– Здрасте, – прогундосила.

Войнова поздоровалась, затем оглядела предбанник.

– Мне лохань нужна, не видела?

– У-у, – покачала головой девочка.

Постоялица уселась рядом с ней на лавку.

– Ладно, потом постираю. А ты чего здесь сидишь одна?

– Просто, – не нашлась что ответить Натка.

– А чего плачешь тогда, раз просто? Мамка отругала?

Молча мотнула головой, а затем снова всхлипнула. Тиса не торопила.

– Вы не поймете, – услышала она сдавленный ответ.

– Да уж куда мне, старой деве, знать о горестях дев юных, – вздохнув, согласилась видящая.

– Вы не старая, – хмыкнула Натка, отняв подбородок от колен, – и красивая. Отчего вы безмужняя?

– Наверное, потому что не смогла найти своего человека.

А если говорить правду, то нашла, а потом сама же его прогнала. Потеряла, когда нужно было держаться за него со всей силой, душой и сердцем. Теперь ее надежды вернуть его так же шатки, как те мостки на Гартовом болоте.

– Я вот нашла. Думала, сведу прыщи – и он меня полюбит, – пропищала Натка. – А он с Танькой гулять начал. Давеча сказал мне: отвянь, репей, не путайся под ногами…

Последние слова потонули в писке плачущей юной девы. Тиса не выказала удивления. Вот оно как. Тут неразделенная любовь. Что ж, сердечные неудачи в таком возрасте кажутся самыми горькими.

– А есть снадобье, чтобы я понравилась ему? – вскинулась Натка, подняв заплаканное лицо. – Слыхала за приворот. Это снадобье? Да?

– Нет, это вэйновский наклад.

– А у вас знакомого вэйна нет? Пожалуйста!

Тиса мысленно вздохнула. Не хватало, чтобы девчонка надеялась на приворот.

– Знаешь, не советую тебе даже думать об этом.

– Почему?

– Тот, кому он делается, становится слабоумным. Тебе же не нужен дурачок, правда? – сейчас видящая врала и не испытывала при этом угрызений совести. – Будет слюни на кулак наматывать, кому такой жених нужен?

Натка хихикнула.

– Вот-вот, – со знанием дела продолжила Тиса, подсаживаясь ближе и слегка приобнимая ее за плечи. – Знаешь, я в твоем возрасте тоже была бедовая. Учиться не хотела, с уроков сбегала в гимназии.

– Вы? – удивленно протянула девчонка.

– Я. Все страдала и себя жалела. А потом вдруг так вышло, что занялась делом интересным – траволечением. Как поднаторела, так зауважала себя, потом и меня зауважали. Поверь, лучшее лекарство от тоски и глупых мальчишек – это любимое дело. А ухажер тебе обязательно найдется. И не ты будешь бегать за ним хвостиком, а он тебя сам заметит. Сразу, как начнешь себя уважать, так и заметит. И не только за личико твое хорошенькое без прыщиков будет любить, а за то, кто ты есть сама.

Пока Натка слушала постоялицу, всхлипы стали гораздо реже. А затем и вовсе прекратились.

Предбанник они покинули вместе. Тиса проводила девочку взглядом до хозяйского крыльца, убедилась, что та зашла в дом, затем и сама исчезла во флигеле.

* * *

После обеда заехал Климентий на коляске и отвез на урок. Тиса снова почувствовала себя неудобно от барского обхождения. Где это видано, чтобы учителя учеников на колясках возили? Да нигде. Однако каждый день таскать за собой Поню в Увлеченный клуб она тоже не могла, а платить за городской извоз накладно. Впереди достаточно долгий путь в столицу, денег и так не много. Похоже, Клим это понимал. Спасибо ему. Ей вообще удивительно повезло с учителем и заведующим школы.

После прогулки по щупу вновь пару часов вместе с учителем изучала вэйновскую карту. За седмицу близкое присутствие блондина на соседнем стуле, теплые локоть и плечо рядом уже не казались видящей чем-то неправильным или стесняющим. Особенно когда Клим пребывал в добродушном настроении и не смотрел на нее так, словно решал сложную задачу. А настроение его улучшилось – с тех пор как узнал, что ученица перестала изображать из себя дятла и биться о стену «мыла».

Несмотря на объявление на входе в клуб, что «видящая больше никого не принимает в связи с отъездом», все же собирались посетители, которые не доверяли запискам, и Войнова принимала их. Сегодня у дверей ожидали пятеро человек. Пока она искала чужих родных и знакомых, Клара с Люсенькой накормили Поню полдником, а потом Строчка предложил прокатиться за город к месту раскопок.

– Там еще, конечно, г-грязно, но мы не пойдем к штольням, п-просто поглядим издали с насыпной. Три часа до развилки, туда и обратно.

Поня заголосила, что очень хочет кататься, но Тиса засомневалась. Понятно, что клубовцам не терпелось взглянуть на место раскопок, но малышке еще рано отправляться на такие прогулки. Дорога дальняя, да по гористой местности.

– Если по насыпной дороге, то не опасно, – поддержал Строчку Клим.

Клара скривила губы в усмешке.

– Там Фролов от своего дворца до каменоломни чуть ли не мост из отработанной породы проложил. А вообще, Войнова, как ты собираешься неделю ребенка до Белограда везти, если три часа – это, по-твоему, долго?

Подумав немного, Тиса согласилась на авантюру. Возможно, так она на самом деле подготовит малышку к недельному пути.

Набрав в дорогу воды, печенья, одеяло и пару подушек, путешественники загрузились в коляску.

Уже через полчаса, когда с двух сторон от дороги встал стеной живописный весенний лес, девушка мысленно поблагодарила клубовцев. Солнце над горизонтом висело еще достаточно высоко, позволяя оглядывать красивые дикие места предгорья. Запахи дегтя, прелой листвы, хвои, подсушенной ветром, и, как ни странно, каких-то мелких желтых цветочков, незнакомых ей.

– Это гусельки, – сказала умиленно Люсенька. – Мне Илья вчера целое лукошко таких принес.

– Полдня собирал на лугу, бедняга, – добродушно съязвила Клара.

– Не-е. У торговки купил.

Дорога на самом деле была укреплена насыпью из каменного крошева, она медленно, с небольшим уклоном, поднималась в гору. А затем при новом повороте вдруг открылся вид на долину. Крыши и иглы Оранска, купола собора, поля и перелески, извилистая лента Патвы, а ближе и чуть в стороне Тиса с интересом разглядела любопытный замок в панокийском стиле. Большой, из рыжего камня. Две башни, сросшиеся меж собой боками. Алая черепица, малахитовые колонны, золотые карнизы и балясины. Завитки и барельефы, высокие статуи животных: драконы, василиски, быки, тигры, медведи. И тут же среди сего зверинца – голые женские и мужские натуры на постаментах в позах мучеников. Невероятно богатая, хоть и безвкусная постройка.

– Загородное имение Аристарха Фролова, – пояснил Строчка. – П-правда, впечатляет?

– Да уж, безразличной остаться невозможно, – ответила Войнова.

Заметив выражение ее лица, Клара усмехнулась.