Я рвано выдохнула, пытаясь совладать с эмоциями, и устремила взгляд в окно.

— Посмотри на ситуацию с другой стороны, — беспристрастно продолжал он. — Лучше узнать правду сейчас, на начальном этапе отношений, а не через десяток лет, когда будешь уже замужем и с оравой детей.

Не понимаю, как, но его слова немного успокоили меня. Все-таки хорошо руководствоваться разумом, а не чувствами, быть таким расчетливым и бездушным, как Углицкий. Мне его качеств ох как не хватает.

Внезапная мысль закралась в мою проясненную голову.

— Владислав? — твердо обратилась к нему и, дождавшись кивка, спешно выпалила. — Ты же можешь аннулировать чек, который дал Олегу?

— А ты коварная, — хмыкнул он. — Да, могу.

— Тогда сделай это, пожалуйста, — попросила я, но, подумав, добавила холодно. — Не хочу отрабатывать еще и эту сумму.

Владислав пристально посмотрел на меня, словно собирался сказать что-то, но, видимо, решил не тратить свои голосовые связки на столь мелкую птицу, поэтому просто кивнул и перевел внимание на дорогу.

Когда мы, наконец, подъехали к моему дому, на город плотным покрывалом опустились сумерки. Владислав не выходил из образа доброжелательного джентльмена, открывая дверь и подавая мне руку.

Слишком замкнутая в грустных мыслях и переживаниях, я машинально вложила свою ладонь в его, ощущая уютное тепло. Выйдя из автомобиля, оказалась напротив Углицкого, непозволительно близко, практически вплотную. Он был высоким — без каблуков я едва достигала его плеча, поэтому сейчас мужчине пришлось сгорбиться и наклонить голову, чтобы всмотреться в мое лицо. Владислав все еще держал меня за руку, а я замерла, затуманенная печалью, не совсем понимая, что происходит.

— Ты проиграла пари, — выдохнул он, и по моей коже прошла легкая дрожь. — Надеюсь, ты выполнишь свою часть сделки.

Углицкий намекал на фиктивный брак, и от этого на душе стало еще паскуднее. Угораздило же меня ввязаться в эту авантюру и за один вечер потерять все. Хотя лучше так, чем строить воздушные замки и тратить свое время на тех, кто вот так легко может предать. Мой маленький мирок разрушен и растоптан, так что и терять мне больше нечего. А значит…

— Конечно, я в деле! — как можно непринужденней произнесла, смело глядя в глаза Владислава, которые в сумерках казались угольно-черными. — После всего случившегося мне в любом случае плевать, за кого выходить замуж. Хоть за черта лысого, — не сдержавшись, всхлипнула я, чувствуя, как мужчина сильно сжал мою ладонь.

Резко оттолкнула Углицкого и быстрыми шагами направилась в дом, до последнего ощущая на себе его взгляд. Сейчас мне остро необходимо одиночество. Я должна взять себя в руки и научиться жить по-новому. Без любви, без надежды и… без сердца, которое разлетелось на мелкие осколки — их не собрать и не склеить. Да и не надо…

Несколько дней спустя. Мари

Я опять опаздывала, но на этот раз делала это намеренно. Я знала, что за дверью меня ждет Владислав Углицкий, расчетливый делец, сноб, бесчувственный робот и по совместительству мой жених. От этой мысли становилось не по себе, а по коже словно прокатывались миллиарды острых иголочек.

Повела плечами и, взглянув на часы, решила, что достаточно долго испытываю терпение Углицкого. Можно выходить на ринг и начинать первый раунд. Я дала обещание, что буду выглядеть примерной невестой в глазах окружающих, но оно не обязательно должно распространяться на самого Владислава.

Бесшумно открыла дверь и аккуратно вышла из комнаты. В гостиной Углицкому активно помогали коротать время мои родители, да только он был явно этому не рад. Еще одно очко в мою копилочку.

Не хотела сразу показываться ему на глаза, собираясь с мыслями, но Владислав заметил меня раньше, чем я ожидала, словно почувствовал, резко поднялся со стула и в несколько шагов, с несвойственной ему порывистостью, оказался рядом, оставляя ошеломленных маму и отчима сидеть в гостиной.

Подойдя, Углицкий обвел меня взглядом, долгим, внимательным, обволакивающим. Я даже в какой-то момент подумала, что выгляжу не подобающим образом. Мысленно представила свой образ: облегающее фигуру платье лазурного цвета, с весьма скромным декольте, скорее делового стиля, чем вечернего, однако я знала, что именно оно придает мне особый шарм, ну и, конечно же, я не обошлась без туфлей на каблуке — рядом с высоким Углицким это не то, чтобы прихоть, а элементарно вынужденная мера. Легкий макияж, подчеркивающий глаза и губы, распущенные по плечам черные локоны, заколотые на висках.

Все очень даже прилично и соответствует случаю: сегодня Владислав должен познакомить меня с семьей своего дяди. Это и станет моим первым боевым крещением. К слову, жена Петра Петровича не в курсе их хитрых махинаций, так что должна считать меня любовью всей жизни Углицкого. Ничего, разберемся…

Очнулась от своих размышлений и споткнулась о взгляд Владислава, заметив непривычное пламя в его глазах.

— Ты так смотришь, будто оцениваешь, — вспыхнув, ехидно произнесла я.

— Так и есть, — пристально всмотрелся в мое лицо, но я выдержала эту зрительную схватку: кажется, начинаю привыкать к взгляду хищника. — Имею на это полное право, — добавил небрежно, а я возмущенно фыркнула. — После нашего первого ужина я ожидаю подвох, — спокойно объяснил, игнорируя мое недовольство.

— Зря, — парировала я. — Я же пообещала, — пожала плечами. — А я всегда сдерживаю свое слово.

— Хорошая черта, — Владислав произнес это таким равнодушным тоном, что я даже не поняла, воспринимать его фразу как похвалу или как оскорбление.

— Пока что она не принесла мне ничего… хорошего, — буркнула я.

Ответа Углицкого я так и не дождалась, потому что наш разговор прервали родители. Отчим улыбался так широко, что я даже удивилась, как у него челюсть не заклинило. Мама же вела себя, как обычно, гостеприимно и доброжелательно.

— Нам пора, — сухо произнес Владислав, осторожно подталкивая меня в сторону выхода. — До свидания, — обратился к маме и галантно поцеловал ее руку.

Отчим же был удостоен небрежного кивка головой, а его протянутая для рукопожатия ладонь так и зависла в воздухе, демонстративно проигнорированная Углицким. Постепенно мелкие детали начали складываться в моей голове в смутный, но все же единый образ. Поведение Владислава имело свою причину, какой бы горькой она для меня ни была…

Лишь оказавшись за пределами дома, я отважилась задать мучивший меня вопрос.

— Владислав, — серьезно обратилась к мужчине, останавливая его и разворачивая к себе лицом. — Моему отчиму ты тоже за меня заплатил?

— Как ты поняла? — не стал выкручиваться Углицкий и, признаться, мне импонировала его прямолинейность.

— По твоему поведению. Тогда, на набережной с Олегом и сейчас, с Владимиром. Просто сопоставила факты, — хмыкнула я, отмечая, что эта новость уже не так больно бьет в мою душу. Может, потому что у меня больше нет души?