— Размечтался!

— Много платят?

— Да, платят хорошо. Я квартиру в ипотеку взяла, машину в кредит. Мне без работы никак нельзя.

— Думаешь, уволят?

— Да, если буду сложа руки сидеть. А я Морозова помогу спасти. Надеюсь, что смогу.

— Смогу или помогу?

— Помогу, — сказала Надя и внимательно глянула на Семена. — Тебе… Ты же задание должен выполнить.

— Должен.

— А к Морозову зачем тогда в Москве приходил?

— Да узнал, что он нашу компанию приобрел, пожаловаться хотел на плохие условия труда.

— Не похож ты на жалобщика, — заявила Надя и качнула головой, отказываясь верить ему.

— А на кого похож?

— Не знаю. Может, ты Морозова убить хотел. Тогда не получилось…

— А сейчас?

— Не знаю. Может, ты заодно с похитителями.

— Машину без ключа завести сможешь? — спросил Семен.

— При чем здесь машина? — не поняла Надя.

Наверное, она думала, что Семен будет перед ней оправдываться.

— На дорогу нужно выходить, к машинам идти. Если бандиты до них не добрались, можно уехать. Дорога нормальная, до базы недалеко.

— Не поеду я никуда.

— Хорошо.

Семен высыпал на камни содержимое одного рюкзака, опустошил второй. Патроны в коробках, два комплекта сухого пайка, его и Славы, две аптечки, консервы, бутылка воды, аэрозоль, батон копченой колбасы, сухари, немного печенья, сигареты, чай, сахар в картонке, пачка соли, упаковка спичек в герметичном пакете. Из личных вещей — полотенца, мыльно-рыльные принадлежности, смена белья и носков. К обоим рюкзакам приторочены были плащ-накидки — защита от дождя, значение которой невозможно переоценить. У себя в рюкзаке Семен держал планшет, сейчас бесполезный, карту местности, прилегающей к базе, компас. У Славы в рюкзаке нашлись вязаная жилетка, запасная москитная сетка и небольшой топорик.

Там же Семен отыскал армейскую фляжку, судя по весу, совершенно полную. Он даже пробку отвинчивать не стал. Ему и без того было ясно, что это спирт. Слава всегда держал при себе этот неприкосновенный запас. На всякий случай. Знал бы он, что не доживет до такого случая.

— Это тебе, — сказал Семен, возвращая в рюкзак жилетку и сетку.

— Развод и девичья фамилия? — Надя усмехнулась.

— В разведку ходят с теми, кому доверяют. Я доверяю себе, себя в разведку и беру.

Семен разделил консервы на две половины, нашел пустой пакет под соль и спички.

— Я тоже себе доверяю, — заявила Надя.

— Топорик оставлю тебе, — сказал он и на всякий случай провел рукой по ножнам, в которые вложен был нож-тесак.

Оружие оказалось на месте.

— Маловато будет, — с усмешкой сказала она.

— И это тебе!

Семен положил перед ней карабин погибшего Антона, стал делить патроны.

— В Шаянку надо идти, — сказала Надя, подобрав с земли карту, всунутую в гибкий пластиковый файл. — Что это?

— Луч надежды.

— Почему луч? — рассматривая карту, спросила она.

— Вспыхнул и тут же погас.

Надя провела пальцем по карте.

— Нас тут нет.

— И остались мы во мраке.

— Без карты мы — как слепые котята.

— Ну, дорогу-то мы найдем.

— К машинам?

— Можно к машинам, можно дальше, на Шаянку.

— На Шаянку и пойдем. Ну, если бандиты Морозова туда ведут.

— А ведут?

— Ты же сам говорил.

— Гранин говорил. Вдруг его нарочно в Шаянку направили?

— Думаешь, заманивали?

— Думаю, это заговор. И уши растут из Москвы.

— Честное слово, я не знала, что Вересов — засланный казачок.

— Вопрос: кем засланный?

— Ну, врагов у Морозова много, акулы бизнеса вокруг, все зубастые…

— Алмаз опять же. Вы, когда ехали сюда, знали про него?

— Ну да, только о нем и говорили.

— Видела камень?

— Вещь! Чистая вода, ничего лишнего. Даже огранка не требуется. Нет, на самом-то деле она, конечно, нужна.

— Ну что, на Шаянку пойдем? — спросил Семен, закрывая свой рюкзак.

Имущество поделено, но развод, возможно, придется отложить.

— Я стрелять не умею. — Надя взяла карабин и виновато посмотрела на Семена.

— Совсем не умеешь?

— Нет, из пистолета я стреляла. В тире. Один раз даже в «десятку» попала.

— Значит, из карабина тоже сможешь, — сказал Семен.

Патронов у них не так уж и много, по семьдесят восемь штук на каждого. А карты нет. Вдруг они заблудятся, застрянут в тайге? Тут ведь на волков нарваться можно. А селезня к завтраку подстрелить?.. А бандиты? Вдруг в перестрелку втянутся?.. Словом, патроны беречь надо. Поэтому стрелять Надю можно учить на холостых щелчках, а боевые патроны держать рядом. Потому что бандиты могут появиться в любой момент.

Семен не торопился. Если бандиты их догоняли, но сбились со следа, то не исключено, что они где-то рядом. Поэтому из укрытия лучше не выходить.

Он застирал простреленный и окровавленный рукав, положил куртку на камень сушиться и устроил небольшой перекус. Пока есть колбаса, консервы лучше приберечь на потом. Но аппетита у него не было. На сознание парня давила едкая, как щелочь, мысль. А вдруг кто-то из группы оставался в живых на тот момент, когда он задал стрекача? Может, кого-то еще можно было спасти, а он сбежал как последний трус!

Надя себя сомнениями не изводила. Она умяла пару кружочков колбасы, зажевала печеньем, запила водой и взялась за карабин. Девушка приложила приклад к плечу, навела ствол на большой камень, прицелилась и надавила на спуск, не снимая карабин с предохранителя. Даже щелчка не было, но выстрел в ее сознании прозвучал.

— Попала? — спросил Семен.

— Нет. — Надя мотнула головой и снова нажала на спуск, но не смогла утопить заблокированный крючок.

— А сейчас?

— Мимо. Карабин тяжелый. Поможешь?

Семен кивнул, встал за ней, и она спиной прижалась к нему. Он взял ее за руки, помог держать карабин.

— Так легче, — сказала девушка.

Семен качнул головой. Внизу живота образовалась окрыляющая тяжесть. Как будто тяжелый бомбардировщик с полным боекомплектом шел на взлет. Ему вдруг жутко захотелось оторваться от земли и отбомбиться прямо сейчас.

Надя почувствовала его настроение, но не отошла, а еще крепче прижалась к нему.