Я ввел шестизначный код на панели одного из четырех вакуумных шкафов – на него я возлагал больше всего надежд. Он омерзительно зажужжал, наполняя свои стеклянные внутренности фильтрованным воздухом, очищенным от пыли, частичек моей кожи и различных микроскопических клещей-паразитов, что было абсолютно бесполезно, ведь я собирался открыть его, запуская внутрь все, от чего он старательно очищал воздух. Я лишь терпеливо вздохнул, в этой бессмысленности тоже был дух моего отца, как и во всем здешнем антиквариате: зачем он годами собирал все вещицы, полезного применения которым уже никогда не будет – оставалось загадкой. Я пытался навести здесь порядок, когда переехал, Марта была моей активной помощницей и единственным мотиватором. До сих пор на всех коробках, которые мы успели разобрать, сохранились надписи, сделанные ее аккуратным мелким почерком. На средних и верхних полках шкафов красовались бережно расставленные крупные предметы, а все нижние полки были заставлены коробками с мелочами. «Телефоны и смартфоны. Начало XXI века». В слове «смартфон» Марта допустила ошибку, мы долго смеялись, но не стали менять наклейку, решив, что это будет маленьким якорем, чтобы посмеяться в будущем, так никогда не наступившем для нас. Я с тоской улыбнулся, смотря на эту коробку сейчас: «Как же она была права!» На другой коробке чуть меньшего размера значилось «Первые голографические чипы» с огромным списком названий фильмов, в основном классические детективы, так обожаемые отцом и многое-многое другое. На части коробок не было надписей, Марта не успела их сделать.

Именно этот шкаф я и открывал теперь, здесь была собрана самая разнообразная техника. Я много времени провел за поиском названий и назначения всех предметов, расставляя собственные виртуальные «i», дотошно описывая каждую вещицу. Сейчас, без активированной системы WE, в моем поле зрения отсутствовали горящие иконки, и подсказку было взять неоткуда. Я припомнил, что черная сетчатая панель – это часть гибкой старинной солнечной батареи, полый металлический куб с ползунком – 3d принтер, а темная коробочка с резинками – очки виртуальной реальности, один из первых максимально упрощенных прототипов системы WE. Конечно, ни о какой системе Wise Eye во времена создания этих древних огромных «очков» не было еще речи. И очками-то их можно было назвать с сильной натяжкой: сегодня даже детские VR-очки выглядят миниатюрнее и изящнее, не говоря об эргономичной взрослой системе линза плюс наночип, спрятанный в ювелирное украшение или любой предмет (часы, очки и тому подобное).

Шкаф издал протяжный писк, после чего я открыл его. Если абстрагироваться, отец принял единственное верное решение – поместить все самое ценное в воздухонепроницаемые шкафы, которые защитят от пыли, влаги, существенных перепадов температур. Я достал две большие коробки и быстро закрыл шкаф, чтобы лишняя «грязь» не попала внутрь; перед герметизацией шкаф, конечно, выдует ее с полок, но лучше было не рисковать. В коробках хранилось слишком много непонятных вещей, которые я не был готов сейчас перебирать: я искал своего медвежонка. В первой коробке не было ничего похожего, я живо вернул ее в шкаф. Вторая была доверху наполнена более мелкими коробками, в одной из которых я обнаружил целый ворох чипов с голографическими фильмами, решив, что надо их перебрать и дополнить список, сделанный Мартой. Я отложил картонный ящик поодаль, продолжив поиск. Добравшись до голубого непрозрачного контейнера на самом дне, я заликовал: я помнил, что складывал в него в детстве своих маленьких солдатиков и обучающие карточки. Открыв крышку, я растянулся в трепетной улыбке: и солдатики, и карточки, и даже несколько машинок лежали там, будто так и оставленные мной для следующих игр после дневного сна. Я провел рукой по слежавшейся мохнатой шерстке – медведь был зажат в самом углу, приняв форму не очень большого ящика. Я достал его и расправил мех, почему-то подумав: «Надеюсь, он не истлеет сейчас у меня в руках».

Я прибрался и активировал герметизацию шкафа, он снова противно зашумел, проводя очистку и удаляя весь воздух. Положив коробку с чипами и медведя на журнальный стол, я отправился собираться, чтобы позавтракать. Перед выходом я машинально жестом свайпнул клавиатуру, чтобы поставить сигнализацию, но клавиатура не появилась. Я тихо рассмеялся и вернулся в спальню за серьгой.

В кофейне было многолюдно, практически все столики были заняты.

– Вэл! – поднял руку из глубины зала Кир. – Я уж думал, ты не объявишься!

Я решительно направился к другу, пробираясь через плотную рассадку посетителей.

– Привет! – протянул я руку. – Ты рано.

– Да, сегодня встреча в городе. Вот, думал с тобой пересечься, – он зацепил вилкой свой омлет с овощами и, прожевав, спросил. – Ты в центр?

– Нет, сегодня работаю из дома.

– Жаль, – он покачал головой. – Раз в жизни встал в такую рань, а ты мне даже не составишь компанию.

Я улыбнулся, представляя, скольких усилий стоило тусовщику Киру проснуться с рассветом, но никак не мог сгладить его разочарование. Пока я ждал, а затем с аппетитом жевал свой обычный завтрак, оладьи с беконом и кофе, мы болтали с Киром обо всем. Кир особо не распространялся о своей работе, называя ее слишком рутинной и скучной, и рассказывал только о встречах и ужинах с безымянными клиентами или девушками в дорогих ресторанах. Как я догадывался, не вся его деятельность была законной, откуда-то же он доставал свой «нелекарственный растительный препарат, не подлежащий сертификации». Больше он пытался «разговорить» меня, зная мою природную молчаливость.

– Как там твой проект?

– Вчера был первый день, все стандартно, – я пожал плечами. Как бы мне ни хотелось рассказать Киру о том, что я своими глазами увидел чипированного, пока я не имел права – это могла быть конфиденциальная информация. Хотя, может быть, в более безлюдном месте я и поделился бы.

– М, понятно, – протянул он и отхлебнул апельсиновый сок из высокого стакана. – А как твоя «девушка»?

Я почти поперхнулся кофе и сделал круглые глаза, что незамедлительно привлекло интерес Кира.

– Так-так-так, неужели «в яблочко»? Колись! – нетерпеливо спросил он.

– Мы поужинали и… – я не решался рассказать, потому что сам не знал, к чему может привести вчерашний ужин и завершение вечера. – И я проводил Софи до станции.

Кир уставился на меня исподлобья, не желая верить, что на этом мой рассказ закончится. Как обычно, я прогнулся, да мне и самому хотелось поделиться с ним, возможно, спросить совета. В мою жизнь не часто заглядывали девушки.

– Мы поцеловались, вот и все, – закончил я, теперь рассказ был точно завершен.

– Ну вот! – Кир растянулся в чеширской улыбке. – Наконец-то решился, красавчик!

– Вообще, инициатором была Софи, – нехотя признался я.

– Вот это женщина! – Кир цокнул языком. – Тебя же не дождешься.

Он ангельски глянул на меня, стараясь сгладить свое пренебрежительное замечание. Но я не обиделся, во-первых, потому что на правду не обижаются, во-вторых, я никогда не обижался на Кира. Пробурчав невнятное, я допил свой кофе и расплатился.