Б: Дело не в идеологии, а в том, что с этим человеком было интересно. Если бы он был примитивным полпотовцем или коммунистом, конечно, я бы не проводил с ним столько времени.

А: Как ты считаешь, почему все в конце концов грохнулось – я имею в виду Англию, потерю денег, крушение всего – после такой блестящей биографии? Я встретил Бориса в Кремле в начале 2000 года, и он мне совершенно откровенно сказал, что делать там сейчас уже нечего, потому что президент у нас свой, денег куры не клюют, и надо ехать отдыхать с девушками. Полное ощущение, что просто поймал Бога за бороду. И потом бам! – все это… Как тебе кажется, в чем причина?

Д: Я думаю, что точного ответа не знает никто, потому что вопросы эти Боре задавали многие люди и много раз. И, конечно, то, что он отвечал этим людям, мы всерьез принимать не будем, правда?

А: А что он отвечал?

Д: Ну, относительно полного крушения демократии.

А: Это смешно. Хотя ты и считаешь, что его это волновало, я в это не верю.

Д: Думаю, что могли быть самые разные причины. Вот первая, которая мне сразу пришла в голову, когда весь этот раскардаш только начался. Дело в том, что Боря как политическая фигура представляет собой отрицательную величину, очень большую по модулю.

А: Отсутствие народности прежде всего, полное непонимание страны.

Д: Неважно, отрицательная величина. Поэтому Путин плюс Березовский – намного меньше, чем Путин минус Березовский.

А: То есть он был не нужен?

Д: Я человек не политический, в политике не разбираюсь. Но для меня было совершенно очевидно, что наступит такой момент, когда они должны будут разбежаться. Я это понимал, как только Путина выбрали президентом. Разбегутся они по-настоящему или разбегутся они понарошку – это второй вопрос, но они должны были разойтись. Вот это первая причина. Вторая, как ты уже сказал вначале: Боря – человек горизонтали.

А: Верно.

Д: Боря себя чувствует как рыба в воде там, где существуют разные центры влияния и он может свободно передвигаться от одного центра к другому, решая здесь то, что не удалось решить там. Боря не может существовать в условиях вертикали. Я думаю, что он это понял первым. И есть, возможно, еще третье объяснение: в какой-то момент в 2000 году Боря понял, что выбор был сделан неверный.

А: С чьей точки зрения? По каким критериям неверный?

Д: Что был выбран слабый человек.

А: Так ему показалось?

Д: Было несколько моментов, на которые Боря отреагировал. Первый – это реакция Путина на арест Гусинского, когда он “не смог дозвониться генеральному прокурору”. История с “Курском” и совершенно мистический пожар в “Останкино”[204].

А: Я в общем тоже согласен – главная причина в том, что Боря стал абсолютно никому там не нужен. Боря ничего не добавлял. Боря не нужен был Абрамовичу, который на самом деле был главным в бизнесе.

Д: Да, это моя первая версия.

А: И в политике, и Путину, и Абрамовичу, и Волошину он просто был совершенно не нужен. Это первое. Вторая вещь называется по-русски “крыша поехала” – этот момент тоже присутствовал. Есть простые административные правила. Я не знаю, надо их хвалить или ругать, но президента нельзя называть на “ты”, просто в принципе нельзя. Это не русская раболепная традиция и не традиция “вертикали”. Когда человек становится президентом, в том числе Соединенных Штатов Америки или чего угодно, отношение окружающих к нему меняется. Ты имеешь дело уже не с человеком, ты имеешь дело с функцией. В Америке нет слова “ты”… Был американский фильм про президента, его играл Майкл Дуглас[205]. Там показана дистанция между президентом и его старинным товарищем, который сейчас глава президентской администрации… Вот у нас были совсем близкие отношения с Гайдаром, и мы были совсем молодые ребята, но я, например, считал, что тем не менее нельзя публично обращаться к нему “Егор”. Он премьер-министр, он управляет страной. Это просто некие элементы культуры.

Д: Погоди, Петь. Ты хочешь сказать, что проблемы Бори, которые возникли потом, связаны с тем, что он Путина назвал на “ты”?

А: Я считаю, что он, безусловно, не понимал, как надо общаться с Путиным. Но это было только начало. Дальше уже пошел маховик взаимных обид и обвинений. Стилистические разногласия были, конечно, с самого начала, а дальше Боря попал в колею, из которой трудно было выбраться. Он же ходил и всем рассказывал, как он Путина сделал президентом, хотя это совершенно не соответствовало действительности. И Путин должен его слушать, а иначе пропадет…

Д: Я бы хотел немножко возразить. Мне приходилось разговаривать с людьми, которые не то чтобы слышали сами, но знают это с того времени, что Путин был очень благодарен Боре и говорил, что Боря для него сделал больше, чем сделал бы родной брат. Это создает определенный фундамент для отношений.

А: Я тебе уже сказал, что в прошлое не очень верю.

Д: Понимаю, да. Это было первое, что я хотел бы сказать. А во-вторых, если я скажу, что в основе конфликта лежало непонимание номенклатурных правил поведения, ты со мной согласишься? Ты это хотел сказать?

А: Да. Это один из важных факторов. Крыша поехала. У Бори, безусловно, было уже сильно неадекватное самоощущение. Как по-русски говорят, отлетел. Понимаешь, если ты позволяешь кому-то жить вне общих правил и говорить с тобой панибратски, другие будут вести себя точно так же. Я совершенно не оправдываю ни Гитлера, ни Сталина, но жесткие правила номенклатурного поведения, которые внедрялись в вертикальных системах, очень естественны.

Д: Я знаю как минимум одного человека, который говорил Сталину “ты”.

А: По-моему, Ворошилов и… чуть ли не всё. Один остался как память.

У Бори была вера в свою особость. При этом Бориным бизнесом управлял не Боря, а Бадри и Рома. Он же к Роме относился как к мальчику: “Рома, приезжай. Рома, принеси”. А деньги давал Рома, зарабатывал их Рома, Бадри их зарабатывал.

Д: Боря в разные периоды своей жизни пусть недолго, но вел за собой большое количество не самых последних и не самых глупых людей, каждый из которых представлял собой серьезную личность. И то, что три четверти из них называло его на “ты” и “Борька”, совершенно ему не мешало вести их за собой и добиваться поставленной цели.