всех детей более-менее значимых родителей, а потом, по просьбе пап и мам запихнули охранять генератор. Давай, Ми признавайся, кто твой отец?

— А твой? Мой — Адемир, я с Паванны!

— Эльриан. Так что неизвестно, кто хуже, он, или твоя бабка!

— Так, интересно, значит у нас три принцессы? — удивилась тихая Ли, — Одна послушная и две авантюристки! Ладно, шпионьте! Пока вы не затеете уж совсем авантюру, я вас прикрою.

Девушки взяли лошадей, мирно пасущихся в загоне, оседлали, и тихо поехали по горной тропе вниз, к лагерю. Первое светило Обена, Белла, уже села, ее брат, Каллен, наполовину опустился за горизонт. Было еще светло. Девушки договорились, что им потребовалось отдать белье прачкам, потому что стирать без автомата они не умели. И еще, им захотелось конфет, которые продавались в лавке дядюшки Бридо, которая работала допоздна. Привязали лошадей и пошли сначала к прачкам, что бы избавиться от свертков с бельем. Там застали общий сбор и целую драму. Здоровые тетки утешали рыдающую девушку. Которой, видимо, любовник дал отставку.

— Ну почему, почему он мне не подходит! — Заламывала руки полноватая девица с толстой русой косой, — все против меня. Он говорит, что он мне не пара! Но я же все рассказала отцу, он тоже не против, несмотря на его происхождение! Подумаешь, бывший раб! Да у нас в лагере большая часть таких. И все нормальные люди. И брат туда же, он же с ним дружит, поговорил бы, объяснил! Нет, тоже туда же, не пара!

— Ты, Майя дура, надо было забеременеть, тогда бы он никуда не делся! Перестала бы пить таблетки, и вот, папаша, идите под венец, узаконьте дитя!

Да, я уже думала, а как? Я-то перестану, а он сам предохраняется! Не доверяет мне, что ли? И ведь не повредишь, таскает с собой, из кармана вынул, надел, потом снял и снова в карман! Я хотела даже стащить, с содержимым, и себе влить, нет, не подберешься!

— Так забеременей от другого, тайно, а скажи, что от него, кто там разберет!

— Меня брат предупредил, что бы не думала, что все равно, через 15лет станет ясно, что ребенок не его, не скроешь! Примета у него имеется. Я, думаю, все потому, что я девушкой не была, если бы он сам меня женщиной сделал, по-другому бы относился! Ладно, уже ничего не исправишь. Приданое обещает дать, когда Каруса свергнут, и то ладно. Найду себе мужа.

Девица высморкалась, вытерла глаза и пошла к женскому бараку. Женщины посмотрели ей в след.

— Я всегда говорила, Гелл не из простой семьи. Видно же, и воспитание, и речь, и знания. Видимо, семья пострадала от Готтринов, а теперь надежда появилась положение семьи вернуть. Конечно, зачем ему Майя, тем более, не он ее соблазнил, она сама с пути сбилась, правда себя блюла, больше одного любовника не имела, но все равно, ему пожившей досталась! — вынесла вердикт самая старшая из женщин.

— И даже рожавшей! Дядя из их деревни, говорил, ребенок у родителей воспитывается! Так что пусть не плачет. С приданым, да еще рожает легко, такую любой возьмет.

Женщины стали расходиться. С удовольствием прослушав сплетни о красавчике, мечте своей подруги, они отловили старшую прачку, вручили белье, деньги и пошли в лавку за конфетами. Около лавки всегда толпились малыши, надеясь, что скучающие по семье и детям дяди угостят конфеткой. Здесь и услышали, что последний отряд из лагеря уходит сегодня ночью, а командир опять весь вечер, допоздна, совещаться будет. Купили шоколаду для себя, леденцов для детей, и потихоньку пошла к коновязи, но не доходя до нее незаметно свернули к штабному бараку. Пристроились в бурьяне под окно штабного закутка и напрягли слух. В «кабинете» спорили.

— Гелл, извини, но это авантюра. Где гарантия, что в подземелье ничего не изменилось за пятнадцать лет? Что бункер не перенесли на новое место? И темницу тоже.

— Вы посудите сами, первые годы Криттону не до дворца было, он власть утверждал. Утвердил и помер. Карусу дело только до своих удовольствий, даже, если Криттон начал что-то строить, то он наверняка строительство свернул, там дел на десятилетие, а ему деньги нужны, любимчикам раздавать, да новых рабов покупать, у него долго не живут! Так что все на месте осталось! Отец дворец как свои пять пальцев знал, много мне показать успел, я на память не жалуюсь, сколько раз представлял в мечтах эти коридоры, как крадусь с кинжалом, вхожу в спальню к Карусу и вонзаю нож в сердце!

— А ты кровожадный!

— Ты бы на моем месте тоже ангелочком бы не был. Так что завтра ночью выходим, сначала набольшая летучка, расскажу, куда идем, зачем, без деталей, что бы не проболтались нечаянно, все же лезем зверю в пасть. Идут только добровольцы. Лагерь на тебе, Марк. Тех, кто не пошел с нами, на недельку запри, что бы не болтали. И деток, которые генератор охраняют не забудь, шум им пару паз устрой, что бы свою миссию бойчее исполняли, интерес бы не угас, а то останетесь без видеовизора, чем бабы развлекаться будут!

— Гелл, я не понимаю, почему ты с этими аристократами возишься?

— Попросили меня, попросили, хорошо так, душевно. Найти им непыльное занятие, что бы прониклись своей важностью, но под ногами не мешались. Там же детки почти всей верхушки коалиции! Поиграть в войнушку захотели. Вот, пусть важный объект охраняют! Ясно? Тогда спать.

— Погоди, Гелл, почему ты так уверен, что эти генералы так просто тебе поверят и поддержат? Надеешься, что Каруса не станет, и они к нам перекинутся?

— У меня для них сильный аргумент приготовлен, так что перейдут, никуда не денутся!

— Это ты про наследника? Не зря? Наследник далеко, кто такой, неясно, как бы хуже, чем при Карусе не стало! То, что он Гродтон еще ничего не гарантирует!

— Увидишь еще мои аргументы. Они все при мне, близко. Главное, что бы генералы живы были! Отдыхать давай, в ближайшую неделю вряд ли получится! — В закутке послышались шаги, окно распахнулось, кто-то подошел, вздохнул и тихо, про себя произнес:

— Аргументы, с этими аргументами и без генералов думаю, справимся! Народ их еще помнит, надеюсь! — Шаги удалились, послышалось треньканье пипочки деревенского умывальника. Шпионки поспешили вылезти из бурьяна, и пошли к коновязи. У самых лошадей их остановил патруль. Документов у дам, конечно, не было, они попросили, что бы позвали командующего, чье важное и секретное задание они выполняли. Гелл появился быстро, опять в завязанной наспех бандане, строго спросил, что случилось.