– Наверное, камни тяжелые.

– Я справлюсь!

Персефона закончила укладывать вещи и поймала насмешливый взгляд Мойи.

– Как насчет Щита? Если ты отпустила Рэйта, то кого возьмешь на его место?

– Никого. Не нужен мне никакой Щит, – заявила Персефона.

– Сеф, ты собралась в чужую страну бороться с великаном… Без защиты не обойтись! Ради Мари, ты должна идти во главе войска!

Персефона насупилась. Мойя говорила точь-в-точь как мать Персефоны, что ее раздражало и удивляло, в то же время заставляя тосковать по ушедшим родителям.

– С нами отправится Арион. Она лучше пятидесяти сильных мужчин.

– Она – фрэя.

– И что?

– Я не могу доверить ей твою защиту.

– Мойя, мы поплывем на корабле в гости к дхергам, в город, в котором я и Брин наверняка будем сидеть, ничего не делая, пока Арион и Сури разбираются с великаном. Брин узнает много нового, а я тем временем буду умирать со скуки.

Мойю ее заверения ничуть не убедили.

– Ну что еще? – не выдержала Персефона. – Мойя, чего ты от меня хочешь?

Мойя хлопнула себя по бедрам.

– Выбора нет! Я иду с вами.

– Ты уходишь? – впервые подала голос Роан, встревожившись.

– Мойя, не глупи, – отрезала Персефона.

– Неужели ты думаешь, что я не смогу тебя защитить? – Мойя выхватила из-за пояса меч. – Меня тренировал Тэкчин! И говорил, что доволен моими успехами. И мне удалось произвести впечатление на всех фрэев!

– Ты уверена, что он говорил именно о боевых навыках, моя дорогая? – осведомилась Падера.

Мойя так и взвилась.

– На что ты намекаешь?!

Все промолчали, Брин с Персефоной едва не расхохотались.

Мойя сверкнула глазами, взмахнула клинком и нанесла впечатляющий удар сверху вниз, затем быстро перекувыркнулась. Вскочив на ноги, она снова взмахнула мечом и остановила лезвие возле самого горла Персефоны, встав в весьма угрожающую позу.

Персефона отскочила назад, едва не упав.

После этого уже никому не хотелось смеяться над Мойей. Девушка сунула клинок в ножны.

– Я иду с тобой!

– Ладно, – вздохнула Персефона.

– И Роан тоже, – добавила Мойя.

Бывшая рабыня, которая сидела на земле, возясь с палкой и веревкой, посмотрела на нее изумленно.

– Чего? Ну уж нет, – воскликнула Персефона. – Это ни в какие ворота не лезет!

– Мы не можем оставить ее одну.

– Мойя, – строго сказала Персефона. – Здесь Роан хорошо. Она вовсе не одна. С ней остаются Падера, Гиффорд и…

Роан всхлипнула.

– В чем дело? – спросила Персефона.

– Я взяла у фрэя одно из его маленький копий, – прошептала Роан едва слышно. – Я просто хотела посмотреть, изучить его, почувствовать, как оно лежит в руке. Я не думала, что… – Она заплакала.

– Роан?!

За нее ответила Мойя.

– Гиффорд узнал и отнес копье фрэям. Сказал, что это он взял. Его избили до крови.

Персефона всплеснула руками и дернулась в сторону того места, где обычно спал Гиффорд.

– Его там нет. – Падера схватила ее за руку.

– Где он? Что с ним? Он поправится?

Старуха медленно поднялась, крякнув от напряжения, и махнула с таким видом, словно ответа не требовалось.

– Гиффорд как черепаха. Быстро бегать не может, но его твердый панцирь так просто не пробьешь. Я уложила его в Западных Хлябях в той комнате с троном, что построил Хэбет. Отдыхает себе в роскоши.

Персефона посмотрела на Мойю, на Роан и на Малькольма.

– Кто сейчас с ним?

– Ему мало что нужно, – заверила Падера. – Кроме отдыха. Потому я и не хочу, чтобы ты его беспокоила.

Персефона кивнула и поглядела на Роан, которая сидела на земле, качаясь взад-вперед. Мойя опустилась с ней рядом.

– Даже представить не могу, что случилось бы с ней, если бы не Гиффорд! Если бы копье вернула она сама…

– Они ведь не стали бы бить женщину? – спросила Персефона.

Мойя оглянулась.

– Хочется верить, что нет, но посмотри, как они обошлись с калекой… Наверно, мы для них чуть ли не животные. И никто не станет обращаться с нами, как с настоящими людьми…

Персефона посмотрела на Роан, вернувшуюся к работе – она привязывала веревку к длинной палке, которая лежала у нее на коленях. Значит, Ивер воспринимал Роан как получеловека. Иначе почему он был с ней так жесток? Она представила, как Роан избивают фрэи – снова избивают за то, что она получеловек.

– Роан, возьми с собой только самое необходимое. Мы ненадолго.

* * *

Поселение Верн было построено в несколько ярусов, спускавшихся по каменистому холму от далля к пристани, и напомнило Персефоне торт, который Падера испекла на пятидесятилетие Рэглана. Вместо диких ягод и орешков слои украшали лавки и домики. Большинство из них соорудили из глиняных кирпичей, некоторые были даже двухэтажными. Дома стояли так плотно, что по тесным улочкам и переулкам пришлось идти гуськом. Мороз, Потоп и Дождь мчались впереди, как гончие.

Лагерь покинули рано на рассвете, отчасти из-за опасений Персефоны, что совет распадется, если они не договорятся, кому быть кинигом, поэтому нужно было спешить. А еще она боялась, что если будет долго думать, то утратить остатки мужества. В основном же час отправления зависел от торгового корабля дхергов. Мороз и Потоп сумели договориться с судном, которое отплывало сразу, как только погрузит припасы.

В общей сложности их было десять, включая Минну и троих дхергов. Персефона продолжала называть дхергов гномами, утратив всякую надежду выговорить их немыслимое самоназвание. Остальные ее спутницы решили проблему проще – они вообще не разговаривали с маленькими человечками.

Мороз шел впереди, за ним следовал Потоп. Пройдя мимо высоких домов, изъеденных белой солью, группа вышла на деревянную пристань к трем стоящим в ряд кораблям. Персефоне доводилось плавать только на лодочках вроде тех, в которых рыбачат на Сумрачном озере, – их свободно переносят на руках двое мужчин. Корабли в Верне оказались длиннее трех хижин; спереди на них были вытесаны из дерева морды зверей, а в центре палубы стоял высокий шест с перекладиной посередине, обернутой тканью.

В душу закрались сомнения. Персефона так хотела раздобыть оружие, что прежде не думала об опасностях конечной цели или о тяготах пути. Сейчас она с ужасом смотрела на бескрайний горизонт.

Что за ним? Не различишь даже, где небо, где вода.

«Вдруг мы наткнемся на место, где плавает Эраф? Вдруг мы потеряемся в темноте и пропустим Бэлгрейг? Вдруг мы доплывем до края мира и свалимся в никуда, как предупреждала Брин?»