я сам ощущаю твою силу. Ты пришёл нам помочь? — в мысленной речи существа было столько надежды, что Кассиус про себя потёр руки.

— Да. Я готов вам помочь. Когда наступит ночь, приходите ко мне, и я каждого из вас постараюсь освободить от ненужной энергии. Только надо будет отвлечь остальных заключённых, чтобы никто не смог понять, что здесь происходит. — Дементор кивнул капюшоном и уплыл дальше по коридору.

— Живой? — раздался надтреснутый голос Долохова, но Кассиус пока не хотел общаться. Он снова посмотрел на кусочек ткани, которой вытер слюну надзирателя и решил, что пора пообедать.

Джон Витти, рыжий маг ирландского происхождения, из простых. Отец его был волшебником, а мать обычной магглой, работающей на ткацкой фабрике. Помыкавшись в волшебном мире, даже пару лет прослонявшись в подворотнях Лютного, Джон наконец-то устроился в приличное по его меркам место — тюрьму Азкабан. Используя служебное положение, он мстил всем заключённым за свою неудавшуюся жизнь, за то, что ни одна девушка из тех, которые ему нравились, так и не решилась с ним встречаться. Он ненавидел своих бывших однокашников по Хогвартсу, несмотря на то, что учился на самом дружном факультете — Пуффендуе. Он нашёл себя в этой работе и порой даже был счастлив, чем иногда привлекал внимание дементоров, несмотря на защитный амулет.

Витти, как раз зашёл в столовую, планируя хорошо пожрать, а потом собираясь пойти на второй уровень и всласть поиздеваться над новенькими, попавшими под облаву в Лютном. Там были вполне симпатичные воровки, Витти даже решил попробовать с ними договориться в обмен на увеличенную пайку жратвы. Стоя в очереди, он вдруг почувствовал, что руки начали самостоятельно накладывать еду на тарелки. Наложив всего от души, чем даже вызвал смешок повара, Витти сел за столик лицом к стене и достал палочку. Наколдовал «диминуэндо», он уменьшил поднос с едой и аккуратно спрятал его в кулаке. Затем против своей воли встал и побрёл на выход, постепенно поднимаясь, всё выше и выше. Происходящее было так ужасно, что Джон пытался орать всю дорогу, но его голосовые связки не извлекали ни одного звука, лёгкие работали спокойно в ритме шагов, а выражение лица нисколько не изменилось. Пройдя по пожирательскому коридору, он остановился возле камеры, куда они утром привели с напарником молодого Блэка.

— Зайди и поставь поднос на стол, весельчак, — раздался холодный голос заключённого, — и займись уборкой, только не пыли.

Пытаясь сопротивляться внутри своего разума, да так что казалось, сейчас что-то лопнет в голове, Витти тем не менее как послушная кукла, выполнял распоряжения страшного Блэка. Сначала он накрыл стол как заправский дворецкий, потом принялся убирать в камере, очищая от грязи и паутины все углы и стены. Пока заключённый насыщался, Витти, внутренне рыдая от неравной борьбы, вычистил всё, убрал грязь и наколдовал на кровати новый матрас с подушкой.

— Спина болит от ваших коек, — пожаловался Блэк. — Ты уж постарайся дружочек и подушечку красиво поставь. Джон с ужасом чувствовал, как тело само исполняет все повеления надменного сопляка.

— Теперь ты раб. Пока я здесь, будешь слушать мои приказы, — лицо Блэка разрезала коварная усмешка. — А потом убьёшь парочку своих друзей и сядешь в одну из этих клеток пожизненно. В помойке, которая тебе заменяет память, я успел просмотреть всю твою жизнь и считаю, что Азкабан, как раз для таких, как ты, дегенератов.

— Эй, Долохов! — внезапно прокричал Кассиус. — Сейчас к вам подойдёт добрый надзиратель Витти, почистит магией камеру и обновит постели. Не пытайтесь на него напада́ть, этот мешок дерьма нам ещё пригодится.

Ошарашенные заключённые, не могли поверить своим глазам. Надзиратель молча подходил к решёткам и кастовал одно за одним очищающие заклинания, после которых матрасы и подушки становились как новые, а старые подвесные койки переставали скрипеть. Правда, уже на третьей камере, он упал ничком.

«Энергия, что ли, кончилась? — удивился Кассиус, — ну и слабак же этот Витти». Через час надзиратель зашевелится начал механически вставать.

— Ладно, Джонни, иди подкрепись, а завтра придёшь, всё доделаешь. Принеси мне завтра еды, да побольше. — Кассиус зло рассмеялся. Покопавшись в мозгах этого Витти и понаблюдав, как тот годами издевался над заключёнными, у Блэка не было ни малейшей жалости к этому волшебнику. Лоа, которого Кассиус подселил в надзирателя, знатно повеселится, когда Блэк перестанет нуждаться в услугах рыжего.

После этого представления затихла в своей камере даже Беллатрис. Пожиратели, отсидевшие по тринадцать лет, никогда не видели ничего подобного. А их новый сосед завалился судя по звукам, на свежее накрахмаленное бельё и через минуту уже сопел, не обращая внимание на холод и дементоров.

Вечером, когда пожиратели забылись в тревожном сне, полном кошмаров, к Кассиусу пошло паломничество самых ужасных тварей магической Англии. Блэк освобождал их от накопленной за века энергии душ и сила его источника росла как на дрожжах. Если в начале, он чувствовал себя на уровне подмастерья, а по некоторым характеристикам не выше выпускника Хогвартса, кем он собственно и являлся, то к концу этого безумного ночного марафона, Кассиус ощущал, что его источник превращается в нечто гораздо более могучее. Канал в запредельное, увеличился в несколько порядков. Объём магии, которой теперь он мог оперировать, не опасаясь сжечь каналы, тоже вырос в разы. Более того, сейчас Блэк вообще не ощущал границы своих возможностей. Ему казалось, что дементоры передали ему просто океан энергий. Чувствительность к силе магии, её радиус, всё это приобрело совершенно новые оттенки. Например, сейчас он видел тёмные метки на руках пожирателей, мог разглядеть оборванные нити, которые просто болтались в воздухе не в силах преодолеть защиту Азкабана. Понял наконец, объяснение учителя, чем является чёрная метка, как её поставить и снять. Чувствовал вкус безумия Лестрейнджей и то, как схватился живот, обожравшийся Витти, в казарме на первом этаже. Такая мощь радовала