— Ты не совсем права, Эмма. Никаких бездумных прогулок, вот ключевое слово! Но если использовать силу Хаоса… проскальзывать меж потоков, через ячейки пространства, как через сеть… не прорывая ткань мироздания, а просачиваясь сквозь нее! Вреда не будет. Так что не тревожься зря! Если вам удастся то, что вы задумали, и вы почините границы меж мирами… все будет хорошо. Мы не останемся отрезанными друг от друга навсегда. Для этого и нужны будут особые, специально настроенные артефакты перехода. Подумай сама — хоть раз были проблемы из-за того, что Морвин проникал в твой мир? Или ты — сюда? Хоть раз из-за этого расцветали Цветы зла? Нет. То-то и оно! Конечно, у меня не сразу получились толковые. Были неудачные эксперименты. Но уж сейчас-то я создаю просто идеальные камни! Вы оба — живое доказательство моей гениальности.

Мы с Морвином рассмеялись.

И все ж на душе было муторно. Как он собирается лечить больной магический источник без меня? Усмирять сумасшедший Ирианар?

Потянулись унылые, отвратительно одинокие дни в Храме Хаоса, которые не могла скрасить болтовня Ти.

Морвин говорил, что до архипелага, где притаился дремлющий вулкан, примерно два дня пути. Значит, он уже должен прибыть на место.

И Ти меня успокаивала, что все будет хорошо, что Морвин самый сильный огненный маг этого мира, я же видела, как густо покрывает его тело магическая татуировка — такой больше ни у кого нет… Кому, как не ему, усмирять взбесившийся источник огненной магии…

Но у меня все равно сердце было не на месте.

И наконец, вечером второго дня в него будто тупую иглу вогнали.

Что-то не так! Что-то совершенно точно пошло не по плану.

Как раненая тигрица, я мерила шагами предоставленные мне гостевые покои — просторную комнату неправильных очертаний, вырубленную прямиком в темной скале. Поглаживала живот по привычке. Думала.

Потом встала, как вкопанная.

— Ничего, малыш. С нами все будет хорошо. У мамочки есть надежная ледяная защита. А у папы твоего нет. Мы ему должны помочь.

Я посмотрела за каплевидное окно, за которым кроваво-алый местный закат раскраивал небосвод и угрожающе скалился на меня. Нет, как-то мне не очень хочется, чтобы мой малыш родился здесь. Надо скорее домой. Смертельно соскучилась по родителям, умираю как хочу увидеть Джен. Она к свадьбе готовится, она будет самой хорошенькой невестой на свете. Но прежде, чем уйти, мы обязаны починить оба наших мира, иначе очень скоро общая проблема искорежит и погубит природу и у меня дома тоже. А я не хочу, чтобы мой малыш удивлялся, что такое дождь, или видел зверей лишь на картинках! Я хочу, чтобы весной он смеялся распускающимся персиковым деревьям.

— Тушкан! Я знаю, что трудно. Но ты обязан меня услышать. Ты мне очень, очень, очень сильно нужен! Иди сюда, меховая зараза!

Я звала, и звала, и звала — срывая горло, в отчаянной, совершенно безумной надежде. Пешком я не успею. Просить у Ти артефакт перехода до Ирианара бесполезно — она мне ясно дала понять, что собирается беречь меня до возвращения Морвина, как зеницу ока.

Значит, придется справляться своими силами.

И вот, когда я уже почти не надеялась, с черного потолка под возмущенный стрекот мне под ноги сорвалась сиреневая светящаяся тушка.

Мягко спружинив, он вскочил на лапы и принялся нервно оглядываться. Теперь только бы не спугнуть! Только бы…

Очень осторожно я подобралась к нему и взяла на руки. Гладила мягкую шерсть, чесала за ухом. Нашептывала, что я от него хочу. Пыталась как могла визуализировать образы места, о котором Морвин так много рассказывал.

Тушкан посмотрел на меня, как будто сомневался в моем умственном здоровье, и я поняла, что он уловил, куда мне надо. Неплохо изучил этот мир за время своих бедовых путешествий. Я усилила нажим и еще настойчивее принялась донимать его образами из своей головы.

Из мира в мир мой маленький друг когда-то отказывался меня переносить. Но в пределах одного мира ведь перемещаться легче! У него должно получиться.

И он в конце-концов поддался моим уговорам.

Желудок подпрыгнул к горлу, меня едва не стошнило, когда окружающее пространство быстро-быстро завертелось.

А потом в лицо пахнуло нестерпимым жаром, и я едва успела распахнуть Сферу и наколдовать слой магического льда под ногами. Он с шипением таял, я снова подновляла и, в конце концов, смогла добиться сверхнизкой температуры, которая позволяла льду хоть немного держаться без моего постоянного внимания.

Тушкана, обессиленного и едва светящегося, уже рядом не было. Я подняла голову и огляделась, откашливаясь от противного запаха серы и дыма в воздухе.

Я стояла в пещере с низкими сводами, впереди маячил округлый выход с кроваво-алым клочком неба, по которому тянулись полосы черного дыма. Я скорее побрела на свет.

На выходе из пещеры была широкая округлая площадка. А за ней — обрыв, и под ним ревели океаны лавы, стекая со склонов горы, где эта пещера и была прорублена. Я не стала смотреть вверх, потому что знала, что там увижу — вершину изборожденной алыми трещинами горы. Грозный распахнутый зев Ирианара, что вот-вот готовится снова взорваться бушующим гневом и стряхнуть с плеч наглых пришельцев, которые в своей самонадеянности думали с ним совладать.

Но я не стала поднимать головы. Все мое внимание захватило зрелище впереди.

По каменной площадке кружили двое. Могучие, опытные воины. Огненные маги с мечами в руках. Поединок — я уже видела такой однажды. И в прошлый раз у Морвина был тот же самый противник. С одним отличием.

В этот раз лысый был исчерчен черным узором сплошь, от макушки до пят. Ни единого свободного места на теле, прикрытом лишь короткой набедренной повязкой. Угрожающе сверкает белок глаз, белые зубы в насмешливом оскале. Он теснит своего противника, у которого сила и ярость, но магии — ровно вполовину меньше.

Теперь понятно, куда девались пропавшие послушники, все девять. Этот лысый наверняка их подстерег и убил — а они не ожидали такого подвоха от знакомого человека, от мага своего же Храма. И забрал их огненную силу — всю, полностью, выжал без остатка. Только для того, чтобы получить магический узор — достаточный, чтобы поквитаться со старым врагом. Или… есть еще причина?

Раньше, чем Морвин, сосредоточенный на бое и стоявший ко мне спиной, заметил мое присутствие, лысый резко вскинул голову и уставился на меня.

В этот раз я поняла, что он говорит мне своим каркающим, грубым голосом. И от его звуков иррациональный, необъяснимый ужас сковал меня всю, до онемения сердца.

— Жаль. Как жаль, что я не смог убить тебя много лет назад. Сейчас это будет труднее, девочка… но я попытаюсь.

— Маэлин! — резко бросает Морвин, не оборачиваясь и по-прежнему глядя только на противника. — Это ты? Или всего лишь уловка моего старого приятеля, чтобы я отвлекся и пропустил удар?