различать оправданное и неоправданное сопротивление в поведении пациента.

890 Эта проблема, очень важная на практике, заставила автора обратить особое внимание на типичные способы поведения, особенно среди женщин. Как известно всякому разумному человеку, такого рода типология ни в малейшей степени не направлена на статистическую классификацию; ее цель – дать общее представление о структуре нормальных способов поведения. Перед нами типичные формы реакции, существование которых вполне оправдано и которые не следует рассматривать как патологические только потому, что сам аналитик принадлежит к какому-то другому типу. Типология призвана в первую очередь помогать психологической критике знания. Эмпирическая психология столь богата, что возможно ввести сотни типологических критериев, не придавая ни одному из них особого значения, если только этот критерий не окажется предельно общим и максимально поучительным. Здесь важна критическая попытка удержаться от стремления принимать собственные предрассудки за критерий нормальности. К сожалению, обратное наблюдается повсеместно; говорят, например, что экстраверсия – это «нормально», а интроверсия есть патологический аутоэротизм.

891 Изучение трудностей, которые возникают в группе, обеспечило автора запасом эмпирического материала, который был ею тщательно рассмотрен и истолкован. Подобно индивидууму, группа подвержена влиянию многочисленных типичных факторов – скажем, семейной среды, общества, политики, мировоззрения, религии. Чем больше группа, тем сильнее составляющие ее индивидуумы будут функционировать как коллективная сущность, которая настолько могущественна, что способна довести индивидуальное сознание до точки угасания; сделать это тем проще, если индивидууму не хватает собственных духовных владений индивидуального свойства. Группа и то, что ей принадлежит, прикрывают отсутствие подлинной индивидуальности (так родители выступают заменой всего того, чего не хватает в детях). В этом отношении группа оказывает обольщающее влияние, ибо нет ничего проще, чем сохранять инфантильное поведение или возвращаться к нему. Только тот, кто умеет приобретать собственные духовные владения, защищен от этой опасности.

892 Групповые наблюдения снова и снова подтверждают, что группа искусно вовлекает своих участников во взаимное подражание и взаимную зависимость, тем самым исполняя обещание избавить этих людей от болезненного противостояния самим себе. Люди еще не осознают, что судьба все равно их настигнет, если не прямо, то косвенно. Государство, которое защищает нас от всех угроз, отбирает при этом все, ради чего стоит жить. Нет нужды подчеркивать социальные преимущества жизни в группе, не говоря уже о необходимой и жизненно важной защите, предоставляемой обществом. Они известны всем. С другой стороны, никто не любит и не осмеливается прямым текстом упоминать о негативных последствиях группового существования, поскольку такие разговоры ведут к пугающим фактам самопознания и индивидуации. В ходе любого аналитического лечения, которое стремится быть психологическим процессом диалектики между двумя индивидуумами, неизбежно возникает одиозный вопрос: что мое, а что твое?

893 Ответ на этот вопрос требует тщательного изучения содержаний психики, смыслов и ценностей за пределами коллективных представлений о «должен» и «обязан». Столь необходимое рассмотрение того, что существенно для индивидуума, оказывается первостепенной задачей, ибо никто не может приблизиться к независимости, не осознав собственную уникальность. Вера в общие правила и предписания никогда не побудит человека подняться над коллективным существом, тогда как в действительности он – индивидуум, отличный от других, и потому должен обладать индивидуальным сознанием. Без физического и духовного имущества, которое сопутствует этому обстоятельству, он рискует раствориться в коллективе. Поскольку же такое растворение идет вразрез со специфическим биологическим стремлением человека развивать индивидуально дифференцированное сознание, могут воспоследовать разнообразные вредные воздействия.

894 Чем более «научным» пытается быть наше образование, тем больше оно ориентируется на общие установки и тем самым подавляет индивидуальное развитие ребенка. Одна из этих общих заповедей гласит: «Индивидуальность ребенка должна учитываться и защищаться».

895 Этот принцип, достойный похвалы сам по себе, на практике сводится к абсурду, если многочисленные особенности ребенка не приспосабливаются к ценностям коллектива. Сберегаются и развиваются только особенности, никто не помышляет о том, будут ли они полезны или вредны ребенку в дальнейшей общественной жизни. Ребенка лишают важного опыта, отнимают понимание того, что наличие особенностей не означает их обязательной приемлемости. Дифференциация и оценка требуют от воспитателя столь большого такта, опыта и чувства ценности, что указанное выше правило не может выполняться без опасности для ученика. Вполне возможно, что слишком широкое его применение обернется появлением неадаптированных индивидуалистов, а не индивидуумов, способных приспосабливаться. Первыми правит безжалостное эго, зато вторые признают существование факторов, равных их собственной воле, даже ее превосходящих.

896 Обладание индивидуальными особенностями не есть достоинство или некий ценный дар Природы. Это всего лишь одна из множества черт, она обретает значимость только в той мере, в какой сознание размышляет над нею, ее оценивает и подвергает этическому рассмотрению. Необходимую для этого власть олицетворяет фигура воспитателя. Приходится предполагать, что он и вправду является таким авторитетом. Но он может стать таковым лишь при условии, что совершит над собою акт самопознания. В противном случае дети первыми узнают, что он просто говорит, а не делает. Он имеет право на особенности, лишь если их заслужил; накапливая их, он получает авторитет – иными словами, уверенность в себе и индивидуальность. Но последнего нельзя добиться, потакая своим желаниям.

897 Эти образовательные банальности, похоже, сегодня целиком забыты. Подобное неведение выступает одной из главных причин ужасающего роста преступности среди несовершеннолетних. Поскольку никто не воспитывается на общих предписаниях, поскольку в почете особенности, молодой человек теряет всякое чувство авторитета и тем самым становится жертвой своего внутреннего хаоса недифференцированных ценностей. Развитие личности останавливается, он чувствует себя подавленным, лишенным индивидуальной сути. Вот почему, как ни парадоксально, малолетний правонарушитель изо всех сил пытается восстановить свои неотъемлемые права и даже пускается на преступления, чтобы силой отнять нечто, как будто безраздельно «свое». Это коллективный протест против уравнивающих банальностей так называемого научного мировоззрения и проистекающего из него разрушения инстинктивных и эмоциональных сил.

898 Духовно-нравственная ценность группы измеряется средней ценностью ее отдельных участников. Если те лишены ценности, никакой групповой идеал не поможет. Таким образом, групповой опыт неизменно возвращает нас к вопросу о ценности личности и ее развитии.

899 Соответственно, автор этих очерков обратила свое внимание на психические содержания индивидуумов в группе и на обсуждение этих содержаний с целью развития сознания. Своеобразный характер дискуссий такого рода – неспециалист часто находит их крайне загадочными – объясняется тем, что они носят не философский в общепринятом смысле, а психологический характер. Иными словами, они затрагивают аффекты, эмоции и ценности индивидуумов, а сам предмет обсуждения берется не из абстрактного мира понятий, а из повседневной жизни, из переживаний, мечтаний и фантазий отдельных людей. Обсуждение призвано упорядочить этот хаос разрозненных и непонятных подробностей, оно исследует их