практике 1943 г. Наряду с упомянутыми в этом разделе повышенными нормами питания для больничных учреждений, детских консультаций, детсадов, пионерских лагерей, детских площадок, Военно-морской школы, водолазов, Дома отдыха Дорпрофсожа, больных туберкулезом, работающих в оборонной промышленности, беременных женщин, доноров, такелажников, поездных бригад Октябрьской железной дороги, судовых команд нефтеналивных и сухогрузных судов в нем назывались различные виды так называемого «литерного питания». Работники руководящих партийных, советских и хозяйственных организаций подразделялись по своим привилегиям на три группы: Литера «Б», гр. I (1150 человек), Литера «Б», гр. П (1350 человек) и Литера «Б», гр. III (2000 человек), которая имела только обеденные карточки. Директорам и их заместителям, главным инженерам и начальникам производств крупных промышленных предприятий (в количестве до 250 человек) полагались обеды литеры «Б». Обеденные карточки получали работники науки, искусства и литературы, вошедшие в специальный приказ наркомторга (до 400 человек). Отдельной строкой было выделено литерное питание «Б» для командиров (120 человек) и литерное питание для семей адмиралов, генералов и Героев Советского Союза. Также отдельной строкой шли такие виды привилегированного питания, как «второе горячее питание» (50 тыс. человек), «обеденные карточки» (14 тыс. человек), «ужины для работающих в вечернее время» (3 тыс. человек)[888].

Распределяемые из Смольного по предприятиям и учреждениям талоны и карточки различных видов привилегированного питания были существенным инструментом влияния на руководящих работников и передовых рабочих крупных предприятий. В августе 1943 г. по списку руководителей ведущих предприятий карточки литерного питания получили 222 руководящих работника 32 оборонных заводов, где на каждом работало свыше 1 тыс. человек. В то время как на 133 заводах и фабриках, т. е. на большинстве действующих предприятий, где число рабочих было менее 1 тыс. человек, руководящий состав никаких литерных карточек не получал, довольствуясь обеденными карточками и талонами[889]. Что же касается поощрения передовых рабочих, то можно привести такой факт. Ленинградский мясокомбинат им. С. М. Кирова по итогам работы за июнь 1943 г. завоевал переходящее Красное Знамя Государственного Комитета Обороны, в связи с чем директор комбината обратился 14 августа 1943. в Продовольственную комиссию с просьбой разрешить для организации обеда стахановцам отпустить из расчета на одного человека 200 г хлеба, 100 г мяса, 100 г сельдей, 25 г масла, 100 г водки и 0,5 л пива[890]. На эту более чем умеренную просьбу ответа не последовало, хотя банкеты в это время уже не были редкостью.

Система снабжения самой партийно-советской номенклатуры окончательно оформилась на основе постановления СНК СССР от 12 июля 1943 г., в соответствии с которым бюро областного и городского комитетов ВКП(б) приняло 31 июля 1943 г. совместное постановление «О снабжении руководящих работников партийных, комсомольских, советских, хозяйственных и профсоюзных организаций»[891]. В нем говорилось: «Установить с 1 августа 1943 г. снабжение продовольствием работников партийных, комсомольских, советских, хозяйственных и профсоюзных организаций по трем группам: а) по первой группе с выдачей продовольственных карточек по группе рабочих и ИТР и отпуском литерных обедов и сухих пайков (согласно приложению); б) по второй группе с выдачей продовольственных карточек по группе рабочих и ИТР и отпуском литерных обедов и сухих пайков (согласно приложению); в) по третьей группе с выдачей продовольственных карточек по группе рабочих и ИТР и отпуском обедов по нормам продовольственной карточки рабочих и ИТР[892]. Руководящим работникам предоставлялось право получать взамен обедов продукты в виде сухого пайка. Начальнику конторы «Спецторг» поручалось организовать три магазина для отпуска сухих пайков по специальному списку. Начальнику «Ленглавресторана» поручалось открыть с 1 августа 1943 г. столовые закрытого типа для обслуживания руководящих работников. Все ранее принятые постановления о снабжении номенклатуры отменялись[893].

По первой группе снабжались секретари горкома и обкома партии, заведующие отделами и их заместители, помощники секретарей, главный бухгалтер, секретари райкомов и заведующие отделами, руководящие работники Исполкома Ленгорсовета и райсоветов, секретари горкома и обкома комсомола, заведующие отделами и их заместители, председатели обкомов профсоюзов и их заместители, начальник городского штаба МПВО, секретарь областной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков. В итоге получалась внушительная цифра – до 500 человек![894] Для отнесенных к первой группе по снабжению устанавливались следующие нормы выдачи продуктов в месяц: мясо и рыба по карточке – 1800 г, обед литеры «Б» – 5 кг, сухой паек – 2200 г; жиры – соответственно по 800 г, крупа – 2000 г, 1500 и 2000 г[895].

Ко второй группе, более многочисленной, были отнесены руководящие работники рангом ниже: заведующие секторами, инструкторы, консультанты и лекторы в горкоме и обкоме партии, управляющие трестами в системе Исполкома Ленгорсовета, начальники отделов и прокуроры Военной прокуратуры, начальники управлений НКВД, городской милиции и пожарной охраны, начальники отделений НКГБ[896]. В эту же группу попали и 6 членов первого Петербургского Совета рабочих депутатов 1905 г.[897] Нормы снабжения по второй группе были несколько меньше, но все равно достаточно высоки и несравнимы с теми, что полагались остальным ленинградцам[898].

В третью группу снабжения, наиболее многочисленную, была включена остальная часть партийно-советской номенклатуры: рядовые сотрудники обкома и горкома партии, сотрудники Исполкома Ленгорсовета и его отделов, например городского отдела народного образования, директора детских домов и других детских учреждений. Нормы снабжения этой группы были значительно скромнее, и никакого сухого пайка ей не полагалось. Новое постановление о снабжении руководящих работников отменило все ранее принятые по этому вопросу постановления. За нарушение установленного порядка снабжения руководящих работников всем ответственным за это лицам грозило «привлечение к ответственности»[899].

Разумеется, детали постановления «О снабжении руководящих работников партийных, комсомольских, советских, хозяйственных и профсоюзных организаций», подписанного А. А. Ждановым и имевшего гриф «Строго секретно»[900], не могли и не должны были быть известны населению города-фронта. Но избежать полностью огласки новых гарантированных льгот, распространившихся на относительно широкие круги партийно-советской номенклатуры, было невозможно. Отсюда и жалобы ленинградцев в письмах, обсуждения дома, на работе, в трамваях, на рынках и т. д. Советуя «не давать одним очень толстеть, а другим – таять», одна из ленинградских работниц писала в июле 1943 г. заместителю председателя Исполкома Ленгорсовета и заведующему городским отделом торговли И. А. Андреенко: «Можно делить людей на разные категории, только не в отношении желудка в голодное блокадное время»[901].

Ленинградцы, которые не входили в привилегированные группы снабжения, могли купить дополнительные продукты питания только на рынках и на «толкучках». Однако большинству из них это было не по карману: в августе 1943 г. ржаной хлеб хотя и снизился в цене по сравнению с декабрем 1942 г. почти в 2 раза, тем не менее стоил очень дорого – 160-180 руб. за кг, сливочное масло стоило 1500 руб. за кг, сахар – 2 тыс. руб. за кг, картофель – 200 руб. за кг, молоко натуральное – 150 руб. за литр,