«Религиозные правые» свирепствовали, ибо в их глазах Соединенные Штаты попадали под влияние светского гуманизма, а традиционные семейные ценности критиковались и в СМИ, и в государственных школах. Ряд социальных «взрывов», казалось, еще сильнее разжег эту новую консервативную реакцию. Во-первых, в 1973 году Верховный суд США в деле «Роу против Уэйда» принял сторону Джейн Роу, молодой незамужней жительницы Техаса, в том, что в ее право на неприкосновенность частной жизни входило право прервать беременность путем аборта. Многие католики и протестанты, считавшие, что человеческая жизнь начинается с момента зачатия, были шокированы и встревожены. Во-вторых, в 1978 году в Калифорнии выдвинули предложение о голосовании за расширение защиты прав гомосексуалистов, и когда группа консервативных пасторов выступила против, Налоговая служба США предупредила их о том, что политическая активность ставит под угрозу статус их церквей, не облагаемых налогом. Пасторы решили, что это достаточная причина для создания «Голоса христиан». Они не хотели сдаваться. И, наконец, началась битва за Поправку о равноправии, движение за то, чтобы предоставить женщинам правовую защиту через внесение поправок в Конституцию. Как и многие консервативные христиане, Джерри Фолуэлл был против формулировки этой поправки в том виде, в каком ее принял Конгресс. Он считал, что та позволит гомосексуалистам заключать браки и усыновлять детей, а женщинам – идти по призыву на военную службу – и успешно боролся против ее одобрения в Виргинии.

Эти три вопроса – аборты, права гомосексуалистов и феминизм – мобилизовали консервативных христиан для битв на политической арене, и битвам этим вскоре предстояло охватить и другие моральные и политические проблемы. Для достижения своих целей «религиозные правые» во многом опирались на служение телепроповедников. Программа «Старый добрый час Евангелия» (Old Time Gospel Hour), которую вел Фолуэлл; учрежденный Робертсоном телеканал CBN (Christian Broadcasting Network, «Христианская сеть вещания»); а также программа Робертсона «Клуб 700» (The 70 °Club) стояли во главе множества финансируемых христианами радио- и телеканалов, продвигавших нравственную и политическую программу консерваторов. Джеймс Добсон, детский психолог и ведущий радиопрограммы «В центре внимания – семья» (Focus on the Family), расширил свое служение, став мощным сподвижником традиционных семейных ценностей. Возможно, в политическом отношении самым важным было то, что этим группам удалось донести до фундаменталистов и пятидесятников знания и мобилизовать их, – ведь прежде эта часть американского населения была политически неактивной.

Третий подход предполагал еще одну смену курса или стратегии. Многие евангелики стремились снизить накал конфликта и войти в новую изменчивую культуру на своих условиях. Они заметили, что их служение пришлось на век личного самовыражения – и создали церкви «с дружественным интерфейсом», почти полностью превратившие религию в дело личного выбора. В стремлении проповедовать евангельскую весть они изучили публику, пытаясь предложить то, что встретит одобрение целевой аудитории. Некоторым удалось: искателям религии у них нравилось. В великом множестве церкви приняли практический подход «помоги себе сам»: с помощью особых аллегорий извлекли приемы из Библии – и та неожиданно стала руководством к успеху в жизни.

Феномен мегацеркви – пример третьего подхода, поиска уместности. Деноминаций в американской общественной жизни стало меньше, религия становилась частным делом, и крупные церкви получали растущую долю Америки, посещавшей церковь, – или, как грубо назвали ее некоторые, «религиозного рынка». Эти церкви, по крайней мере отчасти, возросли потому, что отказались от негативного образа конфессионального христианства и обратились к популярным религиозным вкусам. Как и 76 миллионов членов Церкви, родившихся в поколении после Второй мировой войны, мегацеркви считали себя независимыми и нацеленными на личность, и им это очень нравилось.

Утренние воскресные службы в этих церквях, как правило, посещались хорошо: на них приходили тысячи. Но здания были полны всю неделю: шли библейские классы, работали группы поддержки, проводились экскурсии для пожилых, занятия по снижению веса, мероприятия для детей… Обращение к тому, что нравится широкой публике, проявилось в нескольких общих чертах: во-первых, эти общины редко сохраняли «метку» своей деноминации. Они предпочитали писать на вывеске снаружи «капелла», «центр» или «сообщество» – в знак того, что они открыты для людей самого разного происхождения, с самыми разными проблемами: для тех, кто переживал развод, пагубные привычки, депрессию… Во-вторых, поклонение в этих больших общинах было отмечено быстрой и восторженной религиозной поп-музыкой. На ее выбор все больше влияла христианская коммерческая музыкальная индустрия. В-третьих, службы вел обаятельный проповедник: на его харизме все и строилось, а в проповеди внимание заострялось на том, как применять Библию в повседневной жизни. В-четвертых, эти большие церкви создавали впечатление эффективности и достатка. Здания часто были новыми; священники и персонал – прекрасно обученными и эффектными; услуги были доступны для всех мыслимых нужд.

Историки склонны рассматривать это развитие как еще один пример приватизации веры в Америке. Даже в волнении огромной толпы слушатели мегацеркви искали веру, способную послужить их личной жизни: помочь в воспитании детей, объединить семью, привести в порядок чувства. Прихожане «со стажем» считали эти церкви «несложными» – по сравнению с маленькими соседскими церквями, которые они посещали прежде. Американцы искали частный дом, частный транспорт, частный детский сад, частную прачечную, магазины самообслуживания. Так же все было и в семьях: каждому отводились отдельная комната и даже отдельный телевизор, телефон и автомобиль, – по крайней мере, тогда, когда это было разумно экономически.

Многие мегацеркви процветают и сейчас – но многие другие уже не развиваются. Новое поколение вполне может искать общения – в противовес индивидуализму и изоляции; иные ищут другой подход, который понравится новому поколению. Сотни новых церквей появились на всей территории Соединенного Королевства и Соединенных Штатов: они пытаются охватить поколение постмодерна. «Те, кто не может изменить свои пути служения, – говорят новые голоса, – рискуют скрыть Евангелие за формами мышления и способами выражения, которые уже не подходят новому поколению». Новые церкви нацеливались на чувства и привязанности, а не на рациональность и не на линейное мышление; их волновал личный опыт, а не пропозициональные истины; они стремились впускать к себе людей и не настаивали на исключительности своей замкнутой группы, и они устраивали общие богослужения – в отличие от индивидуализма мегацерквей, при котором личность просто терялась в толпе.

Волнующие знаки

Но восторг поостыл, и становится ясно, что усилия консервативных евангеликов (призванные подготовиться к духовному освобождению от умирающего мира, или вернуть нации христианский характер через политическую победу, или соединиться с потерянной культурой) не остановили поток секуляризма. Многое указывает на то, что «старая добрая религия» может стремительно перейти к статусу культурного меньшинства. Консерваторы больше не могли рассматривать упадок Церкви как проблему церквей мейнстрима или либерального направления. И когда многие их деноминации начали приходить в упадок, возникал навязчивый вопрос: падут ли они так же, как либеральные церкви? Ждет ли североамериканское христианство судьба европейского? Консерваторы больше не могли утешаться тем, что в начале 1990-х годов спад замедлился. Последние данные исследовательского центра Пью свидетельствуют: принадлежность к религии находится на самом низком уровне с момента самых первых опросов, проведенных в 1930 году. Теперь каждый пятый американец утверждает, что не относит себя ни к какой религии; у взрослых в возрасте до тридцати лет – каждый третий. Консервативные христиане утратили позиции и в отношении трех инициатив, столь важных для «религиозных правых»: аборт, права гомосексуалистов и феминизм. Однополые браки не сдерживали уже и юридически: в июне 2013 года Верховный суд отверг попытки внести в Конституцию Восьмую поправку, выдвинутую штатом Калифорния, и Закон о защите брака. Кроме того, верующие-консерваторы на Западе чувствуют угрозу и с других сторон.