Меландер подался вперед и выбил трубку.

– Ну да, – сказал он. – У тебя в руке была авторучка, ты еще придвинул к себе блокнот и отодвинул телефонный справочник…

Гунвальд Ларссон уже закончил просматривать бумаги и положил их обратно в ящик.

– Я точно знаю, что не прятал эти записи, – сказал он. – К сожалению, нет.

Меландер поднял трубку и показал ею на Гунвальда Ларссона.

– Телефонный справочник, – сказал он.

– Ну а при чем здесь телефонный справочник? – спросил Гунвальд Ларссон.

– Перед тобой на столе лежал открытый телефонный справочник. Ты туда ничего не записывал?

– Возможно.

Гунвальд Ларссон потянулся за своим телефонным справочником:

– Ну и работенка будет все это перелистать.

Меландер положил трубку.

– Можешь этого не делать, – бросил он. – Если ты что-то записал – а я думаю, что так оно и было, – то не записывал это в свой телефонный справочник.

Мартин Бек внезапно ясно представил себе всю эту ситуацию. Меландер вышел из соседнего кабинета, в руке он держал открытый телефонный справочник, который подал Мартину Беку и показал ему имя перекупщика Арвида Ларссона. А Мартин Бек потом положил справочник на стол.

– Леннарт, – сказал он, – принеси мне из своего кабинета первый том телефонного справочника.

Мартин Бек открыл справочник на странице, где был «ЛАРССОН АРВИД, антиквариат». Здесь никаких пометок не оказалось. Тогда он начал с первой страницы и медленно, тщательно перелистал справочник. В нескольких местах он нашел разные неразборчивые пометки, сделанные в основном отвратительным почерком Меландера, а также несколько записей, сделанных образцовым аккуратным и разборчивым почерком Кольберга. Все остальные стояли вокруг Мартина Бека и ждали. Гунвальд Ларссон заглядывал ему через плечо.

Он дошел до тысяча восемьдесят второй страницы, когда Гунвальд Ларссон сказал:

– Здесь!

Все четверо внимательно смотрели на запись, сделанную на полях.

Единственное слово.

«Андерссон».

24

«Андерссон».

Гунвальд Ларссон наклонил голову и посмотрел на запись.

– Ну да, это похоже на фамилию Андерссон, – заметил он. – Или Андерсен. Или Андресен. Одному Господу Богу известно. По-моему, это все же Андерссон.

Андерссон.

В Швеции триста девяносто тысяч человек носят фамилию Андерссон. Только в стокгольмском телефонном справочнике десять тысяч двести таких однофамильцев и еще две тысячи в окрестностях города.

Мартин Бек размышлял. Если бы они обратились к общественности через газеты, радио и телевидение, то, возможно, очень легко нашли бы женщину, которая вела этот памятный разговор с Гунвальдом Ларссоном. Однако могло бы оказаться, что это невероятно трудно. А в этом деле до сих пор не было ничего простого.

Они обратились к общественности с помощью прессы, радио и телевидения.

Ничего не произошло.

То, что ничего не произошло в воскресенье, было вполне объяснимо.

Однако, когда ничего не произошло в понедельник до одиннадцати часов утра, у Мартина Бека появились большие сомнения.

Обходить один дом за другим или звонить по телефону означало, что им пришлось бы послать значительную часть своих людей по следу, который в конце концов вполне может оказаться ложным. Но возможно, удалось бы каким-то образом сузить область поиска? Широкая улица. Это должно быть где-то в центре.

– Да, это возможно, – согласился Кольберг.

– Естественно, может быть, что это и не так, но…

– Но что? Тебе что-нибудь подсказывает твоя интуиция?

Мартин Бек измученно посмотрел на Кольберга, выпрямился и сказал:

– Билет в метро, купленный на станции Родмансгатан…

– Который с убийством или убийствами может вообще не иметь ничего общего, – продолжил Кольберг.

– Он продан на станции Родмансгатан, и его использовали для поездки только в одну сторону, – упрямо сказал Мартин Бек. – Он был в кармане убийцы, потому что тот хотел воспользоваться им на обратном пути. Он доехал с Родмансгатан до Марияторьет или до Цинкенсдамм, а оттуда дошел до парка Тантолунден пешком.

– Сплошные догадки, – фыркнул Кольберг.

– Убийце нужно было как-то подкупить малыша, который был с девочкой, чтобы избавиться от него. А у него не оказалось при себе ничего, кроме этого билета.

– Догадки.

– Но логически тут все совпадает.

– Кое-как.

– Кроме того, первое убийство было совершено в Ванадислундене. А это все в одном районе. Ванадислунден, Родмансгатан, округ Ваза, верхняя часть Норрмальма.

– Все это ты уже говорил, – сухо заметил Кольберг. – Это всего лишь догадки и больше ничего.

– Теория вероятности.

– Конечно, если это можно так назвать.

– Я должен разыскать эту фру Андерссон, – сказал Мартин Бек. – И мы не можем сидеть сложа руки и ждать, когда она сама объявится. Наверное, у нее нет телевизора и она не читает газеты. Но телефон у нее должен быть.

– В самом деле?

– Несомненно. По такому делу не звонят из телефона-автомата или, например, из ресторана. Кроме того, это звучало так, словно она смотрела на мужчину, стоящего на балконе, когда звонила сюда.

– Хорошо, готов согласиться, что в этом ты прав.

– А если мы будем обходить один дом за другим или обзванивать все номера один за другим, нам придется где-то начать, и мы должны ограничиться определенным районом. Потому что для того, чтобы навещать каждого, у кого фамилия Андерссон, у нас просто не хватит людей.

Кольберг минуту сидел молча. Потом сказал:

– А что, если мы пока что забудем об этой фру Андерссон и вместо этого еще раз подумаем о том, что нам, собственно, известно об убийце?

– У нас имеется кое-какое его описание.

– Кое-какое, это верно. К тому же еще неизвестно, действительно ли Лундгрен видел убийцу.

– Мы знаем, что он мужчина.

– Да. Что мы еще знаем?

– Что его нет в картотеке отдела полиции нравов.

– Да. Если у них нет в этом своего интереса или они что-нибудь упустили. Это было бы уже не впервые.

– Мы знаем, когда приблизительно были совершены убийства. В Ванадислундене сразу после семи часов вечера, а в Тантолундене между двумя и тремя часами дня. Это означает, что в это время он отсутствовал на работе.

– И что же из этого следует?

Мартин Бек промолчал. Кольберг сам ответил на свой вопрос:

– Что он безработный, или у него отпуск, или он на больничном, или он здесь в гостях, или у него сменный график работы, или он пенсионер, или бродяга… Короче говоря, из этого вообще ничего не следует.

– Ты прав, – согласился Мартин Бек. – Но мы представляем себе, как он ведет себя.

– Ты имеешь в виду заключение психологов?

– Да.

– Это тоже сплошные догадки, но… – Кольберг замолчал и продолжил после краткой паузы: – Но я вынужден признать, что Меландер на основании всей этой болтовни сделал вполне разумные выводы.

– Это верно.

– Ну что ж, если речь идет о женщине, которая сюда звонила,