Я выхожу из нее, мой член громко протестует, и мне почти больно скатываться с нее, чтобы покопаться в тумбочке.

«Что ты делаешь?» — простонала она, и я знаю, что ее киска сжимается, в поисках меня.

Схватив все, что мне нужно, я снова заключаю ее в объятия. Ее подбородок опирается на плечо, пока она пытается понять, что я задумал. Она выглядит чертовски божественно в лунном свете, и это почти отвлекает меня.

Откупорив смазку, я смачиваю свой член жидкостью, стиснув зубы, пока я распределяю ее по всей длине. Все еще не оправившись от потери ее киски, мои бедра непроизвольно толкнулись в мою руку, как несдержанный дикарь.

Как я всегда говорил ей — с ней у меня нет никакого гребаного контроля.

«Зейд», — протягивает она, в тоне ее голоса звучит тревога.

Прежде чем бросить бутылку через плечо, я выливаю щедрую порцию смазки на свои пальцы, а затем проникаю ими в щель ее задницы.

Она резко вдыхает, когда я смазываю ее зад, и хнычет, когда я погружаю в нее палец внутрь, затем другой, растягивая ее и подготавливая к тому, что должно произойти. Она вздрагивает, и то ли от удивления, то ли от страха, она не в состоянии сделать ничего другого, кроме как задыхаться.

Я не тороплюсь, растягивая ее, покусывая за плечи и оставляя любовные укусы, вырывая из ее горла слабые стоны. К тому времени, когда я отстраняюсь, она задыхается, а ее мышцы расслаблены. Я просовываю руку под ее бедра и поднимаю его еще раз.

«Подожди», — дышит она. «Ты слишком большой. Я не знаю, смогу ли я выдержать с этим».

«Твое тело, блядь, создано для меня. Так что ты будешь хорошей девочкой и, блядь, примешь его».

Я просто знаю, что страх сейчас течет по ее кровеносной системе, и ее киска намокла в ответ. Она нервничает, но держит эти маленькие белые зубы.

Умная девочка.

«Ты доверяешь мне?» спрашиваю я, забавляясь, когда ее глаза переходят на мои, острые ножи, стреляют из них.

«Я доверяю тебе свою жизнь. Но доверяю ли я тебе, что ты не разорвешь меня пополам? Абсолютно нет».

Я ухмыляюсь, обнажая зубы в дикой улыбке. «Ты получаешь удовольствие от моей боли, не так ли. Адди?»

Прежде чем она успевает запротестовать, я устанавливаю головку члена у ее тугого входа и осторожно ввожу его внутрь. Ее глаза распахиваются, боль регистрируется, когда я медленно растягиваю ее. Мои пальцы сразу же начинают работать с ее клитором, уравновешивая агонию с удовольствием.

«Зейд», — дышит она, внутри нее бушует война. Ее ногти впиваются в мое внешнее бедро, когда я прорываюсь через плотное кольцо и медленно погружаюсь внутрь нее.

Застонав, я кусаю ее за плечо, почти вибрируя от потребности как пустить кровь, так и трахнуть ее в задницу, пока она не станет кровь и трахать ее задницу до тех пор, пока она не застонет.

Каким-то образом я воздерживаюсь и от того, и от другого. Как бы я ни любил причинять ей боль, у меня нет желания делать это, не доставляя ей удовольствия.

Методично, я работаю в ней, пока не остается ничего другого. отдавать.

«Блядь, детка, ты принимаешь это так чертовски хорошо», — хвалю я. «Вот так, хорошая девочка, откройся для меня».

Она сжимает в кулаки простыни, и, как цветок, распускающийся под лучами солнца, ее все тело расслабляется, принимая меня внутри себя, как будто это единственное, что дает ей жизнь.

Мы оба дрожим, на грани разрыва от того, как плотно мы прижаты друг к другу. Я даю ей тридцать секунд — небольшой отрезок времени, чтобы приспособиться. Это все, чем я владею.

Выпуская глубокий вдох, когда я достигаю этой отметки в моей голове, я отстраняюсь до самого кончика, прежде чем снова войти в нее. Она вскрикивает, и я обвожу ее клитор сильнее, получая сексуальное хныканье, которое заставляет меня напрячься от потребности.

«Мне принадлежит каждая часть тебя, Аделайн. И я заставлю тебя чувствовать меня каждые блядские дни, когда я закончу с тобой». Я установил устойчивый темп, ее тело как мягкая глина под моими настойчивыми руками, и я леплю ее в себя, пока мы двое не стали одним целым.

«Боже», — стонет она, ее голос задыхается от удовольствия.

«Вот так, продолжай стонать мое имя. Я заберу нас домой, в рай, если ты будешь молиться достаточно сильно», — дразню я, трахая ее сильнее.

«О, Боже, вот так», — задыхается она, откидывая голову назад. «Вот так, Зейд».

Я рычу, удовольствие накапливается в основании моего позвоночника, звуки нашей плоти возникающие при соприкосновении нашей плоти.

«Посмотри на себя, ты берешь мой член, как хорошая маленькая шлюха», — прорычал я. «Ты сжимаешь меня так крепко, как будто не можешь смириться с тем, что потеряешь меня».

«Да», — лепечет она, ее голос хриплый и трещит от желания.

«Да? Ты хочешь глубже?»

Она задыхается, нетерпеливо кивает головой, и это все, что я могу сделать, чтобы не выплеснуться в нее.

Я переворачиваю ее на живот и наваливаюсь сверху, затем поднимаю ее бедра, пока она стоит на коленях. Ее вздох становится резким, когда я снова проникаю в ее тугую задницу, угол наклона позволяет мне трахать ее глубже.

«О, блядь», — вздыхает она, заканчивая это высоким криком. Она дергается вперед, почти как будто желая отстраниться, но я крепко держу ее за бедра, не позволяя позволить ей вырваться.

«Ты можешь выдержать это, маленькая мышка?» бросаю я вызов. «Я знаю, как сильно ты любишь убегать, но я хочу посмотреть, на что это похоже, когда ты остаешься».

Задыхаясь, она снова врезается в меня, заставляя мою голову откинуться назад от полного блаженства. Мне требуется несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, на грани того, чтобы потерять их. полностью.

«Вот моя хорошая маленькая шлюшка», — бормочу я, затем начинаю двигаться, постепенно постепенно ускоряя шаг, стараясь не поранить ее.

«Зейд…», — стонет она, протяжно и громко, пока я трахаю ее быстрее, подстегиваемый тем, как она выгибает спину, почти умоляя о большем.

Вскоре она снова встречает мои толчки, и удовольствие, поселившееся в основании моего позвоночника, нарастает. Я наваливаюсь на нее, одной рукой перебирая пряди её волос и наклоняю ее голову назад, пока наши рты не соприкасаются, а другой рукой проскальзываю под нее и снова нащупываю ее набухший клитор, наслаждаясь тем, как она начинает всхлипывать.

Пот покрывает нашу кожу, и вульгарные звуки, доносящиеся оттуда, где я трахаю ее. Борясь с резкими