– Я тоже, – сказал я.

У меня в рюкзаке была тетрадь для сочинений, а также карандаш. Я сел в свою кабинку, которая пустовала, как будто ждала меня. Я не собирался ничего писать. По правде говоря, в голове у меня тоже было довольно пусто, но с тех пор, как Би-мен сказал мне, что я хороший писатель, я всегда стараюсь быть наготове, на случай, если услышу голос или мне придет в голову какая-нибудь идея. Но в тот вечер я ничего не услышал, только машинистка продолжала печатать, и этот звук напоминал шум дождя, или скворцов, или стук камешков, омываемых на пляже прибойной волной. Это был приятный, успокаивающий звук, и довольно скоро я опять задремал.

92

Уважаемые г-жа Айкон и г-жа Кими,

Огромное вам спасибо за то, что нашли время встретиться со мной и Бенни и провели для нас в Библиотеке эту прекрасную церемонию. Достойные похороны Кенджи дали нам чувство настоящей завершенности, и с тех пор в доме все переменилось, в нем стало спокойней и уютней. Бенни тоже это заметил. Недавно он спросил у меня: «Ты действительно думаешь, что дух папы преследовал нас, а теперь он обрел покой?» Я ответила, что это определенно так и есть.

Да уже то, что Бенни вернулся домой, все меняет. На этот раз он действительно изменился после больницы, повзрослел, он берет на себя ответственность за все и много помогает. Мы снова можем разговаривать по-настоящему, как раньше, до того, как умер Кенджи и появились голоса. Бенни ходит в группу поддержки сверстников, и это очень сильно повлияло на его коммуникативные способности. Теперь он действительно слушает, стал гораздо более открытым, больше делится тем, что с ним происходит. Он говорит, что все еще что-то слышит, но голоса уже не пугают его так сильно, к тому же он отвечает им вежливо, но твердо, и у них нет нужды чувствовать себя отвергнутыми и разыгрывать из себя несчастных. Его врач тоже настроена оптимистично, хотя высказывается, конечно, осторожно. Она предупредила меня, что клиническое выздоровление не всегда проходит гладко, что возможны рецидивы. Я это знаю, и Бенни тоже, но мы оба верим, что вместе мы справимся.

Мы как следует поработали над домом, и теперь он выглядит по-настоящему красиво! Я даже шью занавески для комнаты Бенни из какой-то чудесной ткани, которую купила со скидкой для сотрудников в моем любимом магазине рукоделия. Я начала работать там неполный рабочий день, и пока что все прекрасно. Женщины-коллеги относятся ко мне дружелюбно, к тому же эта работа заставляет меня двигаться, выходить из дома, так что я теперь веду здоровый образ жизни. Сама возможность выходить из дома и общаться с людьми позволила мне осознать, насколько я самоизолировалась. Теперь я понимаю, что позволила своему горю и чувству вины из-за Кенджи отрезать себя от всего мира.

А еще я начала работать волонтером в Публичной библиотеке, помогаю своей подруге Кори. Это детский библиотекарь, вы с ней знакомы, и она дает мне читать детям книжки во время «детского часа»! Мне это так нравится, все эти маленькие личики, которые смотрят на меня снизу вверх, как цветы. Это мое самое любимое время в неделе. В общем-то я уже всерьез подумываю о том, чтобы доучиться на библиотекаря. Я знаю, что это не может произойти прямо сейчас, но это моя мечта.

Мечтать нужно, не правда ли? Так я говорю Бенни. Я говорю, что мы с его отцом много мечтали, и хотя некоторые мечты так и не сбылись, но самая замечательная сбылась, и эту мечту зовут Бенни.

С благодарностью,

Аннабель

92

Волны и скворцы, камешки и вороны…

Ты здесь, Бенни? Ты еще слышишь нас? Теперь сны – это единственное место, где мы можем с тобой связаться. Открой глаза. Видишь, где ты находишься?

Ты стоишь на вершине какого-то холма, озирая далеко простирающийся во все стороны пейзаж. Над твоей головой серое небо, в нем кружатся вороны, чайки и другие птицы. Дует легкий ветерок и доносит звуки, похожие на музыку, только она не похожа ни на один из известных тебе жанров. Это странная, диссонирующая, хотя и не отталкивающая симфония, и частью ее являются крики птиц, и есть в ней грохочущая басовая линия гигантских землеройных машин, которые работают вдалеке и выглядят с твоего холма как крошечные игрушки. Вглядевшись, ты понимаешь, что находишься на гигантской свалке, и возвышение, на котором ты стоишь, – это гора мусора, тысячи тонн мусора.

Твое лицо выражает восхищение и растерянность. Глядя на протянувшуюся на много миль свалку, ты начинаешь различать отдельные предметы: тут автомобильная покрышка, там унитаз. Потом ты начинаешь узнавать вещи. Ты видишь кучу разбитых снежных шаров, несколько осколков чайника и несколько потрепанных мягких игрушек. Клубок носков, погнутый пюпитр и похожие на осыпи кучи кассет, компакт-дисков и газет. Все предметы, которые текли из вашего дома, оказались здесь. Это конечная точка мечтаний твоей матери и всех ее благих намерений, и ты стоишь на ее вершине. У тебя подступает комок к горлу, и ты плачешь. Недолго. Всего пара слез – тех, которые ты не смог выплакать, когда умер Кенджи.

Воспоминание об отце что-то меняет в твоем слухе, и ты прислушиваешься внимательнее. Расталкивая мусор, далекие бульдозеры и экскаваторы издают двигателями басовый гул, который постепенно вплетает в полифонию свалки джазовую нить. Ветерок усиливается, он треплет тебе волосы. Налетает штормовой ветер, и ты поворачиваешься к нему лицом. Тут ты обнаруживаешь у себя в одной руке потрепанный кейс. Ты ставишь его у своих ног и, разведя руки, поднимаешься на цыпочки и балансируешь на вершине.

Закрыв глаза, ты наклоняешься навстречу ветру, и мы видим, что ты стал выше и стройнее, с тебя сходит детский жирок. С лица исчезли прыщи, оно снова стало гладким и смуглым, только на подбородке появился легкий пушок, который ты скоро начнешь брить. Нос и подбородок стали резче очерченными, а щеки начали впадать. Ты становишься похожим на того мужчину, которым скоро станешь. Ты очень похож на своего отца.

Ты стоишь, закрыв глаза и раскинув руки. Ветер усиливается, и в тот самый момент, когда он вот-вот опрокинет тебя, кто-то наклоняется и стучит тебе пальцем по лбу. Тебе нет нужды открывать глаза, ты и так знаешь, кто это. Это девушка твоей мечты, самая красивая девушка в мире, и она пришла, чтобы удержать тебя