Хриплое дыхание Каллора раздалось совсем рядом.

На лицо Спинноку падали капли пота, но он все равно не открыл глаза. Он чувствовал… чувствовал далекую смерть. Этого он и боялся. И после всего, что удалось ему на этом перекрестке, после всех подвигов, самой героической оказалась улыбка, появившаяся на разбитых, кровоточащих губах.

И только она остановила меч Каллора от завершающего удара. Остановила… пока.

– И в чем, – тихо спросил Каллор, – было дело, Спиннок Дюрав?

Но поверженный воин не ответил.

– Ты не мог победить. Здесь ты только и мог, что умереть. Проклятье, скажи, в чем было дело?

В голосе прозвучал такой яростный всхлип, что Спиннок открыл глаза и посмотрел на Каллора.

За силуэтом, над спутанной, пропитанной потом шевелюрой, над сгорбленными плечами, он увидел Великих Воронов, десятка два – они летели с юга.

И приближались.

С трудом Спиннок сосредоточил взгляд на Каллоре.

– Ты не понимаешь, – сказал он. – Пока не понимаешь, но поймешь. Когда-нибудь.

– Он тебя не достоин!

Спиннок нахмурился, поморгал.

– Ох, Каллор…

Лицо Верховного короля исказилось горем, и ярость в глазах древнего воина… она была не его. Не Каллора, ставшего легендой. Не кошмаров, накрученных вокруг его имени. Не безжизненного моря праха, оставшегося на его пути. Нет, Спиннок видел в глазах Каллора то, чего, похоже, никто не увидит.

Это был своего рода дар.

– Каллор, – сказал Спиннок, – послушай меня. Принять это или нет – дело твое. Я… мне жаль. Жаль, что ты ввязался во все это. И… и пусть однажды ты явишь истинного себя. Пусть однажды ты получишь искупление в глазах всего мира.

Каллор вскрикнул, как от удара, и отшатнулся. Потом опомнился и оскалил зубы.

– Истинного себя? Проклятый дурак! Ты видишь только то, что хочешь! И это в последний миг твоей жалкой, бесполезной жизни! Так пусть твоя душа вечно ярится в сердце звезды, тисте анди! И пусть ищет то, чего никогда не найдет! Всю проклятую вечность!

Спиннок съежился от гневной тирады.

– Так ты проклинаешь меня, Верховный король? – прошептал он.

Лицо Каллора перекосило. Он провел предплечьем по глазам.

– Нет, – сказал он. – Конечно, нет. Я только убью тебя. За то, что ты мне показал сегодня ночью, – я никогда прежде не сталкивался с такой защитой. – Он замолчал, снова шагнул вперед, глаза горели. – У тебя были шансы, Спиннок Дюрав. На ответный удар. Ты мог даже ранить меня – да, мог…

– Я пришел сюда не для этого, Каллор.

Лицо Верховного короля застыло – он начал понимать.

– Нет, – сказал он. – Ты хотел только задержать меня.

Спиннок снова закрыл глаза и опустил голову.

– На время. Можешь не соглашаться, но все это ради твоего блага. Там резня. В городе. Мой владыка хотел, чтобы ты не вмешивался.

Каллор зарычал:

– Как щедр в своем милосердии твой владыка!

– Да, – вздохнул Спиннок. – Он всегда был таким.

Наступило молчание.

Ни звука – лишь дюжина тяжелых ударов сердца. Еще дюжина. Наконец какое-то странное беспокойство заставило Спиннока открыть глаза и взглянуть на Каллора.

Тот стоял, склонив голову.

– Да, – сказал Спиннок с искренней печалью. – Его больше нет.

Каллор не поднимал глаз. И вообще не шевелился.

– И вот, – продолжал Спинок, – я встал здесь. Вместо него. В последний раз. – Он помолчал. – И да, так умирать мне… легче…

– Да заткнись, ладно? Я думаю.

– О чем?

Каллор взглянул в глаза Спинноку и широко улыбнулся.

– Об этом ублюдке. Об отважном, наглом ублюдке!

Спиннок посмотрел на Каллора и фыркнул.

– Ну вот, похоже, и все.

– Я больше не хочу тебя видеть, Спиннок Дюрав. Ты истекаешь кровью. С тем я тебя и оставлю. Кровь течет уже слабее – но что я в этом понимаю?

Тисте анди смотрел ему вслед, а Каллор шел по дороге, к славному городу, который и сам, израненный, истекал кровью.

Слишком поздно что-то делать. Однако Спиннок Дюрав подозревал, что Каллор не мог бы сделать вообще ничего. И можно было его пропустить.

– Верховный король, – прошептал он, – ты всегда стремился только к престолу. Но поверь мне, престол Рейка тебе совсем не нужен. Нет, гордый воин, совсем не нужен. И думаю, ты и сам уже понял.

Хотя, когда речь о Каллоре, никто не может знать точно.

С неба начали спускаться Великие Вороны – они тяжело плюхались на грязную, политую кровью дорогу.

Спиннок Дюрав поглядел в небо и увидел двух темных драконов, летящих совсем невысоко над землей.

Вслед за Каллором.

Один из драконов внезапно повернул голову в сторону Спиннока, сверкнул глазами и начал разворачиваться.

Мгновение спустя второй дракон настиг Каллора, внезапно ухватил его когтями и поднял Верховного короля в воздух. Гремя крыльями, дракон понес добычу вверх. Извивающийся человек яростно кричал.

Дракон и Верховный король скрылись за холмом на севере.

Одна из птиц подобралась к ногам Спиннока.

– Карга! – Спиннок кашлянул и сплюнул кровь. – Я бы подумал… Даруджистан…

– Да, Даруджистан. Хорошо бы. Почтить честью, стать свидетелем. Чтобы запомнить и всплакнуть. Но наш владыка… ну, он думал о тебе. – Карга наклонила голову. – Когда мы увидели, что ты лежишь здесь, а Каллор нависает над тобой, как он любит, мы подумали, что опоздали и подвели нашего владыку – и тебя. Подумали, что… а, неважно.

Карга тяжело дышала.

Спиннок понимал, что это не от усталости древней птицы. Ты не можешь лить слезы, но слезы все же трогают тебя. Сострадание тебе ведомо.

Вернувшийся дракон опустился на траву к северу от дороги. Обращаясь на ходу, женщина спешила к Спинноку и Карге – и горланящим родичам Карги.

Корлат.

Спиннок хотел бы улыбнуться ей, но сил на это уже не хватило, и он только смотрел, как она приближается, Сапогом отпихнув каркнувшую Каргу в сторону, Корлат встала на колени и погладила грязную щеку Спиннока. Ее глаза были мрачными.

– Брат…

Карга каркнула:

– Просто исцели его и все – пока он не испустил дух на наших глазах!

Корлат достала затейливый флакон.

– Это приготовил Коннест Силанн. Должно хватить.

Она вытащила пробку, аккуратно поднесла горлышко бутылочки к губам Спиннока и наклонила; он почувствовал, как крепкий напиток льется в горло. Неожиданно его наполнило тепло.