Еще 17 декабря в Петроград из Швеции приехал офицер Яков Колаковский. Он сражался в армии Самсонова, попал в плен, был завербован немецкой разведкой и теперь явился с повинной. Колаковский рассказывает, что немцы предлагали ему за миллион рублей[113] убить великого князя Николая Николаевича, а также что за дополнительной информацией немцы рекомендовали ему обращаться к полковнику Мясоедову – тому самому, с которым за несколько лет до войны стрелялся Гучков.

В ночь с 19 на 20 февраля по подозрению в шпионаже арестовывают Мясоедова и еще 15 человек, включая его жену – близкую подругу Екатерины Сухомлиновой, жены военного министра. Это серьезный удар по репутации самого министра Сухомлинова.

Николай Николаевич хочет, чтобы Мясоедова немедленно судил военно-полевой суд. Но ему объясняют, что это невозможно – полевому суду можно предать только человека, пойманного на месте преступления, а Мясоедов арестован только по подозрению в шпионаже. Кроме того, по одному делу с ним проходят гражданские, значит, судить их будет гражданский суд. Великий князь не сомневается в том, что Мясоедов шпион: «C Мясоедовым надо кончать как можно скорее». Он предлагает юристам лазейку – в тот момент, когда гражданский суд признает вину Мясоедова доказанной, его можно будет предать военно-полевому суду, то есть немедленно повесить. Великий князь требует поторопиться, чтобы успеть до Страстной недели, когда по традиции смертные приговоры не приводятся в исполнение. Мясоедова казнят 20 марта. Единственным доказательством его вины служат показания Колаковского, все решает директива Верховного: «Все равно повесить!»

Новость о казни Мясоедова вызывает большой резонанс. Все считают, что шпионаж Мясоедова доказан, и это подстегивает шпиономанию – предателей начинают искать повсюду. Александр Гучков вновь становится популярен как человек, первым разоблачивший шпиона задолго до войны.

В самый разгар дела Мясоедова, 9 марта, русские войска одерживают очередную победу – берут крепость Перемышль. Публика ликует, прославляет полководческий гений великого князя Николая Николаевича. Никто не подозревает, что это последний успех российской армии в 1915 году.

В начале апреля германские войска переходят в наступление на севере – и захватывают территории современных северо-восточной Польши, Литвы, части Латвии и западной Белоруссии. Одновременно австро-германские войска прорывают фронт в Галиции. В конце мая они забирают обратно недавно взятый русскими Перемышль, а в июне берут Львов. Начинается «великое отступление русской армии».

13 мая лидеры младотурок издают закон о депортации, по которому большинство армян Османской империи выселяют из их домов. В этот же день газета «Голос Москвы» публикует статью с требованием депортировать всех проживающих в городе подданных Австро-Венгрии и Германии – всего две тысячи человек. Газета основана Гучковым, российским поклонником младотурок, и является официальным органом его партии октябристов. 5 мая командующим Московским военным округом назначен князь Феликс Юсупов-старший, а уже 23 мая он приказывает выслать из Москвы подданных воюющих с Россией государств.

Поражения на фронте вызывают волну антинемецких публикаций в печати: «Борьба с тайным влиянием немцев», «Немецкий шпионаж в России», «Немецкое засилье в музыке», «Московское купеческое общество в борьбе с немецким засильем» – это все заголовки «Голоса Москвы» Гучкова. «Немцы у нас живут и торгуют, действуя на психику народа всеми удушающими газами своей иезуитской природы. Довольно. Мы устали. Мы задыхаемся в этих ядовитых испарениях», – пишет все тот же «Голос Москвы» 24 апреля. А 26 мая газета проводит расследование, в котором выясняет, что немецкие предприниматели, которые по закону должны ликвидировать свой бизнес, переоформляют его на подставных лиц – и публикуют список таких фирм.

Антинемецкие настроения поддерживает и Верховный главно- командующий. К примеру, когда крымский архиепископ призывает воздержаться от преследования людей с немецкими фамилиями, Николай Николаевич его одергивает – говорит, что это заявление «крайне несвоевременное». Кроме того, в Ставке принимается решение о депортации немцев из прифронтовой зоны – это касается в том числе коренных жителей Балтийских регионов; они должны быть принудительно выселены, причем все затраты на переселение переселенцы обязаны оплатить сами.

Антинемецкая пропаганда бьет даже по императрице. Александра – немка, родилась и до восьми лет жила в Германии. Ее родной брат, герцог Гессенский Эрнст Людвиг, служит в штабе кайзера. Вскоре обвинения перекидываются и на ее сестру Эллу, несмотря на ее безукоризненную репутацию и большую популярность в Москве. Даже про нее начинают говорить, что она немка, шпионка и прячет своего брата Эрнста Людвига в Марфо-Мариинской обители.

Это приводит к мощному немецкому погрому в Москве. Начинается он с того, что 26 мая несколько женщин пытаются получить работу в благотворительной организации великой княгини Елизаветы Федоровны, но им отказывают. Они идут жаловаться – в считаные часы возле дома генерал-губернатора собирается антинемецкий митинг с тысячами сочувствующих. Генерал-губернатор не разгоняет его. Градоначальник Адрианов тоже не мешает, считая, что «толпа хорошая, веселая, патриотически настроенная». Так начинаются погромы и грабежи, которые длятся три дня. Толпы заходят в магазины, частные дома и квартиры, требуют у владельцев документы. Если фамилия похожа на немецкую – имущество громят. Убито пять человек, разорены сотни лавок (в том числе шоколадный магазин Эйнема в Верхних торговых рядах – нынешнем ГУМе). На третий день толпа собирается на Красной площади, звучат оскорбления в адрес императрицы и ее сестры, призывы сослать Александру в монастырь, Распутина повесить, заставить императора отречься и передать престол великому князю Николаю Николаевичу.

28 мая собирается Мосгордума, один из депутатов в ужасе рассказывает, что на улицах говорят, что правительство дало четыре дня на погромы, в ближайшее время ожидается «варфоломеевская ночь». Действительно, только на четвертый день для подавления беспорядков применяют войска. Убито 12 человек. Император и императрица получают подробный доклад о произошедшем. Раздражение императрицы усиливается. Ее возмущает антинемецкая истерия, но еще больше – популярность Верховного главно- командующего.

Неудачи на фронте заставляют общество быть активнее. Еще в марте председатель Думы Родзянко предлагает привлечь промышленников к снабжению армии. Верховный главнокомандующий – за и поручает военному министру Сухомлинову организовать совещание крупного бизнеса и командования Главного артиллерийского управления.

Павел Рябушинский всю зиму и весну проводит на фронте, где организует работу лазаретов. 15 мая он получает сообщение, что московские промышленники выдвигают его на должность главы Биржевого комитета. Рябушинский возвращается в Москву, и его газета «Утро России» впервые поднимает тему участия бизнеса в обороне. Впервые – потому что существующая цензура запрещает писать о проблемах в армии.