была выгравирована птица с множеством крыльев.

Шум в комнате стих, когда они подошли к пьедесталу и сняли шлемы. Один из самых высоких воинов швырнул большую окровавленную голову к ногам богов. У отрубленной шеи мгновенно образовалась блестящая лужица крови. На голове было два толстых рога, загнутых по спирали. Изумрудно-зеленые искорки света мерцали под его чешуей даже после смерти. Пасть чудища неестественно широко распахнулась, обнажая крючковатые зубы, блестевшие от яда.

– Я принесла голову Иг’Моррутена, – произнес женский голос. – Одного из многих, которых уничтожил Самкиэль и его воины.

Я знала, что они охотятся на Иг’Моррутенов, но то, с какой легкостью они могли обезглавить существо из самых жутких кошмаров, меня потрясло.

К моему удивлению, я узнала воина, бросившего голову: Имоджин. Она была поразительно красива, даже когда ее покрывала кровь одного из моих соплеменников. Она подошла к Лиаму и поприветствовала его поцелуем. Я почувствовал, как у меня сдавило грудь, и отвела глаза в сторону. Выходит, она тоже была одним из лидеров.

Прекрасно. Отлично. Я совсем не ревную.

– Леди Имоджин, можете ли вы подтвердить действия Самкиэля?

Я вспомнила этот голос и узнала отца Лиама, окруженного ореолом величия, хотя в этот момент он казался крайне разочарованным. Он сел на центральный трон и устало потер висок. Я ухмыльнулась. Мой Лиам похож на своего отца куда больше, чем его юная версия.

– При всем уважении, ваша милость, задание было выполнено, – сказала Имоджин с легким поклоном.

На лице Лиама появилось самодовольное выражение, и он вытянул руки, как бы заявляя: «Видишь, я же говорил».

Я закатила глаза, когда все боги принялись кричать, спорить и ссориться. Я вздохнула. Это было совершенно бессмысленно.

– То есть ты бы предпочел, чтобы царство Хинракков оставалось открытым, пока они разоряют поселения и убивают людей? – практически кричал Лиам.

Несколько богов повернулись к Лиаму, вокруг них пульсировал свет. Даже я знала, что это не сулит ничего хорошего.

Бог, сидящий на крайнем правом троне, злобно смотрел на Лиама. Вскочив со своего места, он направился прямо к нему. Бог был высоким и худощавым, с угловатыми чертами лица. Он сжал руки в кулаки, и закругленные золотые мечи, прикрепленные к его спине, засияли, почувствовав его агрессивный настрой.

– Ты высокомерный и глупый мальчишка! – рявкнул он, и пол задрожал от его голоса.

Стоит отдать должное Лиаму: он не отступил и даже не выглядел потрясенным. Он скрестил руки на груди и стоял на месте, облизывая внутреннюю часть губ.

– Мальчишка, который сделал то, что не смог ты, Изотль.

Изотль поднял руку к Лиаму, и зал наполнился звуком сирены. Я заткнула уши и присела на корточки, от шума у меня стиснулись зубы. Вдруг все закончилось. Когда я снова посмотрела на троны, отец Лиама стоял в центре пьедестала. Его посох вонзился в пол, серебристый свет лился из трещин, образовавшихся в камне.

– Тишина! – взревел он.

Все существа в комнате повиновались.

– Больше никаких споров. То, что сделал мой сын, было высокомерным, импульсивным и прежде всего эгоистичным.

Он остановился, его взгляд сосредоточился на Лиаме. Тот с отвращением покачал головой – отсутствие поддержки со стороны отца явно его не удивило. В его глазах промелькнула боль. Я хотела его утешить, но не могла.

Другие боги кивнули в знак согласия, но когда Унир продолжил, их лица потускнели.

– Тем не менее угроза устранена. Благодаря его действиям люди в безопасности. Где бы мы были, если бы ставили средства, которыми мы этого достигаем, выше человеческих жизней?

– Классика, – усмехнулась Нисмера, вставая со своего трона. – Неважно, что делает мальчишка; ты всегда встанешь на его сторону, пока другим придется разбираться с последствиями его непослушания. Это начинает надоедать, Унир.

Унир впился взглядом в Нисмеру. Блеск в его глазах усилился, но он не сделал ни шагу. Остальные, казалось, согласились с ее точкой зрения. Она молча вышла из комнаты, оставив за собой полосу света. Другие боги последовали ее примеру и с отвращением посмотрели на Лиама и его отца, прежде чем уйти. Я не осознавала, насколько ярко они освещали это место, пока в зале не остался один Унир. Он поднял копье с потрескавшегося пола, не сводя глаз с Лиама.

– Рано или поздно твоя гордость, эгоизм и наглость приведут к тому, что они восстанут против тебя, – сказал Унир, покачав головой. – Ты не сможешь руководить теми, кто тебя не уважает. Разве я ничему тебя не научил? На твои тренировки и обучение ушли годы, но ты все равно прибегаешь к самой варварской тактике. Как ты вообще можешь надеяться на лидерство?

– Отец, я… – начал Лиам, но его отец поднял руку.

– Мне стыдно за тебя. У меня были такие большие надежды, но теперь мне предстоит устранять весь тот беспорядок, который ты устроил. Снова.

Он уставился на Лиама, но тот ничего не сказал. Еще раз покачав головой, Унир ушел.

Я направилась к Лиаму, уже не беспокоясь о том, что нахожусь в его сне. Вдруг земля затряслась, и мне пришлось замедлиться.

Я посмотрела себе под ноги: мраморный пол растаял, сменившись каменистой, залитой кровью поверхностью. Позади раздались крики, я успела пригнуться как раз вовремя – над моей головой просвистел золотой луч света. Вопли и звон металла наполнили мои уши. Это были боги – и они сражались друг с другом.

Все они сидели верхом на огромных животных. На их лапах сверкали длинные золотые когти, а глаза светились. Сначала мне показалось, что их тела покрыты короткой шерстью, но, приглядевшись, я увидела крошечные перья. Это были прекрасные и ужасные создания. Один из них несся прямо на меня, и, забыв, что это сон, я нырнула за большую скалу.

Оттуда я увидела, как одного из богов пронзает пылающий меч. Он рухнул, схватившись за живот, издал последний стон и взорвался сияющим лучом, устремленным в небо.

Ужасающий рев сотряс воздух, и небо скрылось за густыми черными тучами. В воздухе взметнулись огромные крылья, из широкой пасти хлынул поток огня. Иг’Моррутен. По моей спине пробежал холодок – меня охватил страх перед тем, в кого я могу превратиться. Я не хотела быть монстром.

Земля снова затряслась, и я увидела еще один золотой луч, устремившийся в небо, а вслед за ним еще несколько синих. Каден был прав. Книги были правы. Они могли умирать.

Кажется, мне пора просыпаться. Я обернулась – и ахнула. Лиам стоял прямо передо мной, кровь капала с его волос и доспехов, а за его спиной развевался длинный плащ с золотой подкладкой. Его взгляд был сосредоточен на чем-то позади меня.

– Ты счастлив, Самкиэль? Это то, чего ты хотел, да? – спросила Нисмера.

Лиам покрутил рукоять меча и посмотрел на богиню.

– Я никогда этого не хотел.

Его меч был не темным, как раньше, а излучал яркий