– Отойди назад или я оторву ему ухо! – яростно произнес опекун, с силой дернул за мочку, и на пол закапала кровь. Костя кричал, пытаясь вырваться из крепкой хватки.

– Хорошо, хорошо, мы все сделаем, отпусти его! – в истерике заорала Аня.

– Неужели так сложно было сразу сделать, как я просил? Почему вы провоцируете меня на грубости?! – проговорил Захар, наконец-то отпуская парня.

Костя упал на колени, прижимая руки к уху. Аня кинулась к нему.

– Дай посмотрю, – сказала она. – Надо помазать и забинтовать. Я сейчас.

Девушка попыталась пройти в ванную, но опекун преградил путь.

– Вы что, совсем тупые?! Я же сказал, что идем на кухню!

– Можно я хоть ухо забинтую?

– Я сейчас оторву ему это ухо!

– Ладно, ладно. – Костя встал, вытер нос рукавом и прошел на кухню. Аня и Захар – следом.

– Что нам делать? – тихо спросила девушка.

– Изображайте счастливую семью, как будто мы тут сидим и пьем пиво. Как будто мне не пришлось вас заставлять, и вы все сразу поняли, без грубостей. Я не люблю грубости, но тут вы сами виноваты… – Захар уселся на свое сиденье от табуретки, лежащее на полу.

Девушка тряслась от страха, глядя на довольное лицо опекуна, а тот выжидательно смотрел на нее. Она вытерла слезы с покрасневшего, немного опухшего лица и сделала глубокий вдох и выдох.

– Как прошел день? – спросила Аня.

– Присаживайся, – произнес Захар.

Сестра села за стол напротив брата. Костя держался за ухо и смотрел себе на ноги. Щека и руки у него были в разводах крови.

– Почему моя жена изменяла мне? – спросил Захар.

Аня боялась что-то отвечать. Опекун только немного успокоился, и неверными фразами она могла вызвать очередной приступ его гнева.

– Почему она хотела других мужчин? – Захар наклонился чуть вперед и дотянулся до пива, стоящего под столом. Поочередно, открыв зубами три бутылки, он поставил две на стол, а одну себе между ног.

– Пейте.

Аня послушно взяла бутылку и прислонила горлышко к губам. Сделала вид, что отхлебнула.

– Ты не выпила, – сказал Захар. – Пей!

Сделав несколько глотков, девушка сморщилась от горького вкуса хмельного напитка.

– Теперь ты, – велел Захар Косте.

Парень отхлебнул из бутылки.

– Ну вот, – произнес Захар, – так бы сразу.

Он открыл пачку с сухарями.

– Ты так и не ответила на мой вопрос. Почему моя жена хотела других мужчин? – хрустя сухариком, спросил Захар.

– Я не знаю, – тихо произнесла Аня.

– Как тебе моя внешность?

– Нормально.

– Врешь. Я же знаю, что я тебе противен. – Захар встал. – Лысина в сорок лет появилась. Ты, наверно, любишь парней с густой шевелюрой.

– Нет, – ответила Аня.

Девушка чувствовала, что он смотрит на нее. Она пыталась не встретиться с ним взглядом.

– У тебя есть молодой человек? – спросил Захар.

– Нет.

– А был когда-нибудь?

– Нет.

– Шестнадцать лет – и ни разу не было мужчины? – Захар удивился.

– Не было.

– Я у своей жены был первым, – сообщил Захар, подошел к кухонному шкафчику и вытащил две вилки.

– Когда я узнал, что на протяжении наших отношений у нее было несколько любовников, я задумал убить блудную суку.

Захар встал напротив Ани, держа в обеих руках по вилке.

– Но не смог. Я не убийца. Я избил ее. А потом подошел, вот так же, как сейчас к тебе. – Он прикоснулся зубьями вилок к вискам девушки. Аня вздрогнула, и по щеке ее покатилась слеза.

– И сказал, что вытащу ей глаза. – Захар чуть наклонил голову, чтобы лучше видеть лицо Ани.

– Перестань! – Костя вскочил со стула. – Перестань!

Захар положил вилки на стол.

– Не пугайтесь, – сказал он, – скучно как-то. Я сегодня в карты играл в кабаке. Проиграл мужику, и пришлось покупать ему выпивку.

Захар достал колоду карт из кармана штанов.

– Поиграем?

Аня кивнула.

– В дурака на раздевание.

– Я не буду раздеваться перед тобой, – сказала девушка.

– А может, ты выиграешь, и я буду.

– Я не хочу на раздевание.

– Опять ты за старое, – с досадой проговорил Захар, швырнув бутылку в стену. Осколки со звоном разлетелись по всей кухне.

– Хорошо! – Девушка крикнула и разрыдалась. – Давай! Давай раздавай!

Захар раздал на двоих. Аня с презрением смотрела в свои карты. Неужели она это делает? Плевать, лишь бы быстрее закончился этот вечер. За время их первой партии опекун успел опустошить еще одну бутылку пива, в результате чего он захмелел еще сильнее, но все равно умудрился выиграть.

– О-па! – Захар хлопнул в ладоши. – Снимай майку.

Оставшись в лифчике и домашних шортах, Аня принялась тасовать карты, смотря на свои руки.

Захар какое-то время разглядывал девушку. Потом открыл новую бутылку. Вытащил из пачки сухарик, подкинул и попытался поймать ртом. Не вышло. Он подобрал его с пола и повторил бросок. Попал. Захар захрипел и схватился за горло. Вылупленными глазами уставился на Аню. Пытался вдохнуть воздух, но не мог из-за застрявшего сухаря. Девушка положила колоду и встала над опекуном.

– Ты чего?! – Она не сразу поняла, что случилось, потому что не видела, как он подбрасывал сухарь.

– Ему сухарик попал! – воскликнул Костя. – В рот попал!

Захар качался, сидя на пятой точке, и показывал пальцем себе в рот. Его лицо приобрело багровый окрас.

– Подавился, что ли?! – Аня обошла опекуна и начала стучать ему по спине.

Захар повернулся и схватил девушку за плечи. В его взгляде она прочитала ужас.

– Твою ж мать, алкаш ты поганый! – Вырвавшись, она обхватила его под ребрами и несколько раз встряхнула.

– Что делать?! Что мне делать?! – затараторил Костя.

– Только не вздумай помереть! Сучий ты потрох, – проклинала опекуна девушка, продолжая сжимать его грудную клетку, стоя сзади на коленях. – Только не сейчас! Только не сейчас! Через два года хоть тысячу раз подохни, но только не сейчас!

Захар перестал издавать звуки. Его тело обмякло, и Аня расцепила руки. Мужчина завалился на спину. Выпученные красные глаза опекуна застыли на уже фиолетовом лице. Девушка побежала в свою комнату, взяла там шариковую ручку и вернулась на кухню.

– Ты будущий врач, Аня, – сказала она сама себе. – Врачи такие процедуры должны с закрытыми глазами делать. Ты читала об этом. Ты сможешь…