Но как же устроить эту смерть?

О, погоди: вот у нас молодой человек – на самом деле, их довольно много: все мечтают сразиться с монстрами из скаранакской легенды и горячо молятся о возможности испытать свою геройскую отвагу. Волки, степные упыри, летающие призраки – конкретный вид не имеет значения, молитвы расплывчаты – главное, подайте чудовище. И мы выбираем одного из этих идиотов, мы отвечаем на его просьбы. – Такавач взмахивает рукой, туман закипает. Арчет видит расплывчатое изображение чудовищных долговязых существ, вдвое выше человеческого роста: одно из них бьет лапой всадника. Тот падает в траву, поднимается шатаясь, и его тотчас же вновь сбивают с ног. – Означенный юноша погибает более-менее героически – таким образом, мы ответили на его молитвы, а наш вождь аккуратно взял на себя бремя вины, на что и были надежды. Поссорившись с шаманом, он бьет старика по физиономии на виду у всего клана. – Она видит это в тумане, видит, как Эгар наносит удар. – И шаман призывает гнев богов, чтобы отомстить за свое ущемленное достоинство.

Вот теперь-то мы кое-чего добились!

Но постой, постой! То божество, которое ответит на молитвы шамана, окажется в прямом конфликте с Соленым Владыкой, который, в конце концов, обязан защищать Драконью Погибель именно от подобных вещей. Двум богам придется, согласно правилам Стерегущих Книгу, по-настоящему сразиться. А это недопустимо. Итак, опять возвращаемся на исходные позиции. Давай посмотрим… а нельзя ли Полтара незаметно подтолкнуть, чтобы он сам искал мести, собирал и затачивал собственные инструменты? Но разве божество имеет право явиться к нему в ответ на молитвы лишь для того, чтобы отказать в прямой помощи? Свод правил такого не допустит, нас за подобную выходку разорвут на части. Нужен другой путь сближения, косвенная точка входа. И по счастливой случайности обнаруживается девушка из Трелейна… – Соленый Владыка вытаскивает ее из тумана, сжавшуюся и плачущую на грязном тюфяке. – …проданная в публичный дом каким-то наемником-маджаком, привезшим добычу домой и уставшим от нее, которая отчаянно молится Темному Двору о заступничестве, мести и спасении. Все это мы можем предоставить, хоть и не совсем так, как воображает себе девушка, но неважно – вот наконец наша точка соприкосновения с шаманом. Он частый посетитель борделя, куда занесло девушку, и он не самый приятный из клиентов. Он изливает свои чувства на бедняжку. – Арчет мрачно наблюдает за проступающей сценой. Какая-то ее часть жаждет отвернуться, но она этого не делает. – Появляется Квелгриш, даруя несчастной спокойный уход в забвение, а шаману – самое сильное за всю жизнь потрясение, которое можно с натяжкой назвать местью. Молитвенные обязательства снова исполнены, правила мы если не соблюли до последней буквы, то хотя бы не нарушили. Жрец у Квелгриш на крючке, но сама она свободна от обязательств по выполнению каких-либо прямых молитв. Всё в порядке. Полтар раззадорен, а чтобы то же самое случилось с одним из братьев Эгара, хватает пары искушающих снов, проистекающих из мифологии. Рождается заговор, и вождь оказывается в смертельной опасности, чего мы и добивались. Наконец-то мы там, куда стремились. Пришло время вмешаться защитнику, Соленому Владыке, предупредить вождя и помочь ему спастись, тем самым поместив на нужное место на доске.

И после всего этого Драконья Погибель решает не убегать.

Хотя у него есть все мотивы. Его тошнит от роли вождя, от жизни в степи, от всего. Он охуенно устал. Как мальчишка вполовину моложе, который спит и видит, как бы удрать от своих обязательств, вернуться к той вольной наемнической жизни, которую знал на юге. Он должен ухватиться за малейший повод так и поступить – вот как все должно было случиться.

Вместо этого он решает проигнорировать своевременное предупреждение Соленого Владыки – решает остаться и сражаться. – И перед ее взором закипает битва: всадники и лошади из тумана, призрачный беззвучный лязг клинков, великолепный ихельтетский боевой конь встает на дыбы, пронзенный стрелами в грудь и глаз. Драконья Погибель падает из седла на землю. – Конечно, по ходу дела он едва не погибает, и Соленому Владыке приходится вмешаться, чтобы спасти его, используя некоторые, откровенно говоря, грубые сверхъестественные методы… такие, как эти. – Арчет в ужасе молча наблюдает, как одного за другим убивают братьев Драконьей Погибели. – Одному из братьев – вот он удирает, да – удается спастись, он возвращается к шаману и докладывает обо всем. Шаман делает именно то, чего от него можно ожидать: обращается прямиком к Келгрис и требует такой же сверхъестественной поддержки. А наш вождь тем временем рвется обратно в лагерь, если понадобится, пешком, и готов столкнуться лицом к лицу и с Полтаром, и вообще с чем угодно, что встанет у него на пути.

В этом смысле правила ясны – невзирая на то, какими окольными путями Келгрис следовала поначалу, она стала покровительницей шамана, и в вопросах защиты у нее нет выбора, кроме как исполнять его желания – отвечать на его молитвы, если угодно. Таким образом, несмотря на все наши усилия, сцена теперь подготовлена именно для того противостояния, которого мы стремились избежать. Лишь благодаря весьма поспешному красноречию Соленого Владыки удается вытеснить нашего вождя – бывшего вождя, разумеется, – за пределы досягаемости и таким образом заморозить весь конфликт. Но проблема-то никуда не делась.

Говорю тебе, это нелегко – быть богом.

Мир с головокружительной быстротой обрушился на прежнее место, саму Арчет как будто выдернули из-под земли, где она до сих пор лежала, и поставили на ноги. Ярко-голубое небо, ветер в траве, косые солнечные лучи. Фигура в плаще и шляпе с обвисшими полями снова стояла напротив. Безжалостный все еще был у полукровки в руке.

– Драконья Погибель мертв, – ровным голосом произнесла она.

– Да, знаю.

– Итак. – Она посмотрела на свой нож. Взвесила его на ладони, крутанула и спрятала в ножны на пояснице. – Я бы сказала, что твоя проблема решена.

– Для меня – возможно. Однако сложившийся бардак похож на тупорыла, если позволишь военную метафору, и хвост еще очень даже живой. Если ты пойдешь против Полтара – ты, обожженная дочерна ведьма, – то он обратится к Келгрис за поддержкой. Поверь мне, за последние пару лет он это делал, сталкиваясь с куда менее внушительными врагами. И если он призовет Келгрис, у нее не будет иного выбора, кроме как заметить тебя, ответить на зов шамана и обеспечить защиту. А тебе это без надобности.

Она посмотрела на портупею, на то место, где в перевернутых ножнах у нее на груди лежал клинок, именуемый «Убийца призраков».

– Я дала слово Драконьей Погибели.

– Он поклялся тебя защищать. Он бы хотел, чтобы ты вернулась домой живой.

Арчет поняла, что ее одежда почти высохла. Рассеянно сжала рукав, ища влагу, но та исчезла почти без следа. Полукровка одарила бога мрачной улыбкой.

– Я вернусь домой живой, – сказала она.

– Моя госпожа!

Кричали по-тетаннски, откуда-то со склона. Она обернулась, прищурилась и увидела Селака Чана, который стоял в траве и махал рукой как безумный. Арчет приветственно подняла руку. Оглянулась на Такавача, уже в глубине души понимая, что Соленый Владыка исчез.