все-таки! Смотри-ка, не опуская газеты, увидел, что я пришла и начала есть горох. Надо же!

Я дала ему гороха. Потом подмела в бакалее. Тут как будто целую неделю никто не подметал.

И правда, без меня ему совсем тяжело.

Я собиралась сказать ему: «Я невоспитанная, но тебе без меня никак. Что делать будем?» Но не стала поднимать эту тему.

Все-таки я ведь вернулась…

Дядя Вехби

У нас есть один покупатель. Дядя Вехби. Но он никогда не появляется в магазинчике. Вообще, самый лучший покупатель тот, кто никогда в бакалею не приходит.

Дедуля ведет себя со всеми покупателями одинаково. Нет того, кого бы он сильно любил, как нет и того, кого бы он не любил. Дедуля никогда не говорит про покупателей плохо. Я так не могу. Я делю покупателей на тех, кто меня бесит, сильно бесит, бесит очень сильно, и нормальных. Больше всего люблю, конечно, тех, кто из разряда «очень сильно бесит». Если бы не они, в бакалее было бы ну о-о-очень скучно. И все же пусть лучше не приходят.

Мне кажется, лучшее, что может быть, – заказ по телефону. Клиент звонит, говорит, что ему нужно. Если это есть, ты ему относишь, если нет – не относишь. Нет никакой утомительной нерешительности, никто не берет в руки товар и не изучает его долго-долго, нет никаких вопросов типа «Есть ли то? Есть ли это?». Скажи, что тебе нужно, и положи трубку. Все. Но в нашем магазинчике есть только один-единственный клиент, который так совершает покупки. И это дядя Вехби. Всем остальным прям очень надо зайти в бакалею. Даже старушки – и те очень хотят к нам зайти, хоть сами и с тросточками. Я им говорю, не надо, не приходите, давайте я к вам приду, не утруждайтесь. Но чаще всех приходят именно они. И не просто приходят, но еще и норовят создать мне проблемы.

Вообще-то, в деревне есть поликлиника. Там есть один врач и одна медсестра. Но старушки все равно предпочитают приходить ко мне. Потому что я лучше врача с медсестрой.

А началось все вот как.

Однажды в бакалею зашла тетя Лютфие. Она попросила кило риса. Я ей отвесила.

– Это что? – спросила она возмущенно.

– Как что? Рис. Ты же рис попросила, – ответила я.

– Э, я что, рис попросила? Я же буду булгур готовить, зачем мне рис? – сказала тетя Лютфие.

– Да ты рис попросила, я тебе рис и отвесила. Если бы ты попросила булгура, я бы отвесила булгур. Я что, сумасшедшая? – завозмущалась я в ответ.

Да, я возмущаюсь, потому что я права. Я и так сильно нервничаю, когда взвешиваю рис. Он вечно рассыпается, вываливается, я не могу его нормально взвесить. Мне и так это все не нравится, а тут, оказывается, я все сделала неправильно…

Тетя Лютфие спохватилась:

– Ай, дорогая, прости меня. У меня так голова болит. Вот я и не помню, что говорила.

– Выпей тогда лекарства, – ответила я.

Оказывается, дома у нее болеутоляющее закончилось, а в больницу сходить было не с руки.

На стене висел пакет с дедулиными лекарствами.

– Постой-ка, сейчас я тебе дам лекарство, – сказала я и начала копаться в пакете. Там было два вида болеутоляющих. Я не могла решить, какое же ей дать.

– Где именно у тебя болит? – спросила я.

Она показала на затылок. Бабуля говорит, что боль в затылке – это всегда давление.

– У тебя давление низкое, вот голова и болит, – уверенно поставила я диагноз. В уме произнесла считалочку и выбрала одно болеутоляющее из двух. Протянула таблетку тете Лютфие. Еще и кило йогурта продала со словами: «Сделай себе солененького айрана и пей». Тетя Лютфие ушла. Но на следующий день пришла опять.

– Дай-ка мне еще того лекарства! – заявила она.

«Здесь что, аптека?» – конечно, не сказала я. В конце концов, ведь все, что находится в бакалее, можно продать. Я осмотрела упаковку. Там было двадцать таблеток. На упаковке была написана цена. В уме я разделила ее на двадцать, прибавила стоимость одной жвачки в качестве наценки и протянула тете Лютфие. Я ведь услугу оказывала, а услуги стоят денег.

Сначала она возмутилась:

– А-а! Это что, платно? – И даже хотела было отдать мне таблетку обратно. Но я закрыла все ее возражения:

– А в аптеке бесплатно разве? Как знаешь, голова болит не у меня, а у тебя.

Тетя Лютфие заплатила и ушла.

На следующий день она пришла снова. Еще через день пришла тетя Меляхат. Ее, оказывается, отправила тетя Лютфие.

– У тебя, говорят, лекарство какое-то есть, которое помогает. Очень уж у меня ноги болят. Дай мне тоже таблетку, – попросила тетя Меляхат.

– Та таблетка от боли в затылке. Тебе не пойдет. От боли в ногах другое лекарство нужно. Сейчас дам, – с умным видом сказала я.

– Давай. Ноги болят сил нет.

Было видно, что от боли она мучится сильно.

– Показывай! – скомандовала я. – Где именно болит?

Она показала на колени. Они и правда всегда больно болят. Однажды я упала, да так, что коленки в крови были. Очень сильно болели. Ну, то есть знала я об этой боли.

– Подожди, – сказала я. – Проходи, садись на сахарный сундук.

Она и так старая, а тут еще и ноги болят. Если бы она пошла в больницу, ждала бы на носилках, а тут хоть ждет на сахарном сундуке.

Я пошла к прабабушке. Это мама моего дедули. Она очень старая и очень раздражительная. Она с рождения такая. Мне кажется, она уже родилась такой нервной. Она постоянно причитает и ругается даже с пролетающими мимо мухами. Именно поэтому мою прабабушку все боятся. Но меня она любит. Я всегда приношу ей из магазинчика халву, а халву ей нельзя. Ну и что, я всегда иду против запретов! Если человеку и халвы поесть нельзя, зачем ему вообще жить, не понимаю. Потому я всегда и ношу халву прабабушке.

Прабабушке я сказала:

– Дедуля просит твои лекарства от ревматизма, хочет их поменять. Приходил врач, будет новые выписывать. Дай, пожалуйста.

Прабабушка дала. Для нее бесплатные лекарства слаще меда. А я отдала эти лекарства тете Меляхат.

– Пей по две таблетки раз в шесть часов, – наставляла я. Однажды я заболела, и врач тоже сказал пить аспирин раз в шесть часов. Тетя Меляхат ушла, а на следующий день пришла снова. Я ей опять продала лекарство. На здоровье! Я же не делаю что-то плохое. Я раздаю лечение больным.

Еще через день пришла тетя Хюсние. У нее был понос. С этим было просто. Я принесла из дома аспирин, бросила его в газировку. Дала ей попить и отправила домой. Я продала и аспирин, и газировку. Иншаллах, к завтрашнему дню с ней все будет в порядке.

Так дальше и шло. Не знаю, как так получилось, но все старые женщины стали приходить ко мне. Теперь я стала измерять давление. Измерение давления стоило дороже. Потому что было рискованнее. Каждый раз мне приходилось таскать из дома бабулин тонометр. Попадись я – мне конец! Дело это оказалось очень прибыльное. Потому что вдобавок мне удавалось продавать и кило йогурта. Я обычно говорила:

– О-о, у тебя давление сильно упало. Быстренько надо выпить соленого айрана. – И отправляла своих пациенток по домам. Как ни крути, это был дополнительный доход.

Однажды пришел врач. Тот самый, из поликлиники… Меня он любил. Я тоже его уважала. Все-таки он выучился и стал врачом. Большое дело. Каждый раз он спрашивал меня: «Кем ты станешь, когда вырастешь?» Про себя я думала: «Ну хоть ты не спрашивай меня об этом, ты же врач. Спроси о чем-нибудь получше!» А вслух отвечала так: «Я открою бакалейную лавку. Стану бакалейщицей. Но для этого мне не надо расти. Я и так бакалейщица!» Врач смеялся. Этот факт его очень смешил. Взрослые такие: ты им скажешь как есть, а они в ответ смеются.

В тот день я решила воспользоваться случаем и расспросить его о разном лечении. Я начала задавать вопросы о том, чем лучше лечить боль в горле, как понять, что у тебя цистит, что делать, если у человека рвота уже два дня, и тому подобное. Над каждым моим вопросом он смеялся. Бабуля про некоторых людей говорит, что у них от учебы крыша поехала. Этот, наверное, был из таких. Смеется над каждым моим вопросом, но все же отвечает. Ладно, пусть смеется, лишь бы отвечал нормально…

Дедуля подавал мне знаки глазами и бровями. Он