Внезапно продолжился фильм: белоснежная комната, немощный старик и человек с татуированным лицом. «Выходит, сегодня у вас день рождения», – на этих словах неизвестный татуированный пододвигает старику газету, на ней надпись: «Суббота, 9 февраля 2092». На этих словах меня передернуло – в феврале 2092-го родилась Марта. Но больше меня шокировало другое. «Черт, какого числа она родилась? – я мучительно старался вспомнить, пока фильм продолжил свое уже неважное для меня течение. – Я не мог забыть! Не должен забывать!» Я тупо уставился на медвежонка на журнальном столе, где уже разложил свои чипы и процессоры для начала работы, но он, естественно, хранил молчание.

Спустя несколько тягостных минут безуспешных размышлений я выключил проектор, окончательно потеряв нить повествования. На часах было 9:12, работа не ждала отлагательств, и я решил, что вечером непременно позвоню матери Марты, узнать, как у нее дела, и, может, самостоятельно вспомню забытую дату.

Я сильно потер лицо и глубоко вздохнул. Чип, который передала мне Софи, был запаролен, а пароль она мне не сообщила. Я попробовал ее стандартный набор цифр, но он не подошел. Я открыл диалог и завис над клавиатурой, не зная, как начать. Мы ничего не писали друг другу со вчерашнего вечера: следовало ли теперь что-то говорить или сразу начать с рабочих вопросов? «Даже не спросил, как она добралась домой или, на худой конец, не пожелал ей спокойной ночи», – с тоской отметил я, и тут же перед глазами всплыл образ Лианы на неоновых крыльях. Я сглотнул и мысленно не то оправдал, не то подбодрил себя: «Было не до этого». И начал писать:

«Софи, доброе утро! Подскажи мне, пожалуйста, пароль от чипа», я отправил сообщение и следом, не желая совмещать две темы в одном, дописал: «Давай сегодня куда-нибудь сходим после работы?»

Сказать, что я волновался, ожидая ответа на второй вопрос, значило, ничего не сказать. Обычно я знакомился с девушками исключительно под уверенным руководством Кира, который профессиональным взглядом подбирал в клубе двух симпатичных подружек и приглашал к нам за стол. Типичное утро после таких редких для меня выходов непременно заканчивалось в большой квартире Кира, где мы просыпались в гостевой комнате с уставшей от бессонной ночи красоткой. После заказанного в кофейне завтрака девушки расставались с нами жаркими поцелуями, а мы заваливались играть в гонки на его VR-установке. Несколько раз такие «залетные птички» мне перезванивали, но только однажды это вылилось в бурный, хоть и довольно кратковременный, роман. Софи была другой, я работал с ней несколько лет и знал, что она не ходит по клубам и не тратит время на случайные связи, подобно моим эпизодическим пассиям. Год назад ее десятилетний брак распался, она никогда не делилась подробностями на работе, просто в один день в ее профиле изменилась фамилия. Она сухо всем поясняла: «Я развелась и вернула девичью фамилию», на любые дополнительные расспросы она отвечала лишь улыбкой в стиле «Отвали».

«Вэл, привет! Прости, забыла сказать. Пароль простой – 2069. Сам догадайся почему! Ха-ха», – гласило сообщение, ну конечно, пароль – день хард резета! И не было никакого ответа на мой второй вопрос. Я нервно сглотнул, тоскливо смотря в диалог. «Надо повторить вопрос», – решительно твердил мне внутренний голос. Я начал набирать:

«Софи, ты сегодня своб…», но получил ответ, даже не дописав: «Вечером у меня дела. Возможно, в конце недели. Если получится». Хоть это и было похоже на очередной облом от случайной девушки из клуба, в духе: «Давай завтра?», а завтра «Может, в следующие выходные», а в выходные «Слушай, я сейчас так занята. Прости. Ты классный, я перезвоню». И все-таки Софи была другой. В этом у меня не было никаких сомнений.

Я отбросил левые мысли и ввел пароль. Я знал, что Софи запросила лишь несколько выборочных дат, но передо мной висела хренова туча файлов, я скролил25 все ниже и ниже и, так и не добравшись до конца, нетерпеливо посмотрел в отчет – более двух миллионов файлов. «Твою мать!» – других слов у меня не возникло, ведь это была информация всего за пару-тройку дней! Я безрадостно открыл первый попавшийся документ, в нем были химические формулы и какие-то сложные расчеты; второй, третий, десятый файлы были аналогичными. Пролистав список далеко вниз, я без особых надежд открыл следующий и, о чудо, в нем был скрин из PASSUS на закупку восьмидесяти килограммов диоксида титана. Пожалуй, я никогда так не радовался «бухгалтерской первичке»26! Соседствующие файлы были схожими – закупка иридия, платины и золота. Интерфейс был так себе, если не сказать правду – «полное дерьмо». «Ну и каша в голове у старика! – подумал я отстраненно, почему-то представив Валентина Олеговича в образе спятившего Шляпника. – Или он специально дал нам информацию в таком виде?» Я принялся искать подходящую программу, чтобы все по-человечески упорядочить. Будучи джуниором27, я частенько писал подобные коды для упрощения и ускорения сверок в PASSUS. Я вспомнил одну интересную программу, которую создал для себя просто для прокачки навыков, и принялся дорабатывать ее.

Спустя несколько часов усердной работы, моей собственной и ИНС, я надел VR-накладку и оказался «в голове» у старичка. Наконец, все было систематизировано и «причесано». Передо мной рассыпались аккуратные каталоги с данными, нейросеть распознала более девяти тысяч образов и кластеризовала их в восемьсот двадцать семь папок и подпапок, а каталог «PASSUS» светился красным, для моего удобства. Софи была права: Валентин Олегович и был VMT! За анализируемые три дня он умудрился вместить в свой мозг не только данные о собственной деятельности, которые были собраны в корневой директории «Нейронные проводники», но данные о деятельности всего завода, если не всей группы компаний VMT: от времени прохода каждого сотрудника через КПП до алгоритма работы конвейера в любую секунду. Стоя сейчас в окружении виртуальных иконок, каждая из которых хранила в себе сотни терабайт информации, я не мог даже представить, как такое было возможно. Мне захотелось визуализировать какой-нибудь процесс, хотя я понимал, что, во-первых, у меня в распоряжении были данные только на три даты, во-вторых, моя цель была абсолютно иной. «Я еще не знаю, что именно хочу, чтобы ты разработал», – вспомнились слова Софи. Конечно, она не знала конкретно, но уж точно это должно было относиться к аудиту, а не к мифическому и бесполезному рендерингу28.

«Хотя бы запущу несколько сверок», – тоскливо подумал я. Не то, чтобы я не любил свою работу, но зачастую она превращалась в скучную рутину, отточенную многократными повторениями. Крайне редко выпадал случай покреативить: система PASSUS была настолько стандартизированной, что иногда даже не нужно было вносить изменения в код от клиента к клиенту. Я запустил тестовую сверку: для начала нужно было понять, была ли на чипе Валентина Олеговича необходимая информация, и будут ли работать мои стандартные программы. Ожидаемо начали вылезать баги29, я лишь бегло просматривал, что нужно будет доработать впоследствии. В целом не все было так плохо, как мне представилось изначально: информация хоть и была всеобъемлющей и касалась деятельности целого завода, но ничего особенного в каталоге «PASSUS» не было, просто дублировались данные с серверов. ИНС уже обозначила прогнозные значения некоторых параметров, которые могла посчитать по имеющимся входным данным, оставалось только сверить их с фактическими цифрами за анализируемый период. Но Софи определенно ждала от меня не этого. «Если бы можно было посмотреть, когда устанавливался PASSUS, что они оставили за скобками», – вот что ей было нужно. Теоретически, я мог написать код, чтобы нейросеть построила ретроспективный алгоритм для анализа. Я начал набрасывать идеи, как это лучше сделать, не запрашивая дополнительные данные вне анализируемых нами трех лет.