За рекой распластал вспотевшее тело Каир, прикрытый пёстрым халатом зданий и замотанный в паранджу из туманной дымки. Город спал, убаюканный послеполуденным зноем. Только робкий ветерок, горячий, как воздух в бане, кружил невидимую глазом песчаную пыль. Чем дальше взгляд уходил к горизонту, тем больше дома начинали быть похожи на золотистые барханы. И почти незаметно город превращался в пустыню, по которой стеклянной извилистой лентой текла река.

Ольга появилась в розовом купальнике в обнимку с толстеньким Андреем. Тот был похож на Винни-Пуха, надевшего яркие цветные шорты для привлечения пчёл.

Максим пришёл в халате с расшитой золотом золотой эмблемой отеля.

— «Сие есть тело моё», — объявил он, скинув халат и оказавшись в шикарных тёмно-вишнёвых плавках.

— Твоей шутке две тысячи лет, — отозвалась София.

— «Но он, пройдя посреди них, удалился», — невозмутимо прорёк Максим, направляясь к стойке маленького бара.

Вадиму тоже не понравилась шутка. У мужика — мания величия. Для того чтобы быть Сыном Божьим, недостаточно наизусть цитировать Евангелие. Вдруг бонусом предложат крест? Готов ли герой к такому повороту? Тем более что на небесах затихли. Затаились, чтобы подстроить очередную каверзу. Почему так безлюдно? У бассейна никого из посторонних нет. Казалось бы, постояльцам отеля самое время полежать у прохладной воды.

Он огляделся. Ничего подозрительного не наблюдалось, хотя настораживало всё: густые тени в районе бара и слишком выбеленное солнцем пространство у парапета, звенящая тишина и далёкий звук сирены где-то на автостраде. «Наверное, я — параноик», — пришла здравая мысль. Скорее всего, отсутствию других постояльцев есть какое-нибудь простое объяснение. Например, дирекция могла закрыть вход в бассейн, чтобы дать возможность уважаемым гостям почувствовать себя приватно.

Но тревога, поселившаяся в глубине его разума, не отступала. С неприятностями зачастую бывает просто. Всего лишь немного терпения, только подожди — и они придут.

Ольга с Андреем беззаботно резвились, словно вырвавшиеся на перемену школьники. В какое-то мгновение Вадим залюбовался её лицом. Показалось, что знакомые черты стали тоньше и нежнее.

— Правильно, что свела родинку. Она тебя не красила.

— Какую родинку? — удивлённо спросила Ольга, проводя рукой по коже. — Ничего себе! Родинка исчезла. А я её не трогала.

Слова вновь отозвались беспокойным сигналом, словно кто-то постоянно теребил его вскипячённый солнцем мозг.

Ольга решительно вылезла из бассейна и подошла к парапету.

— Посмотри-ка на меня внимательно. Я ещё нигде не изменилась?

— Ну, тебе купальник немного маловат. Как будто не твой размер.

— Размер мой, просто сегодня утром мне показалось, что у меня увеличилась грудь. Да и бёдра.

Вадим отошёл на несколько шагов и начал уже серьёзно оглядывать знакомое тело.

— Не уверен, но у тебя стали тоньше икры и уменьшились плечи. Конечно, по сравнению с тем временем, когда я последний раз видел тебя голой.

— Да, ты прав.

Она стояла перед зеркалом, вмонтированным в мраморную стену, и внимательно себя разглядывала.

— Я тоже вижу изменения. Только, похоже, они произошли сегодня утром. — Ольга сняла солнечные очки и изумлённо ощупывала себя руками. — Как я похорошела! Ну-ка иди сюда, — неожиданно позвала Андрея. — Хороши шорты. Ты надел их для привлечения самок?

Андрей попытался взглянуть вниз, но, наверное, увидел только пузо, мохнатым холмом нависающее над нижней частью тела.

— Он у тебя большой, — с уважением сказала Ольга.

— Первый раз такой видишь? — гордо поинтересовался Андрей.

— Если честно, не первый. Но хорош…

Андрей любовно погладил свой округлый животик.

Ольга чмокнула его в щёку.

— Ты мне рассказал, что был женат пять раз. Тебе супруги не говорили, что они хорошели во время замужества?

— Я всегда женился на симпатичных барышнях, — согласился Андрей. — Но к моменту развода со мной они действительно расцветали. И, заметь, всегда бросали меня первыми… — почему-то с гордостью пояснил он.

Вадим с грустью подумал, что мужчины зачастую видят красоту женщины, когда она принадлежит другому.

— Самый необъяснимый развод у меня был с Ирой, — весело начал рассказывать Андрей. — Мы отдыхали на Сейшелах. Как-то я решил порадовать любимую. Обычно я совершаю подвиг на третий день отдыха. Душа требует взлёта. Встал рано. Облачился в акваланг, вооружился подводным ружьём и уплыл в безбрежный океан. Акула появилась буквально сразу. Наверное, ей сообщили, что есть желающие сразиться. Со страху, не целясь, нажал на курок и каким-то чудом убил монстра. Потом узнал, что если бы целился — никогда бы не попал, слишком стремительно та движется. Когда испуг прошёл, понял, что акула — совсем крохотная, детёныш. Но всё равно полметра, наверное. Весь в чешуе, крови, с акулой на плечах, пришёл на кухню. Там говорят — рыба несъедобная. Пришлось тащиться в фойе. Туристы меня фотографируют, охают, восхищаются. Тут как раз моя Ира к завтраку спускается. Принимаю мужественную позу. И тут любимая визжит на весь холл:

— С-у-у-у-ка, ты убил дельфина. Теперь нас вытурят из гостиницы взашей. Дальше её голос перешёл в область ультразвука, но я различаю:

— Права была моя мама!!!

Пока хоронил акулу, Ира собрала вещи, взяла все деньги и кредитные карты и уехала в Москву. Я летел обратно в пляжных шлёпках. У бутерброда ветчина только с одной стороны, — вроде бы невпопад закончил Андрей свой рассказ. Воцарилась тишина. Это было естественно, поскольку безмолвие всегда приходило, когда Андрей переставал говорить.

— Что случилось? — после паузы спросил Андрей.

— Ничего. Иди плавай, — сказала Ольга, шлёпнув его по мягкому месту, которое у диснеевского Винни-Пуха не было прикрыто штанами.

Андрей прыгнул в воду и поплыл к Максиму с Софией, разговаривающим на другом конце бассейна.

Ольга повернулась к зеркалу боком, потом попыталась посмотреть на себя через спину.

«Что она там разглядывает?» — с недоумением подумал Вадим. Он осторожно относился к зеркалам, считая их окнами в потусторонний мир. Обычай завешивать зеркало, если в доме кто-то умер, — это древняя магия, оберегающая покой живых, пока душа умершего мается рядом. Любое зеркало действует как гипнотизёр, притягивает взгляд и зачаровывает разум.

Ольга повернулась.

— Ты догадался, что произошло? — удовлетворённая осмотром, спросила она.

— Нет, — честно признался Вадим, чувствуя, что не понимает вопроса.

— Андрей — сильный маг, только сам не знает об этом. Никогда не слышала о таких экстрасенсорных способностях.

— Каких? — спросил Вадим, недоумевая, какие чародейские таланты могут водиться за скульптором, кроме искусства непрерывно говорить.