Найдя небольшую точку соприкосновения, Эмили и Макар разошлись.

*

То, что в результате увидела Эмили, было действительно представлением. Взращенный на слащавой рекламе телемагазинов, Майкл даже без педагогического и психологического образования, точно знал, как нужно действовать. Тем более что паства, хоть и выглядела взрослой, но в общей массе еще не переросла сознания начальной школы, а манипулятором Майкл был о природы одаренным. Эмили не была удивлена спектаклем. Она была впечатлена, поражена, и влюблена в это искусство, что еще более насторожило ее в отношении Майкла.

– А теперь после грамматической части, – говорил Майкл, – мы, как и на предыдущих занятиях, познакомимся с некоторыми новыми словами. Сегодня у нас будут немного сложные, но очень важные слова.

Итак, первое слово на сегодня это «свобода», – Майкл при этом слове раскинул руки в стороны, встряхнул головой и прикрыл глаза, словно ощущая всем телом магию этого понятия.

«И этот талант ты наверняка бездарно топил в бутылке, – подумала Эмили, оценивая опыт общения с Майклом, его вид и манеры, – работая в какой-нибудь дыре пронырой, стараясь отмутить себе все, что возможно, лишнее».

– Повторяйте «сво-бо-да», – не стесняясь, практически кричал Майкл, растягивая слоги. – И сразу в сочетании со словами с прошлых уроков «я люблю свободу!» Еще можно сказать «я свободен!»

Что же это значит «сво-бо-да»? Это когда ты делаешь то, что тебе хочется, никто тебе не приказывает, никому не подчиняешься, ни перед кем не отчитываешься, – членораздельно рассказывал Майкла, стараясь донести каждую каплю смысла и чувства. – Свободу нужно осознавать. Ее нужно чувствовать, ее можно даже вдыхать! Как я. Я свободен! – снова крикнул он и, вдохнув полными легкими, закружился на одной ноге, раскинув руки в стороны. – На Земле все люди были свободными!

Майкл объяснял смысл слов воодушевленно, эмоционально. Но объяснять на пратиарийском ему, конечно, было трудно.

Следующее слово «рабство», «раб-ство». Это слово по смыслу прямо противоположно предыдущему слову «свобода», – сразу пояснил Майкл, сменив интонацию на негативную, жесткую, враждебную. – Это угнетение, давление, контроль одного за деятельность другого. Это когда тебе могут приказать, а ты не можешь отказаться, когда кто-то может вам что-то запретить, когда ты не можешь ничего сделать без чьего-то разрешения. Люди всегда боролись с рабством. Они всегда хотели быть свободными. И они добились этого! Люди имеют право быть свободными.

Вот и новое слово «право»…

*

Когда Майкл разогнал толпу граждански неграмотного пластилина, Эмили захотелось поговорить с Майклом и Макаром. У нее просто горели глаза. Она действительно была поражена и искренне хотела поделиться впечатлениями.

Традиции стали складываться уже и здесь. По обыкновению после занятий, людей не перекроить никакими новыми мирами, они собирались в своем крыле центра Манкоа в чайной. Эмили влетела в комнату, надеясь найти здесь остальных. Майкл сидел, развалившись на стуле, испытывая его последнее терпение. На столе стояла полупустая чашка таойи.

– Что делаешь? – поинтересовалась она.

– Тебя жду, красавица! – в интонациях Майкла не забыли отразиться их несколько напряженные с ней отношения.

– Меня? – удивилась Эмили, на этот раз с некоторой добротой в интонации.

Практически вслед за Эмили пришел и Макар.

– Конечно, тебя? – Майкл остался в своем образе. – Сижу, жду. Чай уже весь выпил, печеньки сгрыз. Даже ногти сгрыз, – гыгыкнул он.

Воодушевление Эмили помогло ей пропустить мимо этот сарказм. Она не огрызнулась язвенно, как обычно, на подобные заходы Майкла.

– Не чай. Это таойи, – поправила она его. – Местные так называют.

– Да мне намотать, как они его называют! – усмехнулся Майкл.

– Я тоже все называю просто чаем! – поддержал его Макар. – Язык еще ломать!

– Ну, вы же не называете кофе чаем? – Эмили не успокаивалась.

– Это исключение. А все остальное чай: чай из смородины, из мяты… – продолжил Макар.

– Ладно, это не важно. Ребят. Я что хотела вам сказать! Я просто реально в шоке, оттого, что вы делаете! – перебивая себя, говорила Эмили.

Но в ее голосе не было возмущения. Она действительно была удивлена и впечатлена. Это впечатление даже на какое-то время заглушило давно сложившееся настороженно-холодное отношение Эмили к Майклу и минимально серьезное к Макару.

– Конечно! А ты думала, мы тогда просто поговорили, посмеялись и все, сложили ручки? – почти возмутился Макар. – Ты это слышал, Майкл! – толкнул он его в плечо.

– Честно говоря, думала, – нехотя, но призналась Эмили. – Ну, в крайнем случае, думала, из этого выйдет что-нибудь нелепое, – продолжила она, интонацией давая понять, мол, она признает, что ошибалась. – Что вы планируете делать дальше? – интересовалась она.

– Погодь, мать, – отмахнулся Майкл, с видом, что он занимается более срочным и важным на данный момент делом. Он заканчивал ковыряться в шкафах и котелках. Но все-таки не выпадал из беседы, между делом выдавая смачные оценки. – Видя, как податлива эта серая масса клетионцев, у меня воодушевление с каждым занятием зашкаливает все больше и больше.

– Так что мы пока еще не выбрали окончательно, что мы хотим с ними сделать! – продолжил мысль Макар.

– Но с каждым разом я оказываюсь все более голодным! – гыгыкнул Майкл, перенося на стол тарелки с едой. – И вас приглашаю отужинать.

– С удовольствием, – поддержал его Макар.

– Присоединишься? – любезно, но слегка язвенно, предложил Майкл Эмили, непривыкший к ее расположению.

– Да пожалуй, – не отказалась она, что для Майкла было скорее неожиданно.

– Тогда желаю вам полета воображения, чтобы эта местная, так сказать, еда показалась вам изысканным обедом в шикарнейшем ресторане, – даже сам от этих слов закатил глаза Майкл.

– Тогда еще притупления вкусовых ощущений пожелай, – отшутился Макар. – Спасибо.

– Спасибо, – Эмили была более сдержанной. – Так к чему же вы все это ведете? – вернулась она к исходной теме.

– Мы, солнышко, убиваем сразу двух зайцев, – не скрывал гордости Макар за то, как им удалось реализовать первые шаги. – Во-первых, они выучат наш язык, и нам станет легче с ними общаться. А во-вторых, Майкл научит их жить…

– Они же вообще наивные! – перебил его Майкл. – И они же здесь просто рабы!

– Только они этого не понимают! – добавил Макар. – Но мы сделаем из них настоящих людей.

– И нам самим здесь станет не так скучно, – добавил перспектив Майкл.

– А сейчас тебе скучно что ли? – удивилась Эмили.

– Киска! Мы с тобой уже сколько вместе там по коридорам скитались, здесь типа при деле сидим, за еду вкалываем…? А ты до меня дотрагиваешься, только когда мне по рукам бьешь. Я не понимаю, как ты столько времени с этим справляешься?! А еще спрашиваешь, не скучно ли мне!

– Кобель ты, – ехидно-надменно, но по-доброму, улыбнулась Эмили.

– Что поделать! – даже не обиделся