подбадривала меня, оказывая постоянный поток молчаливой поддержки, которая успокаивала больше всего на свете, и при этом постоянно говорила, что верит в меня. "Ты сможешь это сделать, Джонни, я знаю, что сможешь". Ее слова подействовали на меня сильно. Они затронули меня глубже, чем она предполагала. Эти маленькие аффирмации помогали мне каждое утро вытаскивать свою задницу из постели, когда мое тело протестующе кричало.

Я старался не думать о том, что ждет нас в будущем — о том, что произойдет, когда поступит этот звонок, потому что впервые в жизни я был увлечен чем-то другим, кроме регби. Я был увлечен ней.

До встречи с Шэннон я бы не считал себя импульсивным человеком, но что-то перестроилось в моем мозгу, превратив меня в безрассудного, бездумного идиота. Я знал, что напортачил с ее отцом несколько недель назад, но, честно говоря, как, черт возьми, я мог уйти? Как кто-то мог позволить ему уйти? Кто-то должен был заставить этого монстра заплатить.

Звук зазвонившего телефона прервал мои мысли, и я остановил машину у дома Шэннон, прежде чем вынуть его из кармана, чтобы ответить. Взглянув на экран, я ухмыльнулся, когда увидел, как на нем высветилось имя Шэннон. — Привет, Шэннон.

— Привет, Джонни, — раздался ее тихий ответ. — Как прошла тренировка?

— Как всегда. — Удовлетворенно вздохнув, я откинулся на спинку сиденья. — Я снаружи.

— О нет, — пробормотала она. — Меня там нет.

— Все в порядке, — ответил я, подавляя волну разочарования, бушующую внутри меня.

— Вообще-то я дома у Клэр, — сказала она в трубку. — Мы идем по магазинам.

— По магазинам? — Я ухмыльнулся про себя и отщипнула пушинку от бедра. — У тебя есть на примете что-нибудь хорошее, что можно купить?

— Э-э, нет, — ответила она приглушенным голосом. — Но я могу прийти позже вечером, если ты все еще не против? Хьюи сказал, что подбросит меня до твоего дома, если ты все еще хочешь, чтобы я приехала?

— Тебе лучше подойти, — поддразнил я. — В противном случае мне придется взобраться на стену твоего дома и вытащить тебя оттуда.

Она тихо рассмеялась. — О, подожди.. — Звук хрипов и приглушенного шепота наполнил мои уши, прежде чем Шэннон вернулась к телефону. — Клэр хочет знать, с тобой ли Гибси?

— Нет, он сегодня поехал на тренировку, — ответил я, взглянув на часы. — Он скоро должен быть дома.

— Ты поняла это? — Я слышал, как Шэннон сказала Клэр. — Я скучаю по тебе, — добавила она затем, адресуя эту часть мне. — Очень сильно.

— Я тоже скучаю по тебе, детка.

— Вы двое отвратительны, — хихикнул голос Клэр на другом конце линии. — Вы виделись вчера в школе.

Тут что-то привлекло мое внимание в окне дома Шэннон, отвлекая меня от разговора. Приподнявшись, я выглянул из-за стены, наблюдая, как занавески снова колыхнулись. — Кто дома, Шэн? — Спросил я с любопытством.

— Что?

— У тебя дома? — Спросил я. — Ты сказала, Даррен был в Белфасте на этих выходных по работе?

— О, да, он там, — ответила она.

— Значит, дома никого нет?

— Этого не должно быть, — ответила она.

— О. — Я наблюдал, как занавески дернулись, а затем высунулась маленькая белокурая головка, а затем быстро исчезла. — Хм.

— Почему ты спрашиваешь? — поспешила спросить она, в ее голосе слышалась паника. — Что-то не так?

— Нет, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, когда я вылезал из машины. — Я как раз сейчас еду домой, так что мне придется повесить трубку.

— Хорошо, спасибо, что позвонил.

— Ты позвонила мне, Шэн, — напомнил я ей, огибая садовую ограду и направляясь к дому.

— О… да, точно. Извини.

— Не беспокойся об этом. — Я усмехнулся про себя, представив, как она покраснела. — Увидимся позже, хорошо?

— Пока, Джонни.

— Пока, детка. — Повесив трубку, я сунул телефон в карман и присел на корточки перед окном. Меньше чем через минуту сетчатая занавеска дрогнула, и пара больших шоколадного цвета глаз уставилась на меня.

Шон, мысленно отметил я, когда малыш уставился на меня через стекло с серьезным лицом, перепачканным грязью.

— Привет, — одними губами произнес я, помахав ему.

Он не ответил.

Он просто стоял и смотрел на меня.

Не зная, что делать, я приложил руку к оконному стеклу и затаил дыхание. Шли секунды, и как раз в тот момент, когда я подумала, что ребенок превратился в камень, он прижал свою маленькую пухлую ручку к стеклу, отражая мою.

Улыбаясь, я медленно встал, зная, что мне нужно вернуться в свою машину и убраться подальше от этого дома, но все равно направляясь к входной двери. Тихо постучав, я подождал ответа, подавляя желание ворваться внутрь и потребовать объяснить, что, черт возьми, происходит.

Наконец, дверь открылась внутрь, и я столкнулся с тем же крошечным светловолосым мальчиком из окна. — Привет, Шон, — сказал я своим лучшим вкрадчивым голосом. — Как у тебя дела?

В этот момент к нам подбежал другой мальчик, не старше одиннадцати-двенадцати лет, схватил малыша и подхватил