богатырь сжимал массивный посох, по нему ползло и растекалось пламя. Огненный человек грозно смотрел из-под косматых бровей на маленьких испуганных людей.

– Кто вы такие? – спросил он ровным и глубоким голосом.

Никто не знал, как следует ответить. Да и что тут скажешь?.. Но богатырь молча ждал, языки пламени плясали вокруг.

– Мы ищем сестру, – наконец сказал Лёша.

– Кто ваша сестра? – так же бесстрастно спросил богатырь.

Ещё один сложный вопрос.

– Она… невеста, – ответила Ксюша. – Она пропала здесь, на реке, прямо со свадьбы.

– Я вам зачем?

Желающих сказать правду не нашлось. Сам по себе богатырь им не был нужен, не его они призывали.

– А кто ты? – осмелилась спросить Надя.

И вот тогда богатырь от всей души расхохотался. От его смеха стало жарче, как будто рядом растопили печь. Вволю насмеявшись, он заговорил, и голос его смягчился:

– Зачем же вызывали, если даже имени не знаете? И откуда только силы на обряд?.. Ведь, смотрю, дети предо мной – не могущественные седобородые волхвы, как раньше. По вашему счёту уж много веков минуло с тех пор, как вам боги являлись. Чего же сейчас хотите? Поумнели, осмелели, эх!.. Добро. Задала ты вопрос, девочка, – ответить должен. Я есть Огонь-Сварожич, сын Сварога Всемогущего, повелителя всего сущего. Называют меня и Семарглом, повелителем огня. А теперь вы, дети, расскажите: для чего вам бог огня понадобился? Если поиграть – знайте, шутки со мной плохо заканчиваются!

Он ударил о землю посохом, и огонь заплясал яростнее.

– Нет, Сварожич! – поспешно заверила Ксюша. – Нам не до шуток. Неизвестно, куда пропала наша родная сестра. Была сегодня невестой, ночью на реку пошли – и словно испарилась. Мы узнали о древнем ритуале, как найти пропавшего. Сделали всё, как написано, и… Вот.

– Странные нынче люди, ох и странные! Свадьбу играть в день, когда поёт птица Сирин, невесту на реку вести – зачем? А потом вызывать бога огня, думая, что так найдёте сестру. – Он сдвинул брови. – Не те уже знания, видно, что не те. Хотя могли вас, беззатейных, и обмануть…

– Что же нам делать теперь? Подскажи! – воскликнула Надя.

– А в чём я помощник? – удивился Сварожич. – Где ваша сестра, не ведаю. Знаю лишь, что в огне не горела.

– От этого не легче, – сказал Лёша.

– Но ведь ты бог, – взмолилась Янина, – и можешь намного больше нашего. Неужели ты ничем не можешь помочь?

Сварожич обвёл взглядом своих невольных заклинателей и смягчился.

– Знаете ли вы, что такое дух огня? – спросил он. – Это дух добра и света, не зла. Он согревает, приносит пищу тем, кто почитает его, кто мудро с ним обращается. Но он же и разрушает, превращает в пепел и прах жилища, леса – если кто-то по глупости мнит себя таким сильным, что не считается со стихией, того хуже, чает её победить. В вас я вижу смелость и силу, которую вы и сами-то, наверное, не ведаете, – силу любви. Уж я-то, свидетель человеческих радостей и бед, её различаю. Но что сила без ума? Сгубить себя можете очень просто, не успеете и глазом моргнуть. Эх! Что же делать-то с вами?

Он задумался, взявшись за огненную бороду, играя с искрами.

– Сделаем так. Раз вызвали меня, не могу просто так уйти. Даю вам три дня. За это время прикажу помощникам разузнать о судьбе вашей сестры. Может, чего и выяснят. Чувствую, ни мёртвой, ни живой в Явьем мире её нет, а раз так – колдовство свершалось, верней всего чёрное. Поэтому нужно свидетельство, что те, кто спасать её вздумали, достаточно сметливы, а то как бы самих спасать не пришлось. Одну глупость вы уже совершили: провели тайный обряд, а о смысле ни малейшего понятия не имели. Хорошо, хоть Вия-Кощея не вызвали!

– Что же мы должны сделать? – спросила Надя.

– Во-первых, не перебивать тех, кто на земле в тысячи раз дольше вашего живёт, – ответил Сварожич, и Надя смущённо потупилась. – А во-вторых, выполнить три моих задания. Слушайте и запоминайте. Есть много преданий о сотворении мира. Даже боги появились уже после того, как возникло всё сущее, и о своих истоках мы тоже только из преданий узнаём. Но нам ведомо больше, чем людям. За долгую жизнь мы научились наблюдать и извлекать знания из законов мироздания. Мир огромен, но отражён в каждой малой частице. Так вот, ваше первое задание: через три дня принесите мне на ладони земной шар, в котором теплится жизнь.

Он помолчал, чтобы все накрепко запомнили его слова.

– Второе задание таково. Вы должны назвать мне лишь имя. Имя того, что породило всё сущее, вдохнуло жизнь в каждое живое существо. Разные языки, разные народы, разные имена – но есть одно, понятное всем.

Сварожич снова призадумался, словно не зная, чего бы ещё загадать. Наконец, тень улыбки скользнула по строгому лицу, и он сказал:

– Третье задание самое простое, совсем пустяк. Покажите мне начало умирания. Один простой пример того, где начинается смерть. Это всё. Запомнили?

Ребята неуверенно кивнули.

– Тогда возвращайтесь сейчас домой, – повелел Сварожич, – и не печальтесь о сестре, а делайте то, что в ваших силах, – всё, чтобы заслужить помощь. Не ощутить вам вещей птицы, но она будет наблюдать за вами и позовёт, когда настанет срок.

– Сирин? – спросила Надя.

– Ну что за девчонка! – разозлился Семаргл. – Не имею я ничего общего с этим тёмным существом, посланницей Кощея! Мою птицу вещую зовут Гамаюн, своим пением он дарит счастье и удачу. И, если справитесь с заданием, принесёт вам вести. Одну лишь подсказку даю вам: всё в этом сложном мире на самом деле просто и очевидно. Оче-видно. Удачи!

И он исчез так же, как и появился, – в пламени костра, оставив после себя слабый догорающий огонёк.

Блуждания в лесу и по берегу доводили до безумия, до злости. Хотелось лечь на землю, бить кулаками и звать Марьяну. Хотелось броситься в реку и искать на дне. Хотелось прийти домой и увидеть её там. Вдруг и правда сидит и ждёт, сама не понимая, отчего такая суматоха? Но он боялся возвращаться и терять последнюю наивную надежду. Марьяна не отзывалась, не показывалась среди ветвей. Он слышал множество голосов, но хотел, чтобы все они смолкли. Чтобы остался только один голос – её.

Андрей отдалился от общей группы, вспомнив о крошечной полянке в камышах. А вдруг она там? Просто сидит и не хочет выходить. Сбежала, потому что передумала становиться его женой. Пусть так, да. Главное, чтобы