А тем временем в нашей с ним жизни сложился определенный распорядок, который устраивал обоих, и мы даже успели обзавестись общими привычками. Так, нам нравилось завтракать в спальне, не спускаясь в столовую. Или гулять в парке, который раскинулся вокруг замка на несколько рье, и в своей западной части переходил в настоящий лес. Или выезжать в соседний Эгерт, отстоящий в пяти рье от Рендолла. А еще мы с мужем любили сидеть вечерами у камина в Малой гостиной и смотреть на огонь. Иногда я играла на рояле и пела для Стейна, а тот потом рассказывал интересные истории о своем родном крае и о живущих тут людях. Но чаще мы молчали, и это было очень уютное молчание, в котором безмолвно разговаривали души. И в такие моменты мне казалось, что я знаю Рольфа уже очень давно, и что нас связывает нечто большее, чем фиктивный брак. Да что там! Порой мне казалось, что наш брак — самый что ни на есть настоящий. И только ночи, долгие, странные, будоражащие, выбивались из этого мирного течения жизни. Мы с Рольфом оба понимали, что сейчас, когда он идет на поправку, нужно расходиться по разным спальням, чтобы избежать неизбежных проблем. Вот только ни он, ни я до сих пор так и не сказали об этом вслух. Не знаю, по каким причинам молчал муж, а я… А я тянула время, не в силах так сразу отказаться от того тепла, что испытывала в объятиях Рольфа. И от щемящего душу украденного счастья.

Пару раз к нам приезжал с визитами майор Форц, однажды мы выбрались в столицу графства и полюбовались местными достопримечательностями. Но большую часть времени Рольф посвящал тренировкам, и уже делал успехи, с каждым днем увеличивая расстояние, которое мог пройти без трости.

— О чем задумались, Софи? — Спросил Стейн, заставив меня отвлечься и поднять глаза от книги.

— О ваших предках, — ответила чистую правду, и перевернула страницу старинного фолианта, в котором описывалась история славного рода Стейнов.

Я как раз дошла до того самого спонтанного выброса силы, разрушившего Восточную башню. Этот момент описывался довольно подробно, потому что был единственным за много лет, когда хозяин замка не смог совладать с выбросом, и в результате погибла одна из горничных.

— И вам не скучно читать про дела давно минувших дней? — усмехнулся Стейн.

— Вовсе нет.

Я собиралась сказать, что в прошлом таятся ключи к будущему, но не успела.

Во дворе послышался какой-то шум.

— Это еще что? — Нахмурившись, спросил Стейн.

Вместо ответа, я прошла к окну и отодвинула штору, разглядывая дорогую, украшенную гербом карету, остановившуюся у центрального входа.

— Похоже, у вас гости.

— Кого еще рес принес? — Пробормотал Стейн, рывком поднимаясь и делая несколько шагов в сторону окна.

А я в очередной раз удивилась тому, насколько легко у него это выходит. А ведь большинству моих бывших пациентов и с гораздо меньшими травмами приходилось прикладывать куда больше усилий, чтобы начать ходить.

— Софи, вы видите, что там? — Спросил Стейн, остановившись на полдороге и опершись на спинку стула.

— Кажется, к вам дама, — заметив изящную ножку, появившуюся на ступени кареты, ответила мужу и замолчала, разглядев, кто именно пожаловал с визитом.

Амалия Эшвуд. Леди, которая так эмоционально вела себя на балу. И к которой у Стейна, судя по всему, были какие-то чувства.

Рольф подошел ближе, бросил взгляд во двор, и едва заметно нахмурился.

— Каратен ураз! — Тихо выругался муж, и в черных глазах мелькнуло смятение, а мне вдруг стало больно. Всего на миг, но и этого хватило, чтобы почувствовать себя самозванкой, занявшей чужое место.

— Я пойду, милорд, — с трудом сдержав эмоции, ровно сказала супругу.

Вот только руки почему-то задрожали, и бутыль, которую я попыталась убрать в рабочую сумку, громко звякнула о металлический бокс. Этот звонкий стеклянный звук показался слишком громким и разбил неловкую тишину. Мать-Заступница! Как же прав был профессор Гердин, когда предупреждал о ненужных привязанностях…

Я посмотрела на мужа, и прерывисто вздохнула, заметив, каким ярким огнем полыхают черные глаза. И все, что происходило между нами в последнее время, вдруг показалось таким мелким и незначительным… Сближение? Симпатия? Чувства? Нет, чувства были сейчас, и я их прекрасно видела.

— Софи, останьтесь, — заметив, что я пошла к выходу, сказал Рольф, и чуть слышно добавил: — Пожалуйста.

И было что-то в его голосе, что не позволило мне отказаться. Что ж, пусть. Пусть мне будет больно наблюдать за встречей бывших возлюбленных — а в том, кто друг для друга эти двое, у меня не было ни малейших сомнений, — но я выдержу. А заодно заставлю себя задушить те глупые чувства, которые без спросу распустились в душе.

— Хорошо.

Я положила сумку на стул и незаметно оглядела себя в стеклянной дверце шкафа. Не хотелось бы предстать перед гостьей в растрепанном или небрежном виде. Все-таки сейчас я жена Рольфа. И хозяйка Рендолла.

«Фиктивная жена и такая же хозяйка» — поправил внутренний голос, но я заставила его замолчать.

Дверь, после короткого стука, неслышно открылась, и на пороге появился Хубер. Физиономия его выглядела невозмутимой, но блеск глаз выдавал волнение.

— Милорд, к вам…

Договорить он не успел. За спиной дворецкого появилась леди в дорожном костюме и модной маленькой шляпке, лихо сдвинутой на одну сторону.

— Леди Амалия Эшвуд, милорд, — запнувшись, договорил Хубер, а гостья обогнула его и решительно вошла в комнату.

— Леди Эшвуд, — отстраненно произнес Стейн и коротко склонил голову.

Сейчас в его лице не было и намека на эмоции. Холодный, спокойный, отчужденный. Совсем не такой, каким я привыкла его видеть в последние дни.

— Что привело вас в Рендолл, леди Эшвуд? — вежливо, но довольно сухо уточнил он и посмотрел на Амалию так, как смотрел на меня в первый день нашего знакомства.

— Лорд Стейн, леди София, — слегка задыхаясь, произнесла леди Эшвуд.

Она, не отрываясь, глядела на Рольфа, и даже не пыталась скрыть волнение. Высокая грудь часто вздымалась, на щеках ярко алели два лихорадочных пятна, пухлая верхняя губка оказалась закушена.

— Надеюсь, вы извините меня за этот неожиданный визит. Но я вынуждена просить вас о помощи. Понимаете, мы с братом путешествовали по Вакарии и как раз направлялись к озеру Варда. И тут Сомс внезапно занемог, а здесь в округе нет ни одной приличной гостиницы, и я решила…

Она не договорила, окончательно задохнувшись и приложив руку к груди, словно пытаясь сдержать сбивающееся дыхание. А я смотрела на ее бурно вздымающуюся грудь, прикрытую тонким газовым шарфиком, и понимала, что спокойная жизнь в Рендолле закончилась.

— Леди Эшвуд, не волнуйтесь. Вы все сделали правильно, — мгновенно отреагировал Стейн. — В Рендолле вам окажут необходимую помощь. Хубер, распорядись подготовить комнаты и проследи, чтобы лорду Эшвуду помогли устроиться. Дорогая, вы посмотрите, что с ним?