— А ты говоришь, леший, — заявил Семен.

Они смогли вернуться к месту, откуда начали свой обходной путь. Семен узнал этот пятачок, поросший клюквой и расположенный у самой воды.

Только вот болото все не заканчивалось, даже не думало закругляться в сторону предполагаемой дороги. Они с Надей начали подниматься на гору. Болото осталось внизу, а они оказались на холме, в окружении богатырских кедров, которым не страшен был никакой бурелом. Здесь было сухо и тихо.

Мало того, за густыми зарослями можжевельника Надя разглядела охотничий домик.

— Если это не галлюцинация, то мы спасены, — сказала она.

Галлюцинации не было, домик существовал на самом деле. Только вот крыша у него отсутствовала, ее снесло ветром. Настила нет, стропила частью сломаны, частью снесены, окна выбиты, зато на дверях большой амбарный замок. Вокруг дома росла жидкая трава, которая пробивалась сквозь толстый слой блестящего шелковистого мха. По такой почве невозможно было ходить, не оставляя следов.

Семен обследовал подступы к дому. Похоже, людей здесь уже давно не было. Бандиты Малыша тут не появлялись, не ставили капканы на беглецов.

— Эта избушка — не просто ночлег, — сказала Надя. — Это знак на будущее. Надеюсь, хороший.

— И кто заманил нас на этот знак? Вдруг леший?

— Тебе придется с ним подружиться.

— А тебе?

— Я с кем попало не сплю. Ну, и чего стоишь? Давай устраиваться.

Семен кивнул.

Солнце уже склонилось над горизонтом. Над кронами деревьев еще светло, а под ними уже легкие сумерки. В тайге темнеет быстро, не успеют они опомниться, как увязнут во мраке.

Замок сбить Семену не удалось. Там и дужка мощная, и петли врезаны в дверь намертво. А окошки оказались слишком маленькими даже для Нади.

— Давай через крышу! — решил Семен. — Так даже лучше!

— Кому лучше?

Сорванная крыша валялась за домом, кустарник, на который она в свое время упала, уже успел прорасти сквозь нее. Переломанные доски обрешетки, оторванные стропила, прогнивший дырявый рубероид. Нужно было провозиться полдня, чтобы вернуть все это на место и восстановить крышу. Зато из досок можно было сделать некое подобие лестницы.

Семен сходил за топориком, отодрал пару стропил, несколько досок. Гвозди взял тоже из крыши. Лестница с четырьмя поперечинами смотрелась очень подозрительно, Семен даже перекрестился, прежде чем забраться на крышу. Но нет, ни одна доска не оторвалась, не треснула под его весом.

Опираясь на поперечную балку, он заглянул в дом. Ржавая чугунная печь-буржуйка, лавка, стол, лежак, грубо сколоченный из досок. Пыль, труха, обломки стропил.

— Давай сюда! — позвал Семен Надю.

Она подала ему рюкзаки, оружие, сама кое-как забралась к нему на крышу.

Он встал на стол, помог ей спуститься, потом сказал:

— Дождя вроде не будет, но крыша нам нужна. Иначе комары сожрут.

Этих тварей здесь было поменьше, чем у болота, но они все равно житья не давали.

— Ты давай здесь уберись пока, а я — быстро.

Домик небольшой, квадратов шестнадцать от силы, но все равно Семена ждала серьезная работа. Причем в темноте, поскольку в тайгу пришла ночь.

Он нарубил можжевеловых лап, отнес их к дому, аккуратно уложил их на балки. Однако такое покрытие показалось ему слишком уж хлипким, и парень снова взялся за топор.

В конце концов крыша была готова, а окна Семен заколотил рубероидом. Дрова в доме были, их могло хватить на несколько дней. Надя растопила печь, убралась, зажгла свечу. Семен принес воды из родника, вскипятил чай. В доме для этого и котелок нашелся, и даже алюминиевый чайник. Кружки, миски, ложки, кое-какой инструмент — лопата, топор. Был здесь когда-то запас крупы, соли и спичек. Крупу сожрали мыши, соль вымыла и растворила дождевая вода, спички безнадежно отсырели. Но у них хватало и своего.

— А мы неплохо устроились, — сказала Надя.

Печка нещадно коптила, дым просачивался сквозь можжевельник, возникал запах, который терпеть не могли комары. Надя наконец-то сняла осточертевшую маску.

— Можно устроиться получше, — сказал Семен, доставая из рюкзака фляжку.

— Это ты о чем? — спросила она.

Он взял кружку, плеснул в нее спирта, налил немного воды и подал Наде. Она понюхала и засмеялась.

— Это ты о том! — Она выпила раз, другой, захмелела и заявила: — Там, кажется, сигареты были.

Семен курил первые два года в армии, потом бросил. Он не замечал за Надей этой вредной привычки, но сейчас был особый случай. Если она когда-то курила, то почему бы не продолжить? Сигареты дешевые, зато целых четыре пачки.

— А ведь завтра мы можем умереть, — сказала девушка и закурила.

Семен кивнул, соглашаясь с ней, но за сигаретой не потянулся. Если не тянет, то и не надо.

— А спирт крепкий? — спросила она, взяла фляжку, открыла, понюхала.

— Хочешь без воды хряпнуть?

— Нет. Просто если спирт медицинский, то он от комаров хорошо помогает.

— Предлагаешь споить комаров?

— Ну, не от самих комаров, а от их укусов. Да и от них тоже. Сейчас ты натрешь меня спиртом, комары набросятся и опьянеют. Или ты сам набросишься на меня?

— Если натру тебя спиртом?

— А сможешь?

Надя сняла куртку, бросила себе под ноги, скинула кроссовки, встала на нее. Ветровка, джинсы, жилетка полетели на лежак.

— Это еще не все, — снимая бюстгальтер, сказала она.

Семен взял фляжку, отвинтил пробку, налил в пригоршню спирта.

— Только не останавливайся, — пробормотала Надя, в предвкушении закрывая глаза.

Она сама направила его руку. Сначала грудь, потом живот. Семен потянулся к фляжке.

Девушка остановила его и сказала:

— Лучше внутрь.

— Спирт?

— И спирт, и все остальное, — прошептала она, направляя его руку.

Тяжелый, перегруженный бомбардировщик стал разгоняться. На этот раз никто не помешал ему подняться в небо и набрать высоту.

Печка раскочегарилась, тяга усилилась, весь дым с шумом уходил в трубу. В доме было тепло, почти жарко, комары прятались по углам. Утро уже проснулось, за окнами светлело.

Вставать Семену очень не хотелось, но надо было. Пришло время завтракать и отправляться в путь. Ночь прошла спокойно и даже плодотворно. Не исключено, что леший уже больше не ставит капканы на заблудившихся путников. Если так, то скоро они найдут дорогу, вернутся к машинам, а там уже будет видно, что делать.