Я не дала себе времени передумать. Решительно перекинула ноги через подоконник и прыгнула в густые кусты, что росли внизу. Высота показалась мне небольшой. Наверное, поэтому я не успела сгруппироваться и со всего размаху влетела в землю. Кусты ничуть не замедлили моего падения, лишь оцарапали кожу. Я закричала, потому что ногу прострелила острая боль. Тут же откуда-то из леса донесся волчий вой. Стая, напуганная альфой Ларсоном, похоже, решила вернуться и отомстить.

На мои крики прибежал Карлос.

— Эмбер? — зашипел он. — Что ты здесь делаешь?

Что я тут делаю?

Никогда еще мой кузен не казался мне таким идиотом.

— Прощаюсь с девичеством, — прошипела я. — Помоги мне встать.

Когда Карлос протянул мне руку, я помедлила, прежде чем ухватиться за нее. Может, мне лучше было полежать еще немного, замерзнуть и заболеть? Тогда бы свадьбу точно отменили. Альфе Ларсону не нужна слабая и больная жена. Но если бы он от меня отказался, это был бы позор на дедушкину голову, и моя верная смерть. Поэтому я приняла помощь Карлоса и снова закричала, когда перенесла вес на поврежденную ногу.

— Дай, посмотрю, — Карлос мягко опустил меня на землю и прежде, чем я успела сообразить, обхватил пальцами мою лодыжку.

Как будто он мог что-то увидеть в такой темноте.

— Что ты делаешь? — похоже, кузен решил меня добить. Это стало последней каплей, и я снова разревелась. Глаза, опухшие от слез, уже болели. Но разве этим бессердечным оборотням было до этого хоть какое-то дело?

— Прости, — пробормотал Карлос и подхватил меня на руки. Только после этого я обратила внимание, что он был полностью одет. — Не плачь, Эмбер. Это разбивает мне сердце.

Конечно же, даже в этой ситуации он думал только о себе и своих несчастных внутренних органах.

— Что ты делал под моим окном? — спросила я, не переставая всхлипывать.

— Дедушка Орион попросил меня проследить за тобой на всякий случай, — глухо ответил кузен. — Он предвидел, что ты попытаешься сбежать. Сказал мне убить тебя, если поймаю.

— Убить? — я посмотрела на него широко распахнутыми глазами. Для этого мне понадобилась вся сила воли. Вот так прямо посмотреть на своего возможного убийцу. Да, чего у меня всегда было достаточно, так это мужества. Несмотря на то, что мой статус еще не проявился, я смело шла на охоту вместе со всем кланом. Я отправилась в хижину, даже не подозревая, что у меня в сумке припрятан нож. И я не собиралась там сдаваться, несмотря на то, что жестокий дед отправил меня прямо на верную смерть.

— Так убей меня, — выдохнула я в лицо Карлосу. — И останови мои мучения.

— Какие мучения, Эмбер? — жестоко хмыкнул он. — Ты просто подвернула ногу. Компресс это исправит.

— Ты совсем не хочешь меня слышать, — слезы брызнули из глаз с удвоенной силой. А ведь в детстве мы дружили. Я доверяла своему кузену, а теперь он без раздумий предал меня. — Разве я про ногу? Утром меня выдадут замуж за этого ужасного альфу Ларсона.

— Он не показался мне ужасным.

Несмотря на свои слова, Карлос явно помрачнел. Его взгляд устремился вдаль, челюсть сжалась, а сердце загрохотало так, что я чувствовала его биение.

— Если хочешь, я поговорю с дедушкой и попрошу его не выдавать тебя замуж.

— Правда? — во мне вспыхнула надежда. — Думаешь, он тебя послушает?

— Послушает, — кивнул Карлос и посмотрел на меня. — Особенно если я скажу, что хочу сам на тебе жениться. Ты ведь согласишься на это, Эмбер? Будешь моей?

Что? Он же мой кузен, мы росли вместе, знали друг друга едва ли не с пеленок.

Он что, сошел с ума?

Но прежде, чем я успела ответить, Карлос меня поцеловал.

Это было так странно, насколько вообще может быть странным поцелуй человека, с которым мы вместе выросли. Но, жалея его чувства, я не стала отталкивать его, хотя все внутри меня встало на дыбы от отвращения.

Во имя Луны, это же Карлос!

И его губы показались мне самым отвратительным, что я когда-либо испытывала, а свежая щетина исколола мне лицо.

Я ничего не ответила кузену, но, кажется, он принял мое пораженное молчание за знак согласия. Мы тихо вернулись в дом и, проводив меня в мою комнату, Карлос пошел поговорить для начала со своими родителями.

А я задумалась. Если я передумаю и откажу ему, он расскажет деду, что я пыталась сбежать. И тогда меня точно убьют.

Мой взгляд невольно метнулся к обрывкам платья, которые я закинула в кресло. Еще не известно, как альфа Ларсон отреагирует на то, что случилось с его подарком. Что, если он разозлится до такой степени, что откажется от этой свадьбы? И тогда, получается, я напрасно пожертвую собой и навсегда стану принадлежать Карлосу. Моему кузену, к которому у меня никогда в жизни не было никаких романтических чувств. Я даже не воспринимала его, как мужчину.

Время тянулось бесконечно, пока я размышляла над вариантами своего будущего. Но мысли то и дело возвращались к тому факту, что Кайли вообще никак не наказали за ее выходку. Даже не отчитали. Будь я на ее месте, с меня бы десять шкур спустили. А ей что? Пожалели из-за якобы разбитого сердца? Еще и меня виноватой сделали. И кто понесет ответственность перед альфой Ларсоном за то, что случилось с его подарком? Я не собиралась скрывать правду. Да и как такое скрыть? К тому же, мне теперь не в чем выходить замуж. А мою ночь прощания с девичеством просто замяли. Как будто я настолько неважный член семьи, что ради меня можно было вообще не стараться.

Слезы снова неудержимо покатились по щекам, и когда раздался стук в дверь, я не стала их стирать. Пусть видят мою боль. Пусть знают, как глубоко ранено мое сердце всей этой несправедливостью.

Но на пороге был не Карлос, как я ожидала, а мой отец.

— Не спишь, дочка? — он прошел в комнату и тяжело опустился на небольшую оттоманку у входа. — Зря. Тебе бы выспаться перед непростым днем.

— Это моя ночь прощания с девичеством, — с горечью ответила я. — Без гостей, без музыки, без сладостей. Всего этого меня лишили.

— Прости, дочка, — отец расстроенно посмотрел на меня. — Все слишком быстро происходит. Мы бы все равно не успели подготовиться.

— Да? — выдохнула я и стерла слезы со своих щек. — А если бы замуж выходила Кайли? Тоже бы не успели? Или наизнанку вывернулись, но сделали бы все в лучшем виде? Почему