что дескать… женщину такую увидел, что вот… женился бы сразу! Только вот не знает, как подойти…

Глаша подобралась, задумалась.

— Это ты что же… признакомить меня с ним решил?

— Да я-то чего решил?! Это он все! Как узнал, что я знаю тебя — как банный лист к заднице прилип! Познакомь, да познакомь!

— И ты, значит, решил познакомить? — недоверчиво фыркнула женщина.

— Да я же говорю… Коля… он не как мы с… ну — ты поняла про кого я. Он не блудить… он серьезных отношений хочет.

Глаша отвела взгляд, хмыкнула:

— Вот прямо серьезных? Вот так прямо — увидел, и сразу?

— Да не сразу! Говорю же… В разговоре как-то… За жизнь там… туда-сюда! Он и говорит — стрекозлы вы со Степой. А мне, говорит, жинка нужна! Чтобы дом, чтобы детишки! Он, знаешь, какой хохол?! Мимо — не пропустит! И спокойный, и домовитый.

Глаша ушла в себя. Думала. Когда он попросил еще чая, машинально сбегала к прилавку налила стакан, да еще и пару беляшей на тарелку кинула.

«А я чего? Я — не против!».

Потом подняла на Ивана взгляд, вздохнула.

— Глаш! Ну чего ты раздумываешь? Говорю же… нормальный мужик! Он не для блуда, он — серьезно. А нет? Так кто ж тебе запретит — на дверь показать?

— Ох, Ванька… Что-то не вериться мне в такое…

— Ну — попытка не пытка, да? Он вполне симпатичный. Да и просто — хозяин, а не абы кто, на пару месяцев!

Глаша как-то оттаяла, засмеялась:

— Вот же… сват нашелся! А знаешь… приводи его. Сюда приводи! Не домой. Посидим, поглядим, что там за серьезный мужчина.

* * *

По договоренности с Глашей, они с Пилипчуком пошли на «знакомство» в понедельник, в послеобеденное время. По ее словам — самый спокойный день в работе закусочной. Пилипчук обеспечил прикрытие в училище — выходило, что Косов сопровождал каптера по каким-то хозяйственным делам.

«Интересно — сколько можно придумать уважительных причин отсутствия! А уж тыловики — вообще доки в этом деле. И что характерно — мало кому удается проникнуть хоть чуть-чуть в их непонятные «мутки» и дела! М-да… «не только лишь всем»!».

Пилипчук и так-то не особо разговорчивый вне своей каптерки, на этом раз был погружен в себя. Попытки поболтать по пути — не то, что пресекал, похоже он вообще не понимал, о чем речь!

«Это он так настраивается, что ли? Во как!».

Для самого Ивана все это было… ну — проще, что ли? Ну — пришли, посидели, поболтали, познакомились… Чего огород городить?

Когда подошли к дверям закусочной, оба с удивлением уставились в висевшую на ручке двери табличку — «Учет».

— Чего эта? — удивленно уставился на Косова Николай.

— А я — знаю? Сейчас! — и попаданец принялся долбить в дверь кулаком.

— Ваня! Как-то не хорошо, эдак-то…, - начал Пилипчук, но на их счастье — дверь открылась изнутри.

Встречала их сама Глафира.

— Проходите, проходите! — нараспев протянула она, — Так-то у нас сегодня выходной, но и учет иной понедельник проводим. Вот, значит, чтобы всякие разные не лезли, я табличку и накинула.

«И-эх ты! А она-то — принарядилась, причепурилась вся!» — с удивлением отметил Иван.

Белый халат буфетчицы и впрямь был белым. Как бы даже — не накрахмаленным! И какой-то чепчик на волосах, в виде этакого кокошника прицеплен. Поясок халата явственно показывал, что талия у дамы все же — в наличие! А верхние пуговки халата несколько подрастегнуты, что открывало некий вид на шикарные верхние «девяноста» Глаши. Но — довольно скромно, почти целомудренно…

— Вот, можете здесь шинели снять! — указала она на вешалку-стойку, — И вот сюда присаживайтесь, здесь и удобнее, да и покрасивше!

Столик им был выделен в углу, под фикусами. Чистая скатерть на столе, стаканчик с салфетками. Прямо не закусочная — а приличный ресторан из первой ценовой категории!

Пилипчук откашлялся:

— Извиняюсь… А где у Вас можно руки помыть?

Глаша коротко взглянула на каптера и повела рукой:

— А вот… за ширмой умывальник имеется! Прошу пройтить!

— Благодарствую! — чуть поклонился ей Николай.

А вообще… чем дальше Косов присутствовал при всем при этом, тем более удивленно поднимал бровь. И Пилипчук и Глафира казалось бы — играли какое-то действо, ритуал, для Косова непонятный и немного забавный. Каптер, вымыв руки, долго причесывался, добиваясь идеального прилегания небогатого чубчика ко лбу. Потом — тщательно отряхнул плечи, одернул форму, пальцами согнал складки гимнастерки назад. Откашлялся…

— Ну что, Иван? Мабуть пора за стол?

Косов хмыкнул, покрутил головой и направился к столу.

Глаша тем временем уже наставила там тарелок с какой-то нарезкой — колбаска, сало, сыр. Здесь же присутствовали соленые огурчики и бочковые помидоры.

«Ага! Салат витаминный! Капуста, морковка, и… оп-па! Клюква! Если сегодня здесь выходной — она что, все сама готовила? Ай да Глаша!».

— Сейчас погодите, горячее принесу, — буфетчица павой удалилась на кухню.

Косов хмыкнул и хлопнув ладонями, энергично потер их и:

— Щас поедим! Это я понимаю и люблю! Я же говорил тебе, Мыкола, Глаша — повариха, каких поискать! — и брякнулся за стол, стал накидывать себе на тарелку всякого, и побольше.

Пилипчук укоризненно посмотрел на него, вздохнул, покачал головой, но ничего не сказал. Но приступать к трапезе не спешил — сидел чинно, выпрямив спину.

— Ну что же Вы, угощайтесь! Вот котлетки с картошкой. Вот уточка с тушеной капусткой. Вот — рыбка жаренная…, - буквально пела Глаша, но на Пилипчука — не смотрела.

— Ни, ниможна так! Без хозяйки за столом — как же угощаться? — твердо заявил Мыкола.

Косов чуть поперхнулся, почесал нос, перевел взгляд с каптера на Глафиру.

«Чего-то я не пойму… А вот они, похоже, все понимают. Ведут себя как… даже не знаю, что сказать! Как там Вицин говорил — «Чинно, благородно!».

А еще и Мыкола и Глафира напоминали Ивану… вот как